Этери Чаландзия - Стадия зеркала. Когда женщина знает, чего хочет

Проблема в том, что тут, как это часто бывает, от первоначального замысла до его воплощения – пропасть. Действительно, чем плохи роскошные и уверенные женщины, способные за партией в покер вскружить голову любому магнату, лауреату или цинику мирового масштаба? Ничем. Они достойны восхищения. Но, к сожалению, это скорее киношный образ, личностного размаха и величия замысла в большинстве его жизненных воплощений не найти при всем желании.

В привычной обстановке цыпы – это избалованные женщины с весьма приземленными вкусами. Их привычная среда обитания – всевозможные рестораны, кафе и клубы, которые они засиживают, как элитные мухи, превращая уютные заведения в очередные модные места. Они кормятся колонками светских новостей с глянцевых страниц. Главная цель любой цыпы – хорошо устроиться в жизни. Само по себе это желание понятно, мало кто обладает таким мощным стремлением к саморазрушению, что мечтает провести жизнь в канаве или в обществе психоаналитиков. Другое дело, что для многих еще имеет значение, чего хотеть и как этого добиваться. Так некоторые создают еще что-то, помимо своего нестерпимо прекрасного образа, и используют в этом непростом деле умственные способности и творческие возможности. На этом фоне манипуляции чужим кошельком и розовым лифчиком вызывают некоторое пренебрежение. На что обладательницы розовых лифчиков смотрят из своих прошитых стразами лимузинов с еще большим пренебрежением. Они-то знают, что если в орнитологии ярким опереньем и вызывающим поведением приманивают самцы, то в человеческом обществе этим занимаются самки. И цыпам среди них нет равных. Они ткут свою паутину из высоких каблуков и томных взглядов и искренне считают, что работа, зарплата и двухкомнатная квартира в панельном доме – это утешительный приз проигравшим.

Мысль о том, что они сами выполняют роль парадного трофея для попавших в их силиконовые сети самцов, в силу достаточно размытых моральных ценностей их совершенно не беспокоит. Их цели, в сущности, банальны. Добившись выгодного брачного контракта, большого бриллианта и дома с пятнадцатью спальнями, они закрывают программу развития и с чувством глубокого удовлетворения рассекают пространство, отбрасывая розовую тень и развевая на ветру золотистыми волосами.

За смелую попытку расцветить своей гиперфеминностью жизнь и пейзаж я отношусь к некоторым цыпам с известной симпатией, однако недолюбливаю за немотивированное высокомерие, за поклонение вторичным материальным ценностям в виде сумок Birkin и автомобилей Maybach и за те понты, которыми они с королевским видом закидывают окружающих. Кроме того, я не мужчина-самец с заниженной самооценкой, и меня не впечатляют излишки силикона, бессмысленный взгляд и пустые речи.

Проще всего было бы сказать, что я им завидую. Но мне тридцать девять, а в таком возрасте, если есть голова на плечах, с этим уже ничего не поделать. С другой стороны, дурной вкус в экзистенциальных вопросах еще не самое большое зло на земле.

Другой тип – женщина роковая. Забавное дело, но классификация женских типов не терпит нестандартного подхода. И здесь в сознании накрепко застолблен образ томной красавицы в алых помадах, низким прокуренным контральто приказывающей вам отдать за нее жизнь или хотя бы прикурить ей сигарету. Попробуйте вместо этого демона втюхать публике в качестве роковой женщины миловидную барышню с обаятельной улыбкой и белобрысой челкой. Даже если из-за нее стрелялись и вешались, публика не поверит. Весь мир театр, и его актеры должны отрабатывать свои амплуа.

