Елена Рисберг - У меня есть Я, и МЫ справимся. Дерзкое руководство по укреплению самооценки

И что остается ребенку? Запретить себе чувствовать. Ибо как только он что-нибудь почувствовал: злость, обиду, страх, – он тут же стал неугоден. Из социально поощряемых эмоций можно вспомнить только радость и жалость. Но эмоции нельзя отключить выборочно – только оптом, все сразу. И такая деточка сразу становится очень хорошей, послушной.

Раз отключены собственные мотивы «интересно», «хочу», значит, на это место можно что-то пристроить. И тут же подгоняются «надо и должен» – очень эффективные методы управления поведением.

Ну дальше все понятно ведь? Надо хорошо учиться, уважать старших, жить по режиму, быть милой девочкой, не иметь пятен на платье и репутации.

На память мгновенно приходит бородатый еврейский анекдот:

– Фима, домой.

– Мама, я замерз?

– Нет, ты хочешь кушать!

Заметили?

Вот таким немудреным способом из слов «САМОсознание», «САМОценность», «САМОоценка» удаляется часть слова «САМО-» – связанная с собственной причастностью ко всем этим сущностям. Без этого корня теряется внутренняя опора.

Отныне и во веки веков сознание, ценность, оценка станут исключительно внешними категориями – этакими вожжами, находящимися в руках значимых взрослых и родительских фигур. Употребляя термин «родительские фигуры», я имею в виду не только родителей, но и начальников, учителей и менторов, «старших товарищей» и прочих лиц «в авторитете».

Внутренние ориентиры, диалог с телом и эмоциями окажутся отключены, ибо часто приводят к страданиям и отвержению. А потому – опасны. И ты теряешь возможность «быть на своей стороне», так как дезориентирована и не понимаешь, где она, твоя сторона.

Мы, поколение хороших девочек и славных парней, не можем отстоять собственные границы и цели. Агрессия подавлена, и нам просто нечем их защитить. Вот и плачем в подушку, проклиная собственную мягкотелость. Привыкаем опираться не на собственные ценности и потребности, а на шаблонные указания социума о том, что «полагается хотеть». А это как фальшивые новогодние игрушки. Внешне неотличимы от настоящих, только не радуют.

В этих условиях бесполезно пытаться имитировать поведение уверенных людей с крепкими опорами на себя самих в психике. А многие курсы по воспитанию уверенности именно этим и грешат – учат воспроизводить внешние, поведенческие проявления. Попытки ввести в свою жизнь практики уверенности и самоценности: говорить громко, проявлять инициативу, расправить плечи и держать спину ровно, – все это до первого «облома». Пока все идет в штатном режиме, можно пытаться сохранять лицо. А когда все пошло не так – в зале душновато и присутствующие зевают, аудитория задает каверзные вопросы, чулок пополз… Все наносное осыпалось, как пыльца с крылышек: мысли перепутались, плечи упали, голос задрожал, лицо выразило испуг и муку…

И тогда настигает горькое разочарование:

• Все это не для меня…

• У всех получается, а у меня не выходит…

• Я самая настоящая лузерша…

Пожалуй, эта причина наделала больше всего дыр в самооценке. Намерение родители имеют самое светлое – воспитать ребенка так, чтоб его жизнь была лучше. Но форма выражения просто чудовищная. Наверняка и в твоей голове сейчас возникла целая череда обидных и незаслуженных родительских фраз.

«Вечно ты все делаешь отсохшими лапами!» – вот с таким заплечным мешком и шагаю по жизни. Понятно, что намерения были позитивными, что мама искренне хотела, чтобы «что-нибудь толковое вышло», иначе бы из меня действительно ничего не получилось. Но скажите, как ребенок может их распознать за такой формой выражения?

Я до сих пор пишу простым карандашом черновики и наброски, чтобы не было мазни, если надо что-то исправить. И не люблю под чьим-то пристальным взором пробовать делать впервые какую-то операцию. Сквозь всю жизнь я пронесла понимание, что я – рохля.

Мы все знаем, как болезненно для самооценки бесконечное одергивание и постоянные разносы.

Искренне люблю фразу «Все, что нас не убивает, делает нас сильнее». А пробовали провести видимую линию между первым и вторым?

Для того чтобы продолжать попытки, нужна поддержка. Пусть немного, пусть не слово, просто одобрительный взгляд. Но когда родитель не справляется со своими ожиданиями и вываливает на ребенка торопливое осуждение за попытку (пусть даже и удачную, просто медленную), ничего, кроме горечи и «ментально отбитых рук», не остается.

Наверное, не хочется думать об этом, но у каждой из нас есть горькие воспоминания, когда неожиданная критика, неловкое слово, скоропалительное осуждение, прилетевшее в минуты большой опасности или высокого напряжения, надолго выбивали из колеи, заставляли расклеиться, а потом снова и снова по кусочкам собирать разлетевшуюся вдребезги самооценку.

Это подход продвинутых современных родителей, но он уверенно опирается на первые четыре причины поражений самооценки.

Это болезнь современного благополучного общества – модель воспитания ребенка в заданном формате: великую балерину, олимпийского чемпиона, врача, который всегда будет в доступе у семьи. Прежняя главная цивилизационная задача – обеспечить детям выживание, сытость и здоровье – сейчас в общем и целом решена в благополучных странах. И все чаще мы сталкиваемся с тем, что нынешние родители «натягивают на детей» свои ожидания и непрожитые жизни. Потребность исправить ошибки собственной жизни родители превращают в желание «сразу писать набело» жизнь ребенка.

Я «скатилась в эту яму» дважды. Сначала я была маминым проектом. Яркая и амбициозная мама так и не смогла реализоваться. И весь груз родительских ожиданий повис на моих плечах. До сих пор хожу на массаж воротниковой зоны, хотя маму похоронила больше десяти лет назад. И лет до пятидесяти частично отыгрывала матушкины сценарии, потому что была хорошей дочерью и стоически тащила эту ерунду, принимая за свои задачи.

Моему сыну тоже досталось не по-детски. Рано обнаружив в нем задатки технаря, мы с супругом ринулись «оправлять» этот дар природы. Сын пошел в лучшую в районе гимназию, попасть в которую было родительской доблестью. Диагностично, не правда ли?

Кто молодец? Родители молодцы! Не прощелкали, вовремя заметили, создали условия! В старшую школу он перешел в головной лицей МИФИ через адский конкурс и горнило экзаменов. В сам МИФИ поступил на бюджет досрочно, по результатам олимпиад. И все время рядом была героическая мама. Которая, вместо того чтобы заниматься своей судьбой, с азартом строила чужую.