Коллектив авторов - Проблемы насилия над детьми и пути их преодоления

7. Информация о том, что «правильно» и «неправильно». Данный этап посвящен разъяснению ребенку того, что никто не может заставлять делать что-либо против его воли, т. е. насильно. Специалист должен обращать особое внимание на наиболее частные реакции ребенка, на то, что было наиболее сложным и непонятным для ребенка.

8. Информация о том, каким образом насилие было прекращено и/или каким образом человек, пришедший на помощь, реагировал. Главная цель – получить информацию, что насилие остановлено и каким образом (с помощью кого, каких обстоятельств) это было осуществлено.

9. Обсуждение с ребенком того, что каждый ребенок является неповторимой личностью.

10. Обсуждение позитивных моментов в будущем ребенка. В простой и доступной форме специалист беседует с ребенком о том, что когда он вырастет, то обязательно станет хорошим, успешным и счастливым человеком. Попросите ребенка рисовать все то, что он фантазирует. Следует делать особый акцент на позитивных деталях рисунка, изображающих положительные эмоции в будущем: проявления заботы, безопасность ребенка и т. п.

В использовании данной модели возможна следующая модификация: психолог как бы «пишет» книгу о ребенке, в которой 10 страниц. Самое главное, что конец книги – позитивный. В завершение работы, совместно с родителями ребенка (или другими близкими родственниками), решается вопрос о том, где будет храниться книга, как ребенок ее может взять и просмотреть, если он захочет сделать это.

Для снижения напряжения в процессе опроса нужно соблюдать баланс между возбуждением ребенка и сложностью вопроса. Если тема сложна или ребенок перевозбудился, то можно сменить тему на нейтральную (например, поговорить о друзьях). Если тема меняется, то нужно объяснить, почему. Это вызывает чувство контроля у ребенка и помогает ему успокоиться. Целесообразно также в таких случаях использовать небольшие перерывы: «Делаем паузу, потому что вижу, что тебе очень сложно говорить». Когда ребенок успокоится, можно опять перевести разговор в нужное русло.

После завершения работы, прежде чем попрощаться с ребенком, очень важно использовать психогимнастики, расслабляющие позитивные игры.

Несмотря на то что периодически в печати появляется информация о распространенности насилия, подчеркнем еще раз, что в настоящий момент нет достоверной статистики относительно того, как часто и какой процент подрастающего поколения в России испытывает (или испытывал в течение жизни) на себе различные виды насилия. Это связано, прежде всего, с отсутствием надежных инструментов оценки распространенности насилия. Как правило, большинство исследовательских инструментов представляют собой опросники, содержащие несколько блоков информации, таких как:

– общая социальная информация;

– общая самооценка;

– физическое самочувствие;

– особенности сексуальных отношений;

– особенности отношений ребенка с родителями, сверстниками, педагогами и т. п.

Различные варианты опросников содержат совокупность прямых вопросов, требующих ответа по параметрам «согласия-несогласия» или «всегда-никогда». В 2001–2006 гг. исследовательская группа сотрудников Нижегородского ресурсного центра проводила оценку валидности нескольких опросников (в том числе опросника ICAST-C, предусматривающего прямой опрос детей от 11 до 14 лет), а также оценку чувствительности опросников к культурной и возрастной специфике. Общий объем детской выборки составлял от 120 до 1892 человек (по отношению к различным применяемым методикам).

Результаты полевых исследований распространенности случаев насилия среди молодежи, проведенных сотрудниками Нижегородского ресурсного центра, показали, что не весь предлагаемый зарубежными коллегами инструментарий можно назвать надежным и смело использовать для диагностики случаев насилия.

Результаты общей проверки валидности оказались неудовлетворительными. Об этом можно судить на основании экспертных оценок, а также коэффициентов внутренней корреляции ниже 0,3. Поэтому был произведен анализ пунктов на информативность и дискриминационную способность. Выяснялись пункты опросников, на которые все респонденты отвечали одинаково, а также проверялось: не оказались ли некоторые пункты явно бессмысленными или «слишком прямыми», социально значимыми в данной ситуации.

Исследование проводилось в общеобразовательных школах, в привычной для учащихся обстановке, знакомым подросткам взрослым-психологом. Это могло явиться фактором, снижающим тревогу и напряжение испытуемых, которые могли быть вызваны ситуацией эксперимента, расположить их к искренним ответам.

Кроме того, заполнение опросника не требовало указания фамилии и имени испытуемого, т. е. сохранялась анонимность ответов.

Результаты исследований показали низкую измерительную способность опросников.

Известно, что исход по отдельному пункту подвержен воздействию как со стороны измеряемого параметра, так и со стороны побочных (т. е. «шумовых») факторов.

В целом для опросников был характерен высокий уровень трудности заданий в силу высокой субъективной значимости измеряемых параметров. Кроме того, выяснилось, что смысловое содержание пунктов опросников сильно коррелирует между собой. Характер ответа на один пункт влияет на характер дальнейших ответов. Практически все разделы опросников действуют в неблагоприятном направлении на ребенка, травмируя его самооценку в наиболее аффективно заряженных областях жизни, и актуализируют механизмы психологических защит. Дифференцирующая способность большинства пунктов опросников оказалась предельно низкой. Разброс индивидуальных значений по различным информационным блокам оказался стремящимся к нулю.

Наименьшей способностью отличались, как правило, те пункты, которые характеризовали:

– патологические соматические проявления;

– особенности сексуального поведения детей и подростков (особенно не дифференцируются те пункты, которые содержат информацию о сексуальных табу и нарушениях, социально запрещенных);

– нарушения в отношениях с родителями;

– интимные отношения со сверстниками противоположного пола.

Эти пункты показывали нулевой разброс данных по всей выборке респондентов.

Вербальная форма подачи материалов опросника порождала у детей встречные гипотезы о цели исследования. Известно, что если ситуация диктует испытуемым необходимость фальсификации ответов, то испытуемый редко отказывается от этой возможности. На наш взгляд, участие в процедуре своеобразного самоотчета вызывало у детей и подростков тенденцию к искажению результатов вследствие действия следующего ряда причин.