Дебра Оливье - О чем молчат француженки

После возращения в Штаты я снова попала в «беличье колесо». Будничные проблемы стали казаться почти непосильными. Я спрашивала себя: «Почему все идет так сложно? Почему микроменеджмент жизни кажется таким тяжелым?» Я с грустью вспоминала время, проведенное в Париже, когда сама жизнь казалась гораздо важнее, чем процесс зарабатывания денег. Я с тоской вспоминала о наших с мужем siestas crapuleuses , то есть сексе в середине дня. В Америке о наших дневных забавах можно было позабыть. Казалось, что боги удовольствия вышли в отставку.

Француженки никогда не забывают о богах удовольствия. Они находят время и место для наслаждения, несмотря на то, что имеют детей и должны зарабатывать на жизнь. Хочу рассказать вам о Женевье́ве. Она легко и непринужденно родила детей и при этом знает искусство жизни. После того как у меня в Париже появились дети, я сделала в квартире много изменений: все острые углы мебели были закрыты мягкими резиновыми прокладками, электрические розетки снабдили затычками, а на окнах, туалетном сиденье и выдвижных ящиках появились пластиковые ограничители и замки, которые не позволяли детям их открыть. Все пространство квартиры было заполнено яркими игрушками. Женевьева пришла ко мне в квартиру, все внимательно осмотрела и заявила: «У тебя здесь, словно в палате для буйнопомешанных».

У нее дома все по-другому: дети должны следовать определенным правилам. Мама с папой имеют право на свою жизнь, и появление детей это право не отменяет. Гостиная, например, является пространством для взрослых, и дети должны это уважать. Дети ложатся спать в 8.30 вечера, потому что мама с папой имеют право на личную жизнь.

При этом Женевьева не обманывала детей байками о том, что в кровати с папой они вяжут шерстяные носки или читают вслух Readers Digest . Однажды, когда Женевьева укладывала дочь в постель, та спросила ее: «А вы с папой сейчас ляжете в кровать и будете целоваться?» Женевьева ответила: «Конечно, мамы и папы ночью целуются, потому что любят друг друга. Спокойной ночи, дорогая».

Я была поражена ее откровенности и спросила: «Неужели ты ей так и сказала?»

Та ответила: «А почему нет? Что в этом плохого? Ты не хочешь жить своей личной жизнью?»

Тут я вспомнила совет Вольтера о том, что каждый из нас должен заниматься своим садом. Потом я вспомнила одно очень нефеминистское французское выражение: к мужу надо относиться, как к любовнику, а к жене – как к любовнице. Вот поэтому детям надо обязательно ставить определенные границы. Иначе ваша квартира будет похожа на дурдом.

Дети во Франции не являются «правящим классом» (хотя это может измениться, потому что французы начинают называть своих детей американскими именами наподобие Кевина или Синди). Если для американцев пожелания ребенка – закон, то для французов – далеко не всегда. Во французском обществе принято считать, что детей надо учить тому, что они живут в мире взрослых, а не наоборот – взрослые живут ради детей. И французским детям приходится приспосабливаться. Посмотрите на маленьких французов: они выглядят не по годам зрело. Большинство французских детей не слышат постоянные одобрения наподобие «Молодец! Отлично получилось!» Француженки не зациклены на том, что надо обязательно достичь какого-то результата, а также не думают, что их ребенок самый лучший по сравнению с другими. Француженки склонны пожимать плечами и весьма фаталистически относятся к происходящему. Довольно часто они даже готовы признать, что предпринять что-то просто невозможно. Даже когда французы хотят сказать, что им что-то нравится, они не говорят это прямо, а используют выражение pas mal – «неплохо».

С американской точки зрения это не самый правильный подход к воспитанию ребенка (я понимаю, что в воспитании детей есть много спорных вопросов). Французские дети по уровню своего интеллекта и понимания жизни очень быстро превращаются во взрослых потому, что им с самого раннего возраста предоставлено много свободы. Способность француженок не волноваться по пустякам, не управлять жизнью своих детей до самых мельчайших подробностей помогает им сохранить в своей жизни art de vivre .

Дети во Франции не являются «правящим классом». Если для американцев пожелания ребенка – закон, то для французов – далеко не всегда.

Во французском обществе принято считать, что детей надо учить тому, что они живут в мире взрослых, а не наоборот – взрослые живут ради детей.

Француженки часто и с самых малых лет отправляют своих детей в разные лагеря и к бабушкам и дедушкам. И не испытывают при этом никакого чувства вины. (Чувство вины – это злая мачеха американок.) Во Франции не существует районов массового проживания пенсионеров, как у нас во Флориде, поэтому бабушки и дедушки, которые живут недалеко от своих внуков, часто с ними сидят. По сравнению с американским стандартом, французские бабушки и дедушки принимают самое активное участие в воспитании внуков. Это помогает сохранять традиционную семью и связи между поколениями, что в Америке встречается все реже и реже. Недавно в New Yorker был напечатана карикатура, где была изображена пожилая пара в автомобиле с наклейкой на бампере и словами на ней: «Спроси меня о живущих отдельно внуках». Нам такая ситуация более чем знакома (правда, мы считаем, что это позволяет маме и папе иметь свою собственную жизнь, независимую от старшего поколения).

Много лет назад в Париже я не разрешила моему сыну поехать на три дня с группой двуязычного детского сада в Англию. Директор детского сада посмотрела на меня с укоризной и сказала: «Мадам, ребенок должен развиваться свободным и независимым человеком. Вам стоит дать ему возможность увидеть мир». Потом она улыбнулась и сказала: «У нас такие проблемы бывают только с семьями англосаксов». Дети из французских семей радостно поехали в Англию, а дети из американских семей остались со своими матерями. Матери-француженки прекрасно провели три дня без детей с мужьями и веселились так, как считали нужным. Потом здоровые и невредимые маленький Клод или маленькая Клодетта вернулись и рассказали им, как здорово было в английской деревне. А американские матери остались с детьми в Париже, ходили с ними гулять в парк под дождем, тащили на себе кучу игрушек, следили за тем, чтобы дети не поранились на детской площадке, каждые три минуты одобрительно кричали «Молодец!», без сил возвращались домой и ложились спать одновременно с детьми.

Дети появились в результате секса, и после родов все участники процесса предполагают, что он будет продолжаться. Француженки не бегут сломя голову на семинары «специалистов по улучшению отношений между полами» и не учатся танцу вокруг шеста, исполняемому в мужском клубе. Француженкам кажется одиозным, что американки нередко опасаются переноса сексуальных чувств отца на своих детей [124]. Француженки не трепыхаются излишне ни вокруг своих детей, ни вокруг своих мужей. Здесь мы видим пример проявления принципа juste milieu [125] , согласно которому не стоит впадать в крайности. Француженки не хотят вкладывать массу концентрированной эмоциональной энергии и с подозрением относятся к желанию все «разложить по полочкам» или попыткам сделать из мухи слона.