В идеале роковая женщина умна, в противном случае достаточно сообразительна, чтобы скрывать свою глупость. Не все стремятся воплотить в жизнь образ цыганки Азы, с глазами, полными тоски от груза знаний прошлого и будущего, однако порой желание соответствовать хрестоматийному облику оказывается сильнее рассудка, вкуса и здравого смысла. На моих глазах одна вся такая роковая мадам лихо припарковала свою белую ступу марки Mercedes у тротуара, заглушила мотор и начала шоу. Сначала открылась дверь и на асфальт встали красные туфли на каблуках высотой с Эйфелеву башню. Посетители кафе, уже отреагировавшие на арабский стиль швартовки белого судна, замерли в ожидании продолжения банкета, поскольку туфли пока были сами по себе. Ноги, блеснув пунцовым педикюром и парой бриллиантовых браслетов, опустились в них чуть позже. Дальше все кафе как завороженное наблюдало за долгим процессом рождения женщины из автомобиля. Наконец дверь ступы захлопнулась и перед нами встала высокая, тощая, длинная, «как день без хлеба», брюнетка в узком черном шелковом костюме, с сигаретой в зубах и в мрачном настроении. Образ на первый взгляд содержал все признаки роковизма. Так и казалось, что в машине остался черный кот, а дома – говорящий ворон. По талии женщины было понятно, что ест она не каждый день, по бледной коже лица – что явно недосыпает и, скорее всего, в сомнамбулическом состоянии бродит, перебираясь с одной крыши на другую. Так и мерещились закапанный свечами томик Эдгара По и книги о колдовской магии у изголовья постели. Естественно, черной, с шелковыми простынями. Однако после фразы официанту: «Ну че, Арчильчик, сочку, шо ли, плесни?» – мираж рассеялся и дело было немедленно и бесповоротно закрыто. То была самозванка.

Настоящая роковая женщина – это законченный образ без изъяна. Скорее всего, ее недолюбили в детстве, и с возрастом она научилась пугать и привлекать к себе внимание. Бледная чахоточная кожа, густо подведенные глаза, таинственные шрамы и письмена на всех частях тела – непременные атрибуты. Главная нота в ее губительных ароматах – трагичность. Невысказанная, затаенная. Ее глаза вечно полны неведомой простой тетке с авоськой внутренней болью, и от этого никогда не ясно, что у нее на уме. Для того чтобы находиться в своем изолирующем от обыденности и пошлости мире, роковая женщина мало разговаривает и плохо взаимодействует с действительностью. Если она вдруг работает, то, скорее всего, актрисой, певицей печальных и страстных баллад, художницей одного цвета – черного или поэтессой одной темы – смерти. Но то не работа, то призвание. Если же она содержанка, то она просто ничего не делает, грызет ногти, пьет кровь и нюхает кокаин. На службу роковая женщина ходит, только если хочет некрасиво свести счеты с жизнью. Так что если вдруг из окошка бухгалтерии вам протянула гонорар тонкая рука с багровым маникюром на нервически обкусанных ногтях, перекреститесь, у кассирши просто дурной вкус, роковым духом тут и не пахнет.

Несмотря на то что век посеребренного модерна остался далеко позади, роковые женщины выжили и продолжили существование в современных, не самых благоприятных условиях. Да, внешний образ потребовал некоторого апгрейда, но сущность осталась неизменной. Роковая женщина и в XXI веке – это опасная трясина. Про нее вечно ходят слухи, а за ее спиной перешептываются, что из-за нее Н. ушел из семьи, а она все равно его бросила и уехала в Африку с М., которого там по ошибке застрелила, перепутав с крокодилом. Некоторые мужчины, прослушав этот полуподростковый бред, выразительно крутят пальцем у виска и отправляются к своим дородным и витальным цыпам, других же словно магнитом тянет к этим тонконогим антилопам с рассеянным взглядом и невнятной биографией. Они покупаются на их нетривиальность, брезгливость к пошлости и густое хрипатое контральто. Они не копают глубоко и в упор не видят, что имеют дело с бытовым вампиром, склонным к театрализованному и демонстративному поведению, готовому круглосуточно высасывать жизненные соки у своих жертв. Этот вампир много курит, пьет, портит свое тело татуировками, изучает мертвые языки и ест только корень имбиря или цикорий исключительно из стремления к оригинальности. По сути это пустое место, которое не в состоянии ни посуду вымыть, ни выслушать кого-то, кроме самой себя. Да, если она по-настоящему одарена и талантлива, такая женщина может стать наваждением человечества, перенеся свои темные глаза и страсти на экран или сцену. Но в быту это практически неподъемная ноша. Надо очень любить искусство, чтобы счастливо жить с таким чудом.