Светлана Соловьева - Психологическое консультирование. Справочник практического психолога

Насилие потрясает базисные убеждения индивида относительно его «самости» как неуязвимой и имеющей ценность как таковой, а также относительно мира как безопасного и справедливого. После акта насилия взгляды жертвы на себя и на окружающий мир драматически меняются и уже никогда не остаются прежними: воззрения теперь должны быть изменены, чтобы появилась возможность интегрировать травматический опыт прошлого.

Многие травмированные индивиды, особенно дети, перенесшие травму, склонны обвинять самих себя в случившемся с ними. Взятие ответственности на себя позволяет чувства беспомощности и уязвимости компенсировать иллюзией потенциального контроля. Установлено, что жертвы сексуального насилия, обвиняющие в случившемся себя, имеют лучший прогноз, чем те, кто не принимает на себя ложной ответственности, ибо это позволяет их локусу контроля оставаться интернальным (внутренним, с принятием всей полноты ответственности на себя) и избежать чувства беспомощности.

Компульсивное повторное переживание травматических событий – поведенческий паттерн, который часто наблюдается у людей, перенесших психическую травму. Проявляется он в неосознанном стремлении индивида к участию в ситуациях, сходных с начальным травматическим событием в целом или каким-то его аспектом. Например, ветераны войн впоследствии становятся наемниками или служат в милиции. Женщины, подвергшиеся насилию, вступают в болезненные для них отношения с мужчинами, которые с ними плохо обращаются. Перенесшие в детстве ситуацию сексуального соблазнения, повзрослев, занимаются проституцией. Понимание этого парадоксального феномена может помочь прояснить некоторые аспекты девиантного поведения в социальной и интерперсональной сферах. Субъект, демонстрирующий подобные паттерны поведения повторного переживания травмы, может при этом выступать как в роли жертвы, так и в роли агрессора.

Повторное психологическое «отыгрывание» травмы является одной из основных причин распространения насилия в обществе. Многочисленные исследования, проведенные в США, показали, что большинство преступников, совершивших серьезные преступления, в детстве пережили ситуацию физического или сексуального насилия. В литературе описывается феномен «ревиктимизации», когда травмированные индивиды вновь и вновь попадают в ситуации, где оказываются жертвами.

Преследуемые навязчивыми воспоминаниями и мыслями о травме, травмированные индивиды начинают организовывать свою жизнь таким образом, чтобы избежать эмоций, которые провоцируются этими вторжениями воспоминаний. Избегание может принимать разные формы, например: дистанцирование от напоминаний о событии, злоупотребление алкоголем или наркотиками, чтобы заглушить осознание дистресса, использование диссоциативных процессов для выведения болезненных переживаний из сферы сознания. Может использоваться, в частности, такой феномен, как диссоциативное расстройство личности (DID). Все это ослабляет и нарушает связи с другими людьми, что, как следствие, приводит к снижению адаптивных возможностей.

Физическое избегание ситуаций или действий, имеющих сходство с основной травмой или символизирующих ее, может интерферировать на межличностные взаимосвязи и вести к супружеским конфликтам, разводу или потере работы. Однако семья, семейная стабильность в целом выступают в качестве мощной социальной поддержки, оказывая компенсирующее влияние на больного члена семьи, включающее когнитивную, эмоциональную и инструментальную помощь.

6.1.5. Особенности ПТСР у детей

Дети, являясь, бесспорно, самой незащищенной и уязвимой частью населения, полностью зависят от взрослых, и при этом они, как и взрослые, достаточно часто оказываются в зоне техногенных и природных катастроф, становятся свидетелями военных действий, заложниками, а также жертвами физического, сексуального и эмоционального насилия. К травматическим ситуациям для детей можно отнести и длительные или повторяющиеся госпитализации.

Основными травмирующими факторами того или иного события для ребенка являются: непосредственная угроза здоровью и жизни его самого или его близких, смерть близких, физические травмы ребенка. У подростков как один из симптомов ПТСР может появляться «вина выжившего».

Для детей дошкольного возраста наиболее типичными последствиями травматических ситуаций являются: регрессивное поведение (энурез, страх разлуки с родителями, страх перед незнакомыми людьми, утрата имевшихся навыков), раздражительность, эмоциональная неустойчивость, беспокойство.

Сразу после травмы у детей обычно появляются следующие симптомы: нарушения сна, ночные кошмары, навязчивые мысли о травматической ситуации, уверенность в том, что травматическая ситуация может повториться, повышенная тревожность, сильная реакция на любой стимул или ситуацию, символизирующую травму, психофизиологические нарушения.

У детей старшего возраста появляются проблемы в учебе и общении. Им свойственны разнообразные поведенческие нарушения – от депрессии до агрессивного поведения. У подростков также отмечаются различные соматические жалобы, по результатам медицинских осмотров не имеющие органической природы. При длительной разлуке с родителями у детей отмечаются депрессия, неспособность испытывать удовольствие, нарушение социальных контактов.

Дети могут не говорить о своих переживаниях, поэтому необходимо обращать внимание на невербальные признаки нарушений:

• нарушения сна, которые продолжаются дольше, чем несколько дней после травмы; сны, напрямую связанные с травматической ситуацией, могут отсутствовать;

• страх разлуки с родителями, «цепляющееся» поведение;

• страх при появлении стимула (места, человека, телевизионной передачи), связанного с травматическим переживанием;

• соматические жалобы, неуверенность в собственном здоровье;

• повышенная тревожность, проявляющаяся дома или в школе, связанная со страхами или фрустрирующими обстоятельствами.

Навязчивое воспроизведение травматического случая у детей может иметь форму повторяющихся игр , в которых прослеживается тема или аспекты травмы. Это особый вид игры, когда дети однообразно, монотонно повторяют один и тот же сюжет, не внося туда никаких изменений, никакого развития. В таких играх отсутствуют катартические элементы, т.е. дети, проиграв определенные сюжеты, не испытывают облегчения.

Когда ребенок сталкивается со смертью, она предстает перед ним в двух аспектах: во-первых, ребенок становится свидетелем смерти близкого человека, а, во-вторых, осознает, что сам он смертен. Впервые страх смерти появляется у ребенка в возрасте приблизительно трех лет: он начинает бояться засыпать, неоднократно спрашивает у родителей, не умрут ли они. Затем формируются три базовые иллюзии, позволяющие избегать этого страха. Первая – иллюзия собственного бессмертия («Все смертны, но не я»). Разрушение этой иллюзии может полностью изменить восприятие окружающего мира не как уютного и безопасного, а как полного опасностей и неожиданностей. Вторая – иллюзия справедливости («Все получают по заслугам. Если я буду хорошим, со мной ничего не случится»). Разрушение этой иллюзии приводит либо к представлению о том, что мир несправедлив и ужасен, либо к построению новых иллюзий (часто их роль выполняет религия). Третья – иллюзия простоты устройства окружающего мира: все делится только на черное и белое.