Валентина Кляйн - Избавление от страхов методом «Дойти до дна». Часть 1. Таблетка от инфаркта

Потом она снова уезжала и приезжала. Она родила еще мою сестру, периодически пропадая месяцами, иногда годами. Мы с сестрой видели, как она со своими друзьями варит наркоту у нас на кухне. Я с тех пор ненавижу этот запах. И с доли секунды в совершенно посторонних лицах я сейчас узнаю человека, который употреблял. Я их внутреннюю сущность чувствую всем своим телом. Определяю наркоманов безошибочно, даже бывших.

Да, стыда в моем детстве хватало.

Дальше мы продолжили длительную терапию, по 1 часу в неделю, отрабатывая ее воспоминания методом «Пустого стула» и ДПДГ.

Метод «Пустого стула» – это когда клиент представляет напротив себя, например, свою маму, окунается в свои 5 лет и договаривает маме все, что тогда было не высказано, не выплакано. Затем пересаживается на стул своей мамы, которая впервые видит свою пятилетнюю дочь и сканирует все ее мысли и чувства, что же с ней-то в этот момент происходило.

После этого психотравма ликвидируется, она перестает извергать, как вулкан, новые дозы токсичного стыда.

Об этом методе ранее я написала книгу «Матрица Души. Психотерапия эмоциональных травм методом пустого стула».

Однако данная книга совсем о другом методе – «Дойти до дна». Поэтому давайте вернемся к нему.

Валентина: Хочешь ли ты сегодня снова поработать методом «Дойти до дна», чтобы убрать страх гибели ребенка?

Элла: О нет. Ни за что. У меня на эту тему нет такой паники и ужаса, как в те 8 дней. Просто такая мысль пришла мне в голову, не более того.

Валентина: Хорошо, поддерживаю тебя в том, чтобы пока больше вообще не работать этой техникой. Душе нужно время, чтобы восстановиться. Тогда можем вернуться к твоей маме. Или, может быть, ты сегодня хотела бы обсудить совсем другую тему?

1. Метод «Дойти до дна» очень тяжел, быстр и эффективен.

2. За один раз он убирает только 1 страх.

3. После этого, не обязательно, но может случиться эффект домино: только один страх убрали, второй страх начинает активизироваться.

Но дальше сразу продолжать нельзя. Важно в этом месте ставить паузу. Сделать за один раз операцию на сердце, а заодно еще и аппендицит удалить, и щитовидку – не стоит.

4. Важно, чтобы страх был успешно переработан, чтобы клиент изначально на «первом стуле» говорил в первом лице. То есть Я звоню мужу, а не ОНА звонит мужу. МЫ с детьми пересекаем границу Абхазии, а не ОНИ пересекают границу. Иначе клиент может «соскользнуть» и не войти во всю глубину чувств.

5. А вот затем, наоборот, когда психолог зачитывает историю «выдуманной» трагичной судьбы, очень важно говорить ОНА, а не ТЫ: ОНА пересекала границу с детьми, а не ТЫ пересекала границу.

Метафорично это правило можно представить так: сначала надеваем страшные ботинки и ощущаем их ИЗНУТРИ, а затем снимаем эту обувь и разглядываем ее СО СТОРОНЫ. Чтобы хорошо отделиться и выкинуть эти ботинки, важен такой порядок.

6. Аналогично изначально клиент проговаривает все в НАСТОЯЩЕМ ВРЕМЕНИ: мы СИДИМ дома и не ВЫХОДИМ из-за мародерства.

7. А вот потом, наоборот, психолог все то же самое проговаривает в ПРОШЕДШЕМ времени: они СИДЕЛИ дома и не ВЫХОДИЛИ из-за мародерства.

8. Когда кнопка «включить страх» обнаружена, то не стоит нажимать на нее снова. То есть важно не смотреть больше новости про войну. Если не акцентировать в терапии на этом особое внимание, то этот момент ускользает и клиент наступает на те же грабли снова и снова.

9. Важно, чтобы человек обнаружил обе свои кнопки «включить страх» и «выключить страх». Вторая кнопка не менее важна, чем первая. Если внимание на второй кнопке не акцентировать, то в следующий раз, если снова человек провалится в какой-нибудь другой свой ужас, он не сможет понять, как из него выйти. А если хорошо уяснит «я сделал метод “Дойти до дна”, и мне полегчало, страх исчез», то человек может дальше уже самостоятельно это проделать. Либо, если пока не готов, может обратиться за единичной консультацией с конкретно сформулированным запросом к любому психологу.

Мария: Валя, ты видела, что по телевизору показывают? Война началась!

Валентина: Нет, я не смотрю ни новости, ни телевизор, ни Интернет. Хотя, конечно, я слышу от других людей, что происходит.

Мария: Как не смотришь? Совсем? Давно? Ну, в соцсетях же ты бываешь? Там ведь все то же самое…

Валентина: Совсем не смотрю новости, нигде. Уже около 12 лет. Да, моя работа сейчас так устроена, что мне нужно вести аккаунты в соцсетях, и я туда захожу. Стараюсь за секунды перелистывать любую информацию, не относящуюся к моему конкретному интересу. Бывает, что не удается, и взгляд на какой-то картинке зависает на полминуты и затягивает мое непроизвольное внимание.

После этого мне приходится «чиститься» от этой информации, делать практику «Дойти до дна», или ДПДГ, или какую-то другую. Потому что я этот негатив, который оттуда получила, ощущаю буквально осязаемо и могу взвесить в килограммах.

Мария: Но как не смотреть новости, вдруг я пропущу что-то важное? Вдруг нужно принимать какие-то меры, может, уже надо чемоданы собирать и бежать, а я не в курсе?

Валентина: Если будет что-то очень важное, поверь, ты это не сможешь пропустить. Твой муж придет и расскажет тебе об этом. Мама и папа сразу же позвонят. Соседка прибежит. Даже если ты отключишь телефон, чтобы отгородиться от всей информации, то какая-нибудь твоя подруга придет к дому и будет кричать тебе об этой новости в окно.

Я сейчас, конечно, немного утрирую и смеюсь, но суть-то такая. Важные новости ты пропустить не сможешь, даже если будешь этого очень хотеть.Бывает, что у человека работа так устроена, что новости необходимо регулярно смотреть, однако ни ко мне, ни к тебе это не относится.

Но давай вернемся к тебе. Какие именно у тебя поднялись переживания про новости о войне?

Мария: Не знаю, мне просто страшно. Мы были последние 2 недели в гостях у родителей мужа, и там телевизор просто не выключался никогда. Родственники вообще только об этом говорят. Моя 4-летняя дочь все это видит.