А. Гостев - Психология вторичного образа

Интересно явление забывания образов различных классов. В каком смысле можно говорить о реальном стирании образов? Каковы механизмы их перехода в сферы неосознаваемого психического, пребывания их там и актуализации? Обычно считается, что в варианте образов памяти процесс забывания можно интерпретировать как:

1) «стирание» следов ранее хранимой информации (энграмм) в результате интерференции с новой; 2) затруднения в воспроизведении информации при сохранении (в чем можно убедиться, например, при гипнозе) [264, с. 60]. Но относительно других классов вторичных образов возникают вопросы. Почему, например, сновидения забываются так легко (хотя опять же – забываются ли они вообще), а образы измененных состояний сознания нет? Главный же вопрос в том, насколько действительно исчезает образ, или он уходит в такие хранилища памяти, механизм которых наукой пока не схватывается, например, в связи с гипотетическим для академической психологии «энерго‐информационным полевым» аспектом психики. Ведь известно, что под влиянием неких условий – психофармакология, специальные психотехники, в частности, гипноз, – воспроизводятся такие «давние воспоминания» (и в таких деталях), о которых человек и не догадывался. Например, научному осмыслению подлежит интригующий феномен прокручивания в сознании человека «ленты его жизни» в экстремальных ситуациях (а также в околосмертных состояниях), часто с нравственной оценкой жизненных событий 18. Интересно в этой связи открытие нейрохирурга Пенфилда. Электростимуляция участков коры головного мозга приводила к появлению образов-воспоминаний, сохраняющих последовательность реальных событий в различные периоды жизни. Образы в этом «фильме» содержали и события», не зафиксированные памятью на уровне осознавания. Уместно добавить и то, что в той или иной форме в религиозных традициях существуют представления (и соответствующая феноменология) о том, что в жизни человека происходит непрерывная фиксация всего текущего опыта – не только каждого действия, но и каждого слова, каждой мысли. Например, в православной традиции есть представление об ангеле-хранителе и демоне, которые осуществляют фиксацию опыта человека (доброго и злого). И поэтому за каждое слово, за каждую мысль, за каждое действие человеку предстоит дать ответ после смерти.

Исходя из сказанного понятно, что современного понимания процессов сохранения и забывания человеком собственного опыта недостаточно. В целом когнитивная психология не создала единой модели памяти, с которой могла бы быть соотнесена феноменология образной сферы личности, не решены, в частности, вопросы долговременного и кратковременного сохранения образной информации, механизмов актуализации образного опыта. Необходим дальнейший поиск механизмов соотношения образного опыта и памяти, в том числе при допущении взаимодействия индивидуальной психики с внешними информационно-экологическими факторами.

Образная сфера и мышление.На уровне вторичных образов формируются различные виды мысленных (ментальных) гностических действий – масштабное преобразование, мысленное расчленение объекта и объединение объектов в целое, агглютинация, комбинация и рекомбинация, мысленное вращение и мысленное сравнение. Ментальные действия связаны с потребностями в новой информации в связи с реализацией потребностей, антиципацией результатов, планированием. К внутренним средствам решения образной задачи, трансформирующим конкретный вторичный образ, традиционно относятся анализ-синтез сенсорного уровня, элементы абстрагирования, обобщения, сравнения, оценки, измерения. Все подобные действия выступают основой образного мышления, наиболее изученной разновидностью которого является визуальное мышление. Мышление – это по большей части визуальное мышление [12]. Арнхейм подчеркивает, что главным инструментом познания мира является восприятие, прежде всего визуальное восприятие. Зрительные представления рассматриваются им как психические эквиваленты предметов и явлений действительности, снабженные отпечатками условий их существования в среде. Визуальное мышление переструктурирует проблемную ситуацию, воспроизводит многообразные связи в объектах, отображает их взаимодействие, оперирует менее определенным содержанием (по сравнению с понятийным). Все это «делает значение видимым» (В.П. Зинченко), порождает новые формы, позволяет находить нетривиальные решения [148].

Психология выделяет, как известно, три вида мышления (они же уровни, этапы его развития в онтогенезе): наглядно-действенное, наглядно-образное, словесно-логическое. Дж. Брунер утверждал, что ребенок проходит три стадии развития: познание мира через действие, через воображение и далее через язык. Каждая из познавательных стадий использует свой набор операций и влияет друг на друга. Например, когда «перцептуально-иконическое представление» становится доминирующим, оно подавляет символические процессы. Брунер и Арнхейм видели источник совершенствования познания во взаимодействии всех трех способов познавательной деятельности [12, c. 154]. Наглядно-действенное мышление дает возможность наблюдать объекты и познавать отношения между ними в процессе преобразования ситуации. При наглядно-образном мышлении человек получает возможность оперировать наглядными изображениями объектов. В этой связи следует отметить существование традиционной типологии мышления, основанной на характере используемых средств – наглядных или вербальных. Для полноценной мыслительной работы одним людям необходимо видеть или наглядно представлять предметы; другие предпочитают оперировать отвлеченными знаковыми структурами [299, c. 296]. Актуальной в рассматриваемой связи проблемой является роль знаковых моделей в формировании умственных действий [62; 278].

Образное визуальное мышление может быть конкретизировано понятием « пространственного мышления » [369]. Б.Г. Ананьев относил пространственный анализ-синтез к важнейшим проявлениям общего интеллектуального развития [6]. Пространственное мышление является специфическим видом мыслительной деятельности, связанным с обеспечением ориентации в воображаемом и реальном пространствах на основе вычленения требуемых пространственных характеристик ситуации и оперирования пространственными образами.

Для изучения образной сферы человека чрезвычайно актуальным является вопрос об интуиции.Интуиция – это «знание-доверие», не вызывающее никакого сомнения. Напомним, что для Платона интуиция была наивысшим уровнем мудрости – постижением «трансцендентных сущностей». Декарт же считал, что нет иных путей к знанию, кроме интуиции и дедукции, он понимал под интуицией «не веру в шаткое свидетельство органов чувств и не обманчивое суждение неупорядоченного воображения, а понятие, данное нам ясным и внимательным умом с такой готовностью и отчетливостью, что не остается никаких сомнений в том, что мы мыслим» [12, с. 24]. Непосредственное обращение к «чистым сущностям» как к наиболее легкому пути постижения истины было характерно, например, для школы Гуссерля.