Зигмунд Фрейд - Психопатология обыденной жизни. Толкование сновидений. Пять лекций о психоанализе (сборник)

Желая дать третий пример, иллюстрирующий изучение процесса сгущения при образовании сновидений, я сообщаю частичный анализ другого сновидения, сообщением которого я обязан пожилой даме, пользующейся моим психоаналитическим лечением. Соответственно тяжелым фобиям, которыми страдала моя пациентка, ее сновидение изобилует сексуальным материалом, констатирование которого вначале ее удивило и даже испугало. Так как толкование ее сновидения я не имею возможности довести до конца, то материал этот на первый взгляд распадается на несколько групп без видимой связи.

I. Содержание сновидения: Она вспоминает, что у нее в коробочке два майских жука, она должна их выпустить на волю, иначе они задохнутся. Она открывает коробочку, жуки совсем обессилели; один из них вылетает в открытое окно, другого же придавливает рама, когда она запирает окно, последнего от нее кто-то требует.

Анализ: Ее муж уехал, рядом с нею в постели спит ее четырнадцатилетняя дочь. Девочка обратила вечером ее внимание на то, что в стакан с водою упал мотылек, она забыла, однако, его вынуть и утром пожалела о бедном насекомом. В романе, который она читала перед сном, рассказывалось, как мальчики бросили кошку в кипяток и изображались мучения последней. Вот два самих по себе индифферентных повода к сновидению. Тема о жестокости по отношению к животным интересует ее. Несколько лет тому назад, когда они жили на даче, ее дочь проявляла такие же жестокости к животным. Она составила себе коллекцию бабочек и просила дать ей мышьяку для умерщвления насекомых. Однажды случилось, что бабочка с булавкой в теле все же полетела по комнате; в другой раз она нашла нескольких гусениц, которых тщательно сохраняла, подохшими от голода. Этаже девочка имела дурную привычку в раннем детстве отрывать крылышки жукам и бабочкам. В настоящее время она бы, конечно, не решилась на такой жестокий поступок; она стала очень доброй.

Это противоречие интересует ее; оно напоминает ей другое противоречие между внешностью и образом мыслей, изображенным в романе «Адам Бед» Элиота. Красивая, но тщеславная и глупая девушка, а рядом с ней некрасивая, но благородная. Аристократ, соблазняющий глупенькую, и рабочий, благородный по натуре и по поступкам. Благородства души сразу в человеке не замечают. Кто бы мог подумать, что она страдает от чувственной неудовлетворенности?

В тот самый год, когда девочка собирала свою коллекцию бабочек, местность, где они жили, страдала от невероятного обилия майских жуков. Дети избивали насекомых, давили их целыми кучами. Сама она родилась в мае и в мае же вышла замуж. Через три дня после свадьбы она написала родителям письмо о том, как она счастлива, на самом же деле это было неправдой.

Вечером накануне сновидения она рылась в своих старых письмах и читала вслух своим близким различные серьезные и смешные письма, между прочим очень смешное письмо от одного учителя музыки, который ухаживал за ней в юности, и письмо одного ее поклонника, аристократа [7] Это и было истинным возбудителем сновидения. .

Она упрекает себя, что одна из ее дочерей прочла дурную книгу Мопассана. Мышьяк, который просила ее дочь, напоминает ей о мышьяковых пилюлях, возвращающих юношеские силы графу де Мора в «Набобе».

Относительно «выпустить на волю» ей вспоминается одно место из «Волшебной флейты»:

Относительно «майских жуков» она вспоминает слова Кетхен:

Ты ведь влюблен в меня, как майский жук.

И из «Тангейзера»:

Ты во власти пагубной страсти…

Она полна забот и страха за своего отсутствующего мужа. Боязнь, что с ним что-нибудь случится в дороге, выражается в самых разнообразных фантазиях наяву. Незадолго до этого она в своих бессознательных мыслях нашла во время анализа недовольство его «дряхлостью»; желание, скрывающееся за ее сновидением, обнаружится, быть может, яснее всего в том случае, если я сообщу, что за несколько дней до сновидения она неожиданно испугалась, когда у нее возникла вдруг мысль, обращенная к мужу: «Повесься!» Оказалось, что незадолго до этого она читала где-то, что при повешении появляется сильная эрекция. Желание вызвать эрекцию и возникло у нее в такой ужасающей форме. «Повесься» значило то же, что «Добейся эрекции какой угодно ценой». Мышьяковые пилюли доктора Йенкинса в «Набобе» относятся сюда же; моя пациентка знала, что сильнейшее aphrodisiacum, шпанские мушки, изготовляются посредством раздавливания жуков: этот смысл и имеет главная составная часть сновидения.

Открывание и закрывание окна – одна из постоянных причин ее ссор с мужем. Она любит спать при открытых окнах, ее муж – при закрытых. Расслабленность – главный симптом, на который она жалуется в последнее время.

Во всех трех сообщенных здесь сновидениях я подчеркивал те места, где эпизоды сновидения повторяются в мыслях, скрывающихся за ними, для того чтобы сделать более наглядным различные взаимоотношения первых. Так как, однако, ни в одном из этих сновидений анализ не доведен до конца, то мы должны теперь обратиться к сновидению с более подробным анализом для того, чтобы вскрыть в нем разнообразие и сложное детерминирование содержания сновидения. Я избираю для этой цели сновидение об инъекции Ирме. На этом примере мы без труда заметим, что процесс сгущения при образовании сновидений пользуется не одним только средством.

Центральное лицо в содержании сновидения – моя пациентка Ирма, являющаяся в нем в своем истинном виде и вначале поэтому изображающая лишь самое себя. Поза, однако, в которой я исследую ее у окна, заимствована мною из воспоминания о другой даме, на которую я бы охотно променял свою пациентку, как то показывают мысли, скрывающиеся за сновидением. Поскольку я нахожу при исследовании Ирмы дифтеритные налеты, которые напоминают мне заботу о моей старшей дочери, она служит для изображения последней; за моей же дочерью скрывается связанная с нею одинаковым именем личность одной пациентки, погибшей вследствие интоксикации. В дальнейшем ходе сновидения значение личности Ирмы изменяется (образ ее остается, однако, без изменения), она становится одним из детей, которых мы исследуем в детской больнице, причем мои коллеги констатируют различие их духовных наклонностей. Переход этот совершился, очевидно, под влиянием представления о моей дочери. Благодаря сопротивлению при открывании рта та же самая Ирма становится снова другой и наконец моей собственной женой. Болезненные изменения, замечаемые мною в горле, относятся помимо этого к целому ряду других лиц.