Евгений Попов - Социализм и судьба России

Итак, социально-классовая почва в стране очень подвижна и неустойчива. Выстраивать свою политическую работу, опираясь на этот расплав, трудно. Все слишком зыбко. Партия уже не раз ощущала это на себе. Не раз наши призывы, казалось бы, полностью учитывающие интересы тех или других больших групп избирателей, вдруг зависали в воздухе, не находили адресата, проваливались будто в пустоту» [38, 321–322].

«Естественно, что на такой почве классовых структур, а тем более, классового сознания и действия образоваться не может. Не говоря уж о том, что постоянные жизненные метания до такой степени подчас «взбалтывают мозги», что никакие общественные дела не лезут в голову. Все, что не касается личных и семейных проблем, ощущается исключительно как посторонний фон, нередко раздражающий и надоедливый.

Перипетии политической борьбы воспринимаются при этом не столько умом, сколько рефлекторно, подсознанием. «Коллективное бессознательное» в таких условиях начинает играть решающую роль в поведении личности. Ничего стабильного – все в движении.

В итоге даже тредюнионистское сознание, то есть способность коллективно бороться за свои экономические права, за лучшие условия продажи своей рабочей силы, недоступно подавляющему большинству российских трудящихся. Его, а тем более классовое сознание еще только предстоит вносить в их мировосприятие». [38, 328].

Зюганов анализирует составляющие этого «социального расплава».

Приведём его анализ только для рабочего класса.

« …оценить состояние современного пролетариата чрезвычайно трудно. Здесь возможны лишь укрупненные оценки. Думается, что сейчас промышленное ядро пролетариата уменьшилось, по крайней мере, вдвое. Причем в его составе достаточно четко выделяются три слоя.

Во-первых, своего рода «рабочая аристократия», сконцентрированная, прежде всего, в нефтегазовой и других отраслях, работающих на экспорт. Эти люди во многом являются заложниками своего относительно благополучного положения. Они более всего страшатся его потерять, и поэтому общественно пассивны и политически управляемы со стороны власть имущих. Найти пути и методы работы с ними – наша первостепенная задача.

Во-вторых, это работники тех предприятий, которые смогли уцелеть в хаосе экономической ломки последних пятнадцати лет и постоянно балансируют на грани минимальной стабильности. С ними у партии выстраивается гораздо лучшее взаимодействие.

В-третьих, речь идет о трудящихся заводов и фабрик, что называется, лежащих на боку. То есть втянутых в процесс искусственного разорения и приватизации либо полного уничтожения. Здесь концентрируется громадный потенциал протеста. Объективно эта «треть» промышленного пролетариата ближе всего коммунистам по настроениям и интересам. Но, к сожалению, мы не всегда находим общий язык с этой возбужденной и радикализованной массой. Опаздываем подключаться к ее выступлениям. Не можем убедительно говорить на ее языке. А то и, прямо скажем, слишком пассивны для неё.

Здесь нам тоже предстоит многому учиться и работать, как говорится, не покладая рук.

Вместе с тем резко расширился слой окружающих это ядро других групп, в частности, тех, которых В.И.Ленин называл «чиновническим пролетариатом» или «пролетариатом инженерным». Сегодня особо важна следующая мысль Ленина: «Капитализм не был бы капитализмом, если бы «чистый» пролетариат не был окружен массой чрезвычайно пестрых переходных типов от пролетария к полупролетарию…»

«Конечно, было бы большим комплиментом в адрес «реформаторов» и нынешнего политического режима утверждать, будто они совершенно осознанно гробят российскую экономику именно для того, чтобы не дать сложиться той социально-классовой почве, на базе которой коммунисты смогли бы быстро прийти к власти. Однако объективно хаос последних полутора десятилетий, учиненный ими в стране, играет именно такую роль.

Поэтому проблема формирования классовой опоры для КПРФ неотделима от задачи борьбы с режимом, кардинального изменения ситуации в стране, поскольку именно эти процессы начинают определять многие сферы жизни общества, все грани конфликтов в нем. Ведь совершенно очевидно, например, что сражение вокруг проблемы так называемой монетизации льгот стремительно приобрело классовый характер. Льготы отняты именно у трудящихся, ликвидированы достижения именно советской поры. Тогда как гораздо большие льготы буржуазной бюрократии даже не упоминаются. Они упорно наращиваются и закрепляются всей политикой режима.

В целом мы обязаны уже сегодня определить тот класс или слой общества, которому будем адресовать наши призывы и действия. Я бы определил его так: это производящий слой современного российского общества. Это люди, которые своим непосредственным трудом производят материальные и духовные ценности, доносят их до потребителя либо оказывают населению, опять же, материальные или духовные услуги. Мы оцениваем размеры данного социального ядра в 45–55 процентов населения. Причем он весьма неоднороден» [38, 324–326].

Также подробно Зюганов характеризует и другие слои «расплава»: крестьянство, бюрократию, бюджеников («слой мелких служащих, лишенных управленческих функций»), экономически неактивных граждан (пенсионеры и неработающая молодёжь, мелкую буржуазию («предприниматели, «челноки», ремесленники, посредники, люди самых странных занятий»), трудящихся XXI века («компьютерный пролетариат», ученые, конструкторы, технологи, управляющие, квалифицированные рабочие, в деятельности которых гармонично сочетается физический и умственный труд.

Это производители невещественного, программного продукта, обеспечивающего функционирование производственных систем и социальной инфраструктуры»).

«Все мы прекрасно понимаем, что просто «победить на выборах» – думских, а тем более президентских – за счет того, что россияне обычным образом придут и опустят за нас свои бюллетени в урны, не удастся. Даже если за КПРФ проголосует большинство, власть найдет способы не допустить коммунистов к управлению страной. В ход пойдут подлоги (по уже хорошо известным методикам), будут спровоцированы некие чрезвычайные обстоятельства, оттягивающие до бесконечности либо просто срывающие передачу власти. В общем, найдутся десятки способов, чтобы проигнорировать волеизъявление народа.

Поэтому делать ставку только на выборы – наивно. Победными они будут только тогда, когда, во-первых, в обществе сложится то, что в марксизме называется революционной ситуацией. А во-вторых, если партия сможет подкрепить свой победный результат давлением на власть со стороны той самой «улицы», то есть массовыми выступлениями в поддержку Компартии десятков миллионов людей. А это дело очень непростое.