Е. Черносвитов - …в этом мире несчастливы… Книга вторая

Сразу нужно сказать, что ни в первый раз, ни во второй, никаких шпионов и шлюпок не было. Имели место галлюцинации, «вызванные» неожиданно женой, решившей попугать мужа. Кстати, быть вдвоем в огромном, лабиринту подобном здании, что представлял собой маяк, в открытом, издающем звуки, от которых «кровь холодеет в жилах», (по слова следователя, который вел это дело), нужно обладать изрядным мужеством. Внушить, показывая в грохочущую темноту океана, галлюцинации, да еще близкому человеку, находящемуся в просоночном состоянии, очень просто. Второй раз, как получается по документам, первым стал испытывать галлюцинации муж, и вызвал их у жены. То, что он выдумала, чтобы напугать мужа, вдруг стало для нее явью. Она застрелила мужа двумя выстрелами в грудь и голову, что свидетельствует о том, что она была пространственно дезориентирована. Возможно, перед тем, как застрелиться, она видела шпионов уже в комнате. Трасологическая экспертиза, исследующего направления выстрелов, обнаружила, что все пули остались в комнате. Значит, муж и жена стреляли не в окна, у которых их нашли, а друг в друга. Это, затрудняло составление полной картины галлюцинаторных переживаний супругов. Был в этой истории один эпизод, подчеркивающий силу суггестии при определенных обстоятельствах. Среди десантников были два солдата первого года службы. Вбежав в комнату и увидев картину жестокого побоища, они бросились к окнам, и открыли сплошную стрельбу очередями в сторону океана, сопровождаемую криками: «От нас, не уйдешь!», прячась за бетонными стенами маяка. Когда прапорщик приказал им «Прекратить огонь!», они не подчинились, продолжая стрелять. Только силой они были разоружены, и недоумевали, почему с ними так поступают, ибо «шпионы окружают маяк и ведут по нему автоматную стрельбу». Эти два, девятнадцатилетних парня, без всяких слов, от оценки увиденного, впали в гипнотическое состояние. Когда они пришли в себя, то рассказали одно и то же. «В камуфляжных костюмах, с масками на лице и капюшонами на голове, с десятка два (!) неизвестных, с короткоствольными автоматами и рюкзаками на спине, видя безостановочную стрельбу по окнам маяка, пытаются забраