Владимир Соловьев - Русская тройка (сборник)

Есть момент, который лично для меня остается абсолютно непонятным. Я не могу себе представить ни одного американского деятеля, входящего в политический истеблишмент, который, находясь за границей, позволил бы себе критиковать страну, где он живет и работает, при том, что внутри страны он может быть сколь угодно жестким. Совершенно противоположное поведение сплошь и рядом демонстрируют наши политики. Скажем, господин Юргенс, который называет себя ближайшим советником президента Российской Федерации Дмитрия Медведева, именно за границей позволяет себе более чем критичные замечания в адрес Владимира Путина и бывшей политической системы и более чем лояльные высказывания в адрес Медведева. Однако внутри страны такой смелостью он, вежливо говоря, не отличается. Очень интересно читать материалы в достаточно солидных иностранных газетах, где на полном серьезе цитируются фразы, полные откровенного неуважения к России, и сравнивать с восторженными отзывами господина Юргенса о результатах первого года правления Медведева и демократизации, данными в интервью для российского издания. К сожалению, это чисто русская черта – специфическая «смелость» на Западе и лизоблюдство у себя на родине. Хотя, наверное, бывшим профсоюзным работникам, выпускникам «школы коммунизма», это особенно близко.

Еще одна непонятная для меня вещь: в чем же заключается эта пресловутая демократизация? В требовании, чтобы губернаторы обеспечили борьбу с безработицей и выплату зарплат? Тогда мне бы хотелось, чтобы господин Юргенс и прочие либералы объяснили мне, каким образом они предполагают это сделать. Или, может быть, демократизация – это то, что творится сейчас с выборами? Я присутствовал случайно при телефонной беседе одного высокопоставленного чиновника Московской области с руководителем одного из субъектов на территории Московской области.

Последний проигрывал выборы и истерично кричал в трубку: «Что делать?» И получил спокойный ответ: «Ты же не маленький, помни: побеждает тот, кто считает, а не тот, кто голосует». И тот победил, хотя все вокруг трезвонили о жутких нарушениях. Вот и все. Так где же демократизация? Где новая оттепель и новый поворот?

Великая тайна России: потрясающей красоты женщины и более чем странной внешности мужчины. И когда у них рождаются дети, то это либо очень красивые девочки, либо очень мужественные мальчики. И вторая великая тайна России: как из доброго, умного, талантливого человека получается бездуховная чиновничья тварь? И почему мы идем к нему на поклон, заглядываем в глазки и думаем, что наша жизнь, дарованная нам Господом, и наша душа зависят от него? Почему мы, сталкиваясь с властью, проходим через это унижение, через мокрые спины, через влажные ладони? Почему не у власти влажные спины и мокрые ладони от страха, что народ спросит: «Сволочи, что же вы себе напозволяли?» – а у нас? Единственная страна в мире, где человек при виде милиционера, стража порядка, начинает бояться за свой кошелек и свою жизнь. Когда же мы все сошли с ума?

И ведь какой мы удивительный народ: все терпим. Все у нас нормально. Утираемся и говорим: «Спасибо, что сразу не убили. А если сразу убили, то спасибо, что не на глазах родных. А если убили на глазах родных – спасибо, что детки до последнего момента видели папку». Все всех готовы сожрать, и это нормально. Причем языки у нас уже настолько приросли к пятой точке, что мы стали думать, что так и должно быть изначально.

Если сказать нашему человеку, что мы живем плохо, он начинает злиться и кричать: «Ты не патриот! Да мы живем лучше всех!» Спросишь такого: «А с чего ты это решил, ты где-нибудь был? Видел своими глазами?» – «Да что к ним ездить, я и так все знаю! Кругом масоны! У нас все лучше». И самое интересное – никто не удивляется. Самый популярный человек – Задорнов, который рассказывает, какие американцы дегенераты. И мы этому верим, смотрим на американцев и говорим: «Идиоты! Вот дурачье!» Но это дурачье по-прежнему, даже в страшном кризисе, живет лучше, чем мы. А мы и из этого жуткого кризиса, который надвигается на нашу страну, не можем сделать ни одного правильного вывода. И невольно протаптываем себе новый, несветлый и хорошо известный путь – в командную экономику, в диктатуру партии, в молодую подленькую поросль, в мошенников с крестами и псевдогламурных героев.

Мы живем в стране, где ничтожное количество жителей может позволить себе побывать в столице. Перелет из Владивостока в Москву стоит столько, что проще навсегда сбежать в Токио. Понимаю, что это наивный вопрос, но все-таки: почему так дорого стоит билет, скажем, из Челябинска до Москвы? Такое же расстояние в Европе дешевле раза в три-четыре. Это что, такая государственная политика – чтобы в Москву больше никто не приезжал?

И я никак не могу понять, почему так получается? Может, у них какой-то генетический сдвиг? Или их в роддоме зеленкой метят по-другому? Или, может, у них с детства на лице написано, что они будут секретарями райкома? Причем в Москву иногда стекаются еще более-менее приличные люди, а в провинции что творится! А на дворе XXI век, и у нас построено демократическое государство, и мы все защищены законом, и у нас, оказывается, тюрьмы не заполнены неизвестно кем, и у нас, оказывается, все хорошо.

То, с какой ожесточенностью мы воюем друг с другом неизвестно за что, доставляет радость горстке уродцев, которая подмяла под себя все, что появилось в стране хорошего за последние 10 лет. Эти уродцы уже всему миру показали, что они не могут сделать Россию богатой и развивающейся, но они крепко держат своими щупальцами всю политику. Они попросту не дают ни одному нормальному политику никуда дернуться, опутывают его колоссальными хитрыми схемами – и выясняется, что кризис пришел, но политики ничего не могут сделать, а власть по-прежнему принадлежит тем, кого называют страшным словом «олигархи». При этом рядом крутятся экономисты, которые объясняют, что во всем виноват Запад и завтра непременно случится чудо, нефть страшно подорожает и нам опять будет хорошо.

России необходимо определиться. Это как раз та ситуация, когда государству следует «власть употребить», но чтобы «власть употреблять», нужно иметь ясное представление о том, куда мы стремимся. И если мы будем смотреть в сторону Америки и считать, что стремимся мы именно туда, то у нас не останется шанса куда-то действительно прийти. Единственный шанс, который у нас есть, – это осознать собственную самость.

Вообще не нужно ни за кем гоняться. Всегда надо помнить, что во все времена и у всех народов существовали рядом соседи, которые казались могущественнее и тоньше. Но при этом евреи, скажем, никогда не гонялись ни за Вавилоном, ни за арабами. И важно понимать, что большое – не значит правое, а неуспешный сегодня не значит успешный завтра. И осознать, что необходимо выбирать свой путь и не пытаться втиснуться в прокрустовы рамки чужеродных форм. Со стороны проявления различных видов государственного устройства могут выглядеть очень похожими друг на друга – но точно так же и люди, если смотреть на них издалека, кажутся одинаковыми, в то же время никому не придет в голову сказать, что они и в самом деле одинаковы. В зависимости от степени приближения и уровня рассмотрения мы начинаем замечать различия и выделять среди людей немцев и китайцев, мужчин и женщин, христиан и мусульман. Аналогично, при самом общем подходе мы можем сказать, что все демократии едины, но стоит только начать углубляться, как мы увидим отличия американской модели от французской, английской от итальянской, индийской от филиппинской. При этом важно, что каждая из этих стран не прекращает быть особой, со своей отдельной историей.