Эдмонд Эйдемиллер - Психология и психотерапия семьи

Психологическое обследование по методу аутоидентификации словесным характерологическим портретам (СХП): в качестве подходящих больная выбрала демонстративный и сенситивный портреты.

При заполнении опросника «Анализ семейных взаимоотношений» (АСВ) на сына выявила у себя психологическую проблему «расширение родительских чувств» (РРЧ) – в общении со своим сыном старалась удовлетворить не только потребности в родительской любви, но отчасти и эротические потребности, заблокированные в отношениях с мужем. Воспитание сына носило с ее стороны характер «потворствующей гиперпротекции».

Муж при аутоидентификации по словесным характерологическим портретам выбрал конформный портрет и отчасти инертно-импульсивный. По АСВ обнаружил воспитательную неуверенность.

На первом сеансе семейной психотерапии (которую мы проводили с Г. С. Крыловой) супругам поочередно был задан вопрос: «В чем вы видите проблему?» Галина С. вела себя наступательно, активно, сразу же сказала, что главная проблема – ее муж и его неумеренное пьянство: «Мужа нужно госпитализировать и лечить». Андрей С. очень серьезно слушал свою жену и покорно кивал головой: «Да, я болен, выпишите мне какие-нибудь таблетки». На первом и последующих сеансах был выявлен «семейный миф», который поддерживал сложившиеся дисфункциональные стандарты взаимоотношений и способствовал выделению члена семьи – «носителя симптома». В семьях с нарушенными отношениями, в «невротических» семьях, т. е. в тех случаях, когда «образ семьи» неадекватен, он становится, по существу, неким согласованным «мифом», который позволяет семье и ее членам сохранить идеализированные представления о себе (Мишина Т. М., 1983).

Жена, неосознанно прикрывающаяся образом (ролью) жертвы – «женщины очень чувствительной, слабой», на самом деле играла лидирующую роль в семье и манипулировала мужем, поощряя его блокировать собственные эмоции, в частности агрессивные, что приводило к их суммированию, накоплению и кризисному неуправляемому их проявлению в состоянии алкогольного опьянения.

С первого и до третьего сеанса муж сидел с бесстрастным лицом и лишь модуляциями голоса иногда показывал, что он переживает. Такое поведение явно раздражало Галину С, и она заявляла: «Ну конечно, тебе наплевать на меня». Галина С. явно ориентировалась на мужчину-психотерапевта и бросала молчаливый вызов мужу: «Видишь, каким мужчиной надо быть!» Так продолжалось до тех пор, пока Галина С. не подверглась атаке со стороны «обожаемого» ею психотерапевта. Заметив, что она несколько раз говорила о переживаемом ею страхе, а невербально демонстрировала раздражение и злость, он задал ей несколько вопросов о ее эмоциональном состоянии, а затем воспроизвел ответы в виде техники «зеркала» с определенным усилением: «Итак, я, Галина С, сейчас переживаю страх», – в то время как мимика психотерапевта, его напряженная поза и сжатые кулаки гипертрофированно отражали агрессивную эмоцию. Галина С, увидев это, заплакала, появилась бурная вегетативная реакция. Затем мы пытались привлечь ее внимание к поведению мужа. Андрей С. переживал неподдельную муку, сочувствовал жене, но в то же время привычно пытался взять свои эмоции под контроль и обесценить их значение для себя. Возникшая ситуация была «проиграна» между психотерапевтами: «Что испытывает Андрей С. и что ему следует сделать с обидчиком?» «Обидчик» получил от котерапевта агрессивную эмоцию, а Андрей С. стал успокаивать жену в позиции отца, склонившегося над плачущим ребенком.

Разрушению семейного мифа способствовали техники конфронтации с эмоциональными переживаниями, заимствованные из гештальт-психотерапии (Pearls К, 1969) и получившие в переводе название «перевертыши». Галина С. последовательно проигрывала ситуации страха, в которых оказывалась менее аутентичной; агрессии, которые ей удавались лучше, но как агрессивные ею ранее не воспринимались; Андрей С. проигрывал эмоции: «спокойствие», «гнев», «сочувствие». Последние две проигрывались наиболее спонтанно и аутентично. Галина С. созналась, что она мало что понимает в своих отношениях с мужем, но чувствует, что в ней что-то произошло и она начала смотреть на многое по-новому.

К сожалению, программа семейной психотерапии до конца выполнена не была, так как предстояла выписка больной из стационара и возникли трудности на пути амбулаторного ее продолжения.

Катамнез через 1 год: симптоматика в значительной степени уменьшилась. Ценит заботу и внимание мужа к себе: «Мы стали ближе друг к другу. Другие варианты в жизни нам не светят».

Катамнез через 5 лет. Практически здорова. Отношения с мужем доверительные. Сын женился, живет отдельно от родителей.

Семьи детей с дискинезией желчевыводящих путей и особенности семейной психотерапии.М. П. Билецкой выполнено под нашим руководством диссертационное исследование на соискание ученой степени кандидата медицинских наук на тему: «Совладающее поведение и клинико-психологические характеристики членов семей с дискинезией желчевыводящих путей (в связи с задачами семейной психотерапии)» (2006).

С любезного разрешения автора приведем фрагменты диссертации и материалы учебно-методического пособия М. П. Билецкой на тему: «Краткосрочная „ромбовидная“ векторная семейная психотерапия» (при психосоматических заболеваниях желудочно-кишечного тракта у детей) (СПб., 2006).

Психологические особенности семей с ребенком, страдающим дискинезией желчевыводящих путей (ДЖВП)

В настоящее время дискинезия желчевыводящих путей рассматривается с позиции биопсихосоциального подхода как психосоматическое заболевание, которое приводит к эмоциональной неустойчивости ребенка, вызывает нарушение поведения в семье и в школе, снижает возможности его социальной адаптации. Хроническое течение заболевания, частые обострения, выраженный болевой синдром, необходимость соблюдать жесткую диету усугубляют психологическое состояние ребенка, который находится в постоянном напряжении. Психоэмоциональное напряжение усиливает спазм желчевыводящих путей и дизрегуляцию системы сфинктеров.

Семья, в которой растет и развивается ребенок с ДЖВП, может способствовать снижению напряжения или, наоборот, усугубить его. Именно поэтому семейная психотерапия является необходимой составляющей комплексного гастроэнтерологического лечения. Предпосылки для развития психосоматических заболеваний создают дисфункциональные семьи, в которых «блокируются актуальные потребности самого слабого члена семьи» (Эйдемиллер Э. Г., 1999; 2002; 2003). Формирование индивидуальных психологических защит ребенка, его особенностей личности напрямую зависит от степени детско-родительской привязанности, от внутрисемейного климата и от усвоения детьми особенностей совладающего поведения взрослых членов семьи.