Джон Гриндер - Истоки нейро-лингвистического программирования

Как это часто бывало, я предлагал различные варианты, из которых Бендлер выбирал то, что он считал более предпочтительным. После этого, мы, как правило, обсуждали преимущества и недостатки сделанного им выбора и вместе решали, что делать дальше. Этот случай не стал исключением, я придумал несколько возможных названий тому, что мы втроем создали: «Так, ну вот, к примеру, радикальное моделирование, мета-преобразования, формула магии, путь в будущее, интегративная терапия, из многих – единое, новое поколение, нейролингвистика, паттерны естественного языка, театр абсурда…» Тут Бендлер остановил меня и сказал: «Нейролингвистика, мне нравится, как это звучит!»

Я объяснил ему, что уже существует дисциплина под названием нейролингвистика – направление, появившееся в 19 веке, которое берет свое начало в афазиологии (изучение синдрома афазии, обычно возникающего вследствие травмы височных долей), а также и другие области исследования последствий мозговых инсультов, полученных в результате повреждения коры головного мозга, занимающиеся отслеживанием поведенческих последствий таких явлений. Он отклонил это возражение с привычной ему самоуверенностью. Мы сменили тему разговора. Не припомню точно кто, но один из нас на следующий день уехал по делам, и примерно через неделю, когда мы снова встретились, я обнаружил, что он просто добавил слово «программирование» к нейролингвистике и отделил «нейро» от «лингвистики» дефисом. Так и появилось это название: нейро-лингвистическое программирование , термин, который был настолько громоздким, что почти сразу же был сокращен до НЛП . Лично у меня он вызывал сомнения.

От мета к чему?

Как вам уже известно из этой книги, термин «мета» часто появляется в статье Фрэнка и в любой статье, в которой есть упоминание Фрэнка или «групп». Оригинальные паттерны в процессе моделирования, изучения и тестирования на студенческих группах, а затем кодированные в «Магии I», и «Магии II», изначально основывались на нарушениях метамодели, элементах репрезентативных систем (движения глаз, предикаты и смещение фокуса), калибровки (см. I том «Паттернов»), номинализации… этот список можно продолжать.

Это был период открытия, изучения, тестирования и кодирования, когда в матрице появлялись новые модели – Перлз, Сатир и Эриксон. Еще одним доказательством использования слова «мета» является отсутствие упоминания о НЛП в «Магии I», «Магии II» и «Паттернах I», а также тот факт, что в конце 1974 или начале 1975 года Джон и Ричард открыли издательство, первой книгой которого стали «Паттерны I», а позже и второй том (1977), и назвали это издательство Мета Publications. В «Структуре магии II» используются такие термины, как мета: что дальше, достижение мета-позиции, мета-тактика неконгруэнтности и мета-тактика для фаз 1–6. Большая часть этой книги была написана в конце 1974 и завершена в начале 1975 года и упоминается в «Паттернах I» вместе со ссылкой на «Магию I»; авторы призывают терапевтов ознакомиться с этими двумя книгам для получения навыков по внедрению процессов реинтеграции модели клиента до завершения гипнотического сеанса. 25Это подтверждает, что «Магия II» была написана до «Паттернов I», в 1974–1975, до того, как появилось название НЛП. Я думаю, Фрэнк называл группы, которые он вел, мета-группы. Поэтому, когда Фрэнк уехал в Сан-Диего, он основал организацию под названием META Сан-Диего, где он продолжил работу, которую начинал с Ричардом и Джоном.

Влияние названия пьесы

Вопрос возникновения названия всегда был особым феноменом в области, теперь известной как НЛП. Возможно, это связано с сомнениями, вполне закономерно возникающими в отношении формулировок названий каких бы то ни было явлений у людей, вплотную занимающихся лингвистическим кодированием. Процесс исследований и проведения экспериментов динамичен по своей природе. Всякий раз, когда происходит наложение языка на поток переживаний, поток прерывается и динамика сменяется статикой. И сам процесс называния работает аналогично лингвистическому процессу номинализации, при котором глагол (представляющий что-то динамическое) превращается в нечто статичное (существительное или, технически, псевдо-существительное, то есть номинализацию). Это явление отслеживалось исследователями, работающими области лингвистики. Все естественные языки, которые были проанализированы с этой точки зрения, содержат функцию номинализации (рекурсивный элемент).

Процесс номинализации/называния может иметь несколько последствий. Давайте рассмотрим слово «программирование» как часть названия нейро-лингвистического программирования. Если у вас при первом же упоминании не возникает ассоциация с Большим братом, вы, очевидно, не читали книгу Оруэлла «1984». А я читала и, с самого начала моего изучения этого направления в 1986 году, которое началось с паттернов Эриксона, с периода, предшествовавшего глобальным переменам в процессах НЛП, я ощущала, что я была запрограммирована на немедленное принятие решения двигаться дальше. После этого я прошла курс Джона Гриндера и Джудит ДеЛозье. Я был в восторге от экологичности использования паттернов Эриксона, при котором особое внимание уделялось возможности выбора.

В качестве третьего примера последствий называния можно вспомнить феномен, который стал мостиком между Классическим кодом и Новым кодом НЛП, известный как 6-ступенчатый рефрейминг. Любой, кто когда-либо использовал этот паттерн или просто анализировал его, знает, что никаких изменений в исходном фрейме (позитивное намерение) не происходит, что, скорее, фрейм остается постоянным, а поведение заменяется альтернативным поведением, удовлетворяющим критериям сохранения позитивного намерения данного фрейма. Название же этого паттерна говорит о совсем ином процессе. Название рефрейминга в идеале должно было бы подчеркивать, что в процессе происходит изменение поведения.

Когда я задумалась над значением на восприятие мета-терминов, я спросила себя, к чему ведут мета-программы? Каковы были последствия того, что первая книга была названа «Структура магии»? Судя по всему, книготорговцев больше интересуют обложки, а не подзаголовки или содержание книг: «Структура магии», том I: «Книга о языке и терапии» и «Структура магии», том II: «Книга о коммуникации и изменениях». Эти книги стояли на книжных полках в категории New Age и оккультизм почти в каждом книжном магазине, в который мне доводилось заходить.

В завершение моих размышлений о последствиях называния, я хотела бы предложить читателю поразмыслить о последствиях называния различных явлений. Функция наименования, присвоения ярлыка является актом, который включает левое полушарие в активный поток переживаний – название может привести к спонтанной автоматической номинализации человеком переживаемых им эмоций и ощущений, делая их статическими и, тем самым, ограничивая поле для экспериментов и открытий. Возможно, теперь читателю будет проще понять, почему Ричард и Джон не торопились с выбором названия для своей работы. Если бы название возникло и закрепилось на стадии моделирования, исследования, кодирования и тестирования в 1972–1974… не привело ли бы это к тому, что творческий полет был бы прерван на самом пике и «прекрасная порхающая бабочка была бы намертво приколота к лоскуту черного бархата» – что, пожалуй, в конечном итоге и произошло с паттернами, которые были переосмыслены и получили новые определения.