Текелински - Цивилизация. Зодчие духа. Созерцатель

Глубинные метафизические основы намного сильнее, ценнее и важнее, чем это представляет обывательский разум укоренившегося в своих верованиях, запада. Истинные основы для сохранения всякой пантеокультуры зиждутся не на цивилизационном достатке, или порядке демократической иерархии, но на глубинных консолях духа этой пантеокультуры, его исторических корнях. И в этом смысле обывательский разум запада всегда недооценивал важности восточной философии, к примеру философии Брахманизма, или Буддизма. Религиозность запада строится на ином опыте, на иных плагинах мировоззрения, плавающих преимущественно на поверхности, и полагающих каким должен быть человек, в противоположность восточному политесу, в котором доминирует понятие – каков человек. (Что, на самом деле глупее?) Западная религия строится преимущественно на фундаментах низменных страстей, что не мешает ей провозглашать отвержение этих страстей, с лютой ненавистью к себе и к ближним, в которых природа свила свои гнёзда, и высиживает, несмотря ни на что, своих «птенцов». Здесь по преимуществу царит страх, ложь и подобострастие. И это заставляет быть практичным, но не обеспечивает настоящих глубинных основ веры. Вера в рациональность и технократический рай на земле, – вот то, что ныне всё более теснит этот построенный на гнилых сваях пантеон западной религиозности. Волюнтаризм завладевает западными пантеокультурами, и это закономерно. Культура, выстроенная по преимуществу на консолях страха и вытекающей из этого страха, агрессивности, обречена на собственное перерождение, на возвращение к самым низменным инстинктам, к атавистическим духовным пределам, к развитию нигилизма и последующего упадка всей культуры. Ветви всякого древа, не имеющего возможности тянутся к солнцу – неминуемо засыхают, и превращают в труху всё древо.

И так. Вся наша цивилизация, если посмотреть на неё трансцендентальным взором, имеет дуалистический принцип, в котором различные направления развития, определяются различными политесами воззрений, умозаключений и оценки как внешнего мироздания, так и себя самого в этом мироздании. И та ответственность, или безответственность с которой человек подходит к своей жизни, определяет свои приоритеты и второстепенности, и имеет своими мотивами как глубокие архаические оценки и связанные с ними стремления, так и поверхностные, ежеминутные мотивы удовлетворения. И вся наша жизнь, вся наша цивилизация, к какому политесу по преимуществу мы бы не причисляли её направления, держится как на первых консолях, так и на вторых. И вся важность архаических мотивов, нисколько не умаляет мотивов ежеминутного интереса. И пристёгиваемый к этому дуалистическому противопоставлению категорический и глубоко имманентный императив пошлости и возвышенности, черпает свой потенциал в борьбе мотивов, с одной стороны устоявшихся, укрепившихся и имеющих свою власть по рождению, – с мотивами, пытающимися узурпировать эту власть, и превратить воззрение в сугубо свою и только свою вотчину. Такова природа как отдельной личности, так и личности народов и государств. Дуализм разума человека, основанный на двустороннем мозговом субстрате, отражается во всей его деятельности, и все создаваемые им организации, политесы и всевозможные объединения и «кланы», всегда приходят к своему дуализму, и черпают всю свою состоятельность только из этого колодца.

Теперь более конкретно. К примеру, так называемая «цивилизация русского мира», о которой спорят и будут спорить всегда, пока будет существовать такая цивилизация, отличается от «цивилизации англосаксонской», именно теми приоритетами, о которых я упоминал вскользь выше. Русский мир имеет своим приоритетом именно архаику сакральных мотивов собственной, уходящей в глубину истории, природы. Эта цивилизация родилась не вчера, и погибнет не завтра. И каждый входящий в эту цивилизацию человек, чувствует эти огромные крылья своей истории и своего будущего, и строит своё мировоззрение, почти неосознанно, в соответствии этим уходящим по обе стороны за горизонт, пантеокрыльям. Он убеждён в своём сердце, что его великое будущее, так же величественно, как и его прошлое. И что ему предначертана особая судьба, а значит и особая ответственность за судьбу всего мира. Надо сказать, а точнее повторить, что цивилизация русского мира, есть «цивилизация конгломератная», и включает в себя как цивилизационные основы востока, так и запада. И как всякий родившийся от разных рас ребёнок, либо становится слабым и погибает от несовпадения и внутренней войны разнородных природных монад, либо приобретая черты более совершенного типа, становится и развивается в небывалый до сих пор «организм», и выводит общую цивилизацию на новые перспективные горизонты. Присущая русскому миру, и отличающая его от всех остальных направлений цивилизационного развития, антиконструктивистская политика, на самом деле имеет глубоко сакральные и фундаментально архаические причины. Здесь сходятся в некий консорциум, некий «синтетический альянс» противоположные политесы запада и востока. И при всём кажущемся, и даже бросающемся в глаза отсутствии академического консерватизма, на самом деле в русском человеке спит дух исторического прошлого, и все его неприятия консервативных постулатов западного толка, находят свою причину в лишь том противоречивом слиянии его крови, где кипит непримиримость агрегативов «кислых и щелочных растворов» предков. Но здесь нет того инфантильного неприятия, и мелочного ежеминутного интереса, ещё только формирующейся англосаксонской цивилизации. У которой как у всякого «юнца», много энергии и желания, но мало ума и мудрости, для достижения настоящих долговременных целей. Можно сказать, что они не видят дальше своего носа, не умозреют хотя бы на мало-мальски продолжительное будущее для цивилизации, лет эдак на сто, сто пятьдесят. Хотя убеждены, что именно они смотрят в будущее, и строят свою цивилизацию для будущих потомков. Но что есть их близорукий взгляд по преимуществу рационально-аналитического направления, в сравнении со взглядом по преимуществу идеальных перспектив? Взгляд скарабея, – против взора сокола. И именно различность этих масштабов, определяет всё общее несовпадение интересов как восточного мира в целом, и русского мира в частности, с миром запада, во главе с англо-саксонским политесом, доминирующим и провозглашающим свою власть над всем этим западом.

Диффузия существует всюду, где различные органоиды, как физического мира, так и трансцендентного, находят свои линии соприкосновения. Цивилизации нашей планеты, как метафизические органоиды, не являются исключениями. Всякая существовавшая, и существующая ныне цивилизация, всегда имела свои проникновения в чужой мир, и либо оплодотворяла его, либо оплодотворялась тем самым сама. И пусть здесь, как в случае с женщиной и мужчиной, нам не дано определить точно и обозначить однозначно, кто кого оплодотворяет, но всё же сам механизм такого оплодотворения, по сути своей идентичен простым природным оплодотворениям разнополых существ, относящихся как к фауне, так и к флоре. И пусть это прозвучит излишне амбициозно и слишком однозначно, но гении цивилизаций, возникают и становятся как правило там, где случилось такое проникновение, где произошла «прививка» одного «плодоносного растения», на стволе другого, пусть и родственного по биологии, но всё же чуждого по метафизиологии. Нет не чистота крови, как утверждал Великий Фридрих Ницше, обеспечивает развитие полноценного сильного и перспективного во всех отношениях индивида, но именно смешение кровей, позволяет природе находить новые пути развития, находить новые небывалые формы организации и познания, и строить всеобъемлющие конструкции и совершенные образцы перспективного будущего. Другое дело при таком смешении кровей, как и проникновение одной цивилизации в другую, «прививки» и синтетические слияния, не гарантируют такого становления развития, но напротив в большинстве случаев угрожают дисгармонией и деградацией, и в девяносто девяти процентах таких случаев в действительности происходит именно последнее, но в одном проценте случаев такой «прививки», происходит настоящий прорыв. И этот прорыв окупает собой все несостоявшиеся, все деградированные, не расцветшие и засохшие растения, – окупает все неудачи природы.