Владимир Миркин - Как бросить… есть! И начать жить!

Алексей подошел ближе к девушке, взял ее за запястье. Его взгляд невольно скользнул по всей руке. По ходу вен виднелись рубцы от инъекций.

– Шахты… – промелькнуло в сознании Алексея. Краем глаза он увидел на столе закопченную кастрюльку, в которой было налито какое-то бурое варево, от которого исходил незнакомый ему специфический запах, тут же лежали два десятикубовых шприца, несколько игл «капиллярок». От волнения Алексея бросило в жар, словно он случайно вторгся в страшный, чуждый ему мир. Все вдруг стало понятным: и странная болезнь этой девочки, и неестественный блеск глаз у парней, и эта ужасная квартира, в которой ему уже чудился запах смерти. Минуту Алексей стоял словно оглушенный.

– Что с вами, молодой человек? – окликнул его лысый.

Алексей с трудом овладел собой и повернулся к нему.

– Что с вами? – повторил лысый, озабоченно разглядывая его лицо.

– Со мной ничего, – с трудом ответил Алексей. – А вот у девчонки крайне тяжелое состояние.

– Вы находите? – воскликнул лысый, прикидываясь изумленным.

– Да, да, я нахожу, – раздраженно ответил Алексей. – Все это для нее может плохо кончиться. Вы понимаете, что… она может впасть в кому!

Лысый слегка побледнел, в его бесцветных глазах загорелись злые огоньки. В это время Вадим интуитивно почувствовал надвигающуюся опасность и несколько раз дернул Алексея за рукав.

– Пойдем домой, Алексей, – тихо сказал он. – Тут и без нас разберутся. И «скорую» вызовут, если надо. Правильно я говорю? – Он значительно посмотрел на лысого.

– Совершенно верно, – согласился лысый. – Мне кажется, ваш друг слегка преувеличивает. Хотя я понимаю: профессиональный долг превыше всего. Все это похвально, молодые люди! Но в данном случае девчонка просто пьяна и не позже чем завтра утром будет совершенно здорова. Так что вы можете с чистой совестью идти домой.

– И вы еще смеете говорить о совести! – возмущенно произнес Алексей, не обращая внимания на настойчивые одергивания Вадима. – Брось, Вадим! Я все равно скажу этим негодяям, что если они сейчас же не вызовут «скорую», то это сделаю я…

Лысый побагровел, на его насупленном лбу грозно прорезались две крупные багровые вены.

– Я не люблю, молодой человек, когда меня берут за горло! – зло прорычал он.

– Вы подлец! – воскликнул Алексей.

Внезапно его отбросило назад, и он с грохотом рухнул на спину. Лысый нанес ему короткий боксерский удар в подбородок. Наблюдавший эту картину Вадим схватился за табуретку и тут же отскочил, увидев в руке Валета нож. Неожиданный страх сковал его. Он был уже не в силах что-либо предпринять и стоял так, словно навсегда потерял способность двигаться. А в это время Алексею связали руки и усадили на диван. Мрачная фигура лысого нависла над ним. В его равнодушных глазах Алексей прочитал сосредоточенность на самом себе, на своих страданиях, которые присущи людям обреченным и крайне одиноким. Лысый на миг задумался. Он всегда умел отыскивать в душах людей их слабости. Но глаза Алексея смотрели враждебно и на редкость спокойно, зарождая в душе лысого неприятное беспокойство. Словно очнувшись от мучивших мыслей, он вспомнил о Вадиме и подошел ближе к нему, вытаскивая из заднего кармана складной нож.

– Что же мне с вами делать?! Хлопцы вы молодые, интересные… Боюсь только, заложите вы нас, друзья мои, в самой ближайшей конторе.

Что-то жалкое, трусливое появилось на лице Вадима. Он судорожно повел трясущимися плечами, глотая от сильного волнения воздух.

– Конечно, конечно… то есть нет, наоборот… – бессвязно бормотал он, одаривая лысого ласково-преданным взглядом. —

Я вам обещаю, даю слово… и в мыслях нет… – Вадим говорил торопливо, словно боясь опоздать, чувствуя на себе ледяной холод стали. – Зачем доходить до крайности, мы можем всегда договориться, ради бога, что надо, скажите.

Лицо лысого исказила мерзкая улыбка, и он стал дико хохотать.

– Хорошо, – наконец сказал он. – Только не дрожи так. Я тебе верю. – Он на мгновение замолчал. – Но вот что делать с твоим приятелем, ума не приложу.

Вадим немного успокоился и подошел к Алексею, пытаясь говорить с ним как можно увереннее.

– Брось артачиться, Алексей. Ничего ты все равно не докажешь. Девчонка сама избрала себе такую судьбу. Дай им слово, и они нас отпустят.

Алексей удивленно посмотрел на Вадима, затем отвернулся, не желая вступать в разговор. В комнате воцарилась тягостная тишина.

– Вот видите, Вадим, – нарушил молчание лысый. – Ничего не получается. Ваш товарищ – на редкость твердый человек.

– Что же делать? – в отчаянии спросил Вадим.

– Да, собственно, пустяк. Пару кубиков снотворного. Мы сделаем свои дела и отпустим вашего друга. – Он протянул Вадиму небольшой пятикубовый шприц.

– Нет, нет! Только не это, – взвизгнул Вадим и попятился к двери.

Валет в два прыжка догнал его и сильно ударил ногой в живот. Вадим как подкошенный упал на пол. Лысый поднял его и подставил к горлу нож.

– Бежать, падла, вздумал, – зло прохрипел он.

Вадим побелел и упал на колени.

– То-то, – прошипел лысый и указал ему глазами на стол.

Вадим встал и дрожащей рукой схватил шприц. На мгновение он застыл, осознавая весь ужас происходящего. Наконец, преодолев себя, направился к Алексею, который уже лежал, связанный, на диване.

– Не волнуйся, Алексей, это только снотворное, так надо, понимаешь… – шептал он. – Потом тебя отпустят.

– Уйди, иуда. – Алексей плюнул ему в лицо.

Вадим зло сжал губы и схватил его левое предплечье.

Алексей почувствовал, как игла легко вошла в вену, и в этот

момент испытал легкое оглушение, словно получил изнутри мягкий удар в голову. В глазах резко потемнело, только впереди появились светящиеся точки. Все поплыло, сознание проваливалось в какую-то бездну. Неожиданно он вздрогнул от резкой, кинжальной боли в груди, мир опрокинулся, завертелся, понесся куда-то вниз – в черную мглу.

– А студент-то наш, кажется, хвоста заломил, – испуганно промычал Валет, в ужасе ощупывая ледяные руки Алексея.

– Ты что, черт гугнявый, – зло проговорил лысый. Он подошел к Алексею и начал сильно трясти его безжизненное тело. – Точно, готов… – От волнения он провел рукой по лбу. – Ты что ему дал?

– Ширки немного… из кастрюльки.

– Идиот! Ты же ему сердце посадил. – Лысый зло посмотрел на Валета. – Черт, на мокруху раскрутились… – с досадой сплюнул он. – Зря только его дружка отпустил. Он нас на первом допросе заложит. Уходить надо.

– А Сонька как же? Ведь помрет одна.

– Ты что, Валет, из-за нее «магаданить» собираешься?.. Из-за кого, из-за девки? Брось, ей все равно одна дорога.

Через час в квартире никого не было. Второпях забыли закрыть дверь. Казалось, вместе с ветром по квартире гуляла сама смерть. Лишь только частое прерывистое дыхание девочки напоминало еще о слабых отголосках не сдававшейся жизни. Прошло еще несколько часов. Алексей почувствовал резкую головную боль, вокруг которой сосредоточилось все сознание. Боль разрасталась все больше и больше, наливая собой, словно свинцом, все тело, лишая его способности двигаться.