Стивен Пирс - Лайфхаки влиятельных людей. 50 способов стать лидером

Детали всегда выглядят более правдиво, чем общие формулировки. Сравните следующие подходы в условиях напряженной ситуации:

«Есть клиенты, которые иногда приходят к нам и говорят, что хотят инвестировать в зарубежные компании, но не знают, как сделать это наиболее безопасным способом…»

«У нас был клиент, который, как и вы, хотел приобрести среднего размера предприятие в Польше. У него были довольно жесткие временные рамки: он встретился с нами в сентябре и хотел, чтобы сделку заключили до конца года. Конкретно в той юрисдикции было несколько деталей, о которых мы должны были сразу же уведомить его…»

Надеюсь, вы согласитесь, что второе звучит более авторитетно, будто в основе лежат факты личного опыта.

Конкретный пример дает возможность продемонстрировать вашу компетентность, а не просто заявить о ней. Однако считаются именно детали. Даже если конфиденциальность подразумевает, что нельзя упоминать имена, придайте своему рассказу некоторую определенность. Когда это произошло? Где? Какое прошлое у героев и как они связаны друг с другом?

Когда вы рассказываете о недавнем важном происшествии, люди, по-видимому, запоминают именно детали. Один из примеров – рассказ о ком-то, кто прибыл на встречу и закатывал рукава. Другим примером может быть тот факт, что вам позвонили по важному делу как раз в тот момент, когда вы собирались садиться в самолет, отправляясь с семьей в отпуск, и на заднем плане все время визжали четверо ваших детей. Это детали, которые многие сочли бы незначительными и, вероятно, пропустили бы; но, на самом деле, они дают куда более убедительную картину, чем голые факты.

Без конфликта нет истории. Как говорил французский писатель де Монтерлан, «счастье пишет белыми чернилами на белой бумаге».

Хотя велико искушение скрыть недостатки в конкретных примерах, чтобы обрисовать события с выгодной для нас стороны, так поступать не следует. Никому не хочется слушать слащавую историю, лишенную интриги или драмы. Достижения кажутся куда более впечатляющими, если во время повествования возникает ощущение катастрофы, которой едва удалось избежать.

Оставьте все плохое: несогласия, провалы, разочарования. Пример, который демонстрирует, что вы преодолеваете трудности или препятствия, куда более примечателен, чем тот, в котором все с самого начала пошло гладко. Величайшие поучительные истории – разумеется, для внутреннего пользования – те, где многое пошло не так; именно из них извлекаются важнейшие уроки.

Взгляните на сюжет любого голливудского фильма. Вы увидите, что в нем явно есть «плохой парень»; часто это принимает форму полосы препятствий: надо преодолеть трудности, заготовленные злодеем, если хочешь захватить приз. Когда в беседе или в интервью используете рассказ, чтобы проиллюстрировать достижения вашей организации или свои собственные, можете обдумать и ясно сформулировать, какие неприятности вам пришлось преодолеть, чтобы одержать победу, какие силы или опасности выступали против вас.

Существует миф, что некоторые люди – «прирожденные рассказчики». На самом деле, рассказчиком не обязательно родиться; можно научиться быть интересным собеседником, используя названные выше подходы. Рассказы влиятельны, поскольку мы реагируем на нить повествования, а не просто ряд бессистемно собранных фактов, где несколько героев отправляются в путешествие, сталкиваясь с угрозами и трудностями на своем пути. Вместо того чтобы позволить аудитории создавать собственные рассказы, контролируйте процесс – и оставьте за собой роль лидера.

• Какие личные откровения можно использовать, когда вы в следующий раз попытаетесь «продать» свою идею?

• Какой пример вы могли бы привести, чтобы продемонстрировать эффективную работу – вашу или организации? Какие детали будут важны и интересны?

• Вы уклоняетесь от разговора о личном или коллективном провале? Когда пример возвращения к делам – после ошибки или потенциальной катастрофы – оказывается вдохновляющим для окружающих?

Настоящие учителя используют себя в качестве моста, по которому предлагают пройти своим ученикам. А потом, облегчив им переход, благополучно разрушают этот мост, побуждая их создать свой собственный.

Я начал считать, что великий учитель – это великий художник, и их так же мало, как великих художников. Быть может даже, преподавание – величайшее из искусств, поскольку является посредником между человеческим разумом и духом.

Влияние учителя вечно – никогда не знаешь, где оно заканчивается.

Истинный показатель вашего образования не в том, что вы знаете, а в том, как вы делитесь тем, что знаете, с остальными.

Есть два типа учителей: те, которые закармливают вас так, что вы не можете двигаться, и те, которые всего лишь слегка подталкивают вас, и вы допрыгиваете до небес.

Бо́льшая часть книг по самосовершенствованию делает акцент на важности обучения на протяжении всей жизни; авторы отмечают, что когда человек перестает учиться, его дни сочтены. Знания – это валюта, которая довольно быстро обесценивается. На что не так часто обращают внимание – на оборотную сторону медали: для того чтобы учиться, нам необходимы учителя. А в мире, где постоянно напоминают о темпе перемен и о том, что любая новинка может устареть за ночь, существует колоссальная возможность приобрести влияние, став успешным учителем. Жажда новых знаний, навыков и возможностей – просторный и неистощимый на открытия рынок.

Конечно, в погоне за обретением влияния выигрывают, может, и не самые блестящие идеи, но – самые мобильные. Как говорится, научите человека ловить рыбу, и он всегда прокормит себя – и вряд ли забудет того, кто преподал урок.

Наш опыт преображается и начинает привлекать новую аудиторию в тот момент, когда мы начинаем думать о нем как о сокровище, которым надо поделиться, а не хранить в тайне. Уверяю: кто-то где-то будет страстно желать, чтобы мы поделились нашими знаниями и умениями. Дело за тем, чтобы найти золотую середину между собственной компетенцией и аудиторией, готовой учиться.

Странно, что «преподавание» редко приносит урожай в качестве показателей успеха. Не видно, чтобы его упоминали в бланках аттестации. Быть может, это происходит, потому что организационное обучение стало прерогативой отдела кадров. Мало кто из нас – не входящих в научные круги – мог бы подумать о себе как о преподавателях.

И все же, каким бы мы ни обладали навыком, которого нет у других – а эти «другие» могут быть коллегами или совершенно незнакомыми людьми на другом конце земного шара, – возможность стать влиятельным появляется сама.