Максим Калашников - Хроники невозможного. Фактор «Х» для русского прорыва в будущее

Вот почему приятно мыслить о женщине. Это геном поощряет вбросом очередной порции дофамина. Таким образом, мысли о женщинах и их подробностях – еще один бесконечный источник энергии. И я говорю: хочешь быть сильным – думай о женщине, хочешь быть счастливым – думай о женщине, хочешь быть богатым – думай о женщине. И вообще – хочешь в рай? Иди следом за женщиной. Но всегда помни – вагине нет дела до нравственности.

– И вы что, Виктор Иванович, при решении задачи получения осмия-187 тоже в «ту степь» думали?

– Да, разумеется. Думаю, что А. Собчаку было бы неприятно узнать, что в эту минуту я умышленно думал о бабах, – смеется Мастер.

Сев после того разговора в ночной поезд, я долго не мог уснуть. Все думал над тем, что поведал мне Мастер.

Шутил ли он? Или действительно рассказал о настоящей технологии озарений для гения? Пыхая сигаретой в стылом тамбуре, решил для себя: нет, это не шутки. И нужно идти дальше, изучать и описывать. Ничего случайного нет. Я познакомился с Мастером поздней осенью 2012-го, когда уже работал над «Хрониками невозможного», над загадочными факторами научно-технических рывков в истории человечества. Над проблемой «эликсира развития» для моего погибающего и угасающего, изверившегося и теряющего волю народа. Значит, провидению было угодно скрестить наши пути. И даже то тупое сопротивление «признанных специалистов», о котором мне говорил Мастер, мне уже давно известно. И по личному опыту, и по историческим фактам. Мне давно ведомо, что все великие изобретения и открытия, что создали нынешнюю реальность и считающиеся нынче каноническими, вначале объявлялись бредом и шарлатанством. Их сначала пытались задавить.

Поэтому я еще вернусь во Всеволожск. «Хроники невозможного» будут написаны.

Одно я понимаю совершенно отчетливо: для прорыва в мир Победы, в новую цивилизацию нужны настоящие гении, ученые и мыслители. Истинный творец, в отличие от «научных работников», этих стариков с молодости, всегда будет мальчишкой в душе. Мальчишкой до самой своей смерти. Несмотря на весь жизненный опыт и знания. Взрослые и «серьезные» никогда не смогут совершить прорывов, ибо у них слишком много табу и «невозможно». А мальчишка-Ученый – это Прометей, промыслитель, опережающий. Открыватель путей в славное грядущее, а не во тьму деградации и мракобесия.

Задача нас, архитекторов Победы, искать таких мальчишек-Ученых. Искать и давать им простор для творчества, поле приложения титанических сил. Они не должны зависеть от мнения глупой толпы. В науке убеждения большинства не значат ничего. Если доверять пресловутому гласу современников, то Коперник, открывший гелиоцентричность – опасный сумасшедший. Ибо все здравомыслящие обыватели тогда знали, что Солнце ходит вокруг Земли. Критерий в науке есть только один – успех или неуспех эксперимента. Работающая или не работающая технология. Доказанный или неполученный эффект. Пусть он хоть тысячу раз противоречит общему мнению миллионов обывателей. Гении, Мальчишки-Прометеи, непохожие на серую массу, подчас – вызывающие всеобщую ненависть – вот наше оружие Победы.

Отныне – я целиком на их стороне. И пусть весь мир будет против нас – плевать! Ибо основная часть рода людского откровенно глупа и ограничена.

Столько лет своей жизни, однажды увидев вдали Мир Полудня, мир счастливых звездоплавателей-бессмертных, мир сверхлюдей и чудесных городов, я искал пути в него. Знал, что только это может спасти и мой народ, и весь род человеческий от падения во мрак новых Темных веков. От гибели в пучине глобального Смутокризиса. Но я только нынче понимаю, сколько преград и сколько врагов ждет нас на пути в этот Мир Солнца.

Нет, дело не только в глупых государственных машинах или в сопротивлении тузов старых монополий. Дело еще и в яростном маразме «официальной науки», в стариковском сознании или даже в крепчающем идиотизме массы современных обывателей. Как бешеные псы, они готовы рвать все новое. Наука все более вырождается в религию, порождая новую инквизицию – Комиссию по лженауке. Само название ее говорит: не смейте отступать от старых теорий, вы все априори – лжеученые. Здесь приговоры выносят, даже не посмотрев на изобретения или объявленные открытия. Здесь их не проверяют опытами или испытаниями. Нет – суждения выносят на основании того, что есть в черепных коробках старых академиков. В этих условиях никакие новые открытия невозможны: их без всякой проверки объявляют обманом и фикцией, смешивая в кучу и откровенный бред, и гениальные находки. Комиссия по лженауке, существующая с 1999 года, стала опасной гадиной, что душит буквально все. Судьба Курчатова, Флерова или Петржака, появись они в новых обличьях сегодня, была бы печальной.

Суть нынешнего времени, опускающегося в новое варварство – Комиссия по лженауке вместо Комиссии по экспериментальной проверке новых открытий и изобретений. Царство мертвой догмы. Виктора Петрика фактически уничтожили, похоронив под потоками нечистот. И не только его. Новаторов в Постсоветии вообще уничтожают, как в мрачных антиутопиях братьев Стругацких. То, о чем писал когда-то Капица-отец, то, что он призывал изжить, теперь правит бал и преврщает мою страну в гиблую топь для всего нового. От этого зубами скрежещешь от ярости.

Господи, какая же война за будущее нам предстоит! Как нужны нам конкурирующая Вторая Академия и национальное Агентство передовых разработок!

Вагонные колеса стучали, унося меня в Москву. В ту ночь я еще долго не мог уснуть. Чуял я, какая громадная работа мне еще предстоит…

За стеклом выпуклого иллюминатора луч мощного двухкиловаттного прожектора выхватывал из мрака часть затонувшего корабля. Капитан Воронин, скрестив на груди руки, в задумчивости глядел на поросший ковром водорослей форштевень архаичной формы, на остатки носового орудия, на поручни-релинги, ставшие толстыми от растительного покрова. Что это за корабль лежит здесь, на траверзе Тулона, на глубине в шестьсот тридцать метров? Наверное, один из погибших во Вторую мировую. Английский корвет? Или немецкий шнелльбот? Или французский сторожевик?

– Разрешите подняться в рубку, капитан? – раздался певучий грудной голос за спиной Воронина, и капитан невольно улыбнулся. Это – репортер журнала «Эксперт», очаровательная Ксения. Хотя, говорят, женщина на корабле – к несчастью.

– Входите! – обернулся командир лодки «Катран», капитан-лейтенант Военно-научных сил Русского союза Николай Воронин.

Ксения грациозно поднялась из люка, задорно блеснув голубыми глазами. Воронин едва не хмыкнул, в который раз залюбовавшись фигурой журналистки в синем комбинезоне. Ему нравились такие женщины – с тонкой талией, крутыми бедрами и большой грудью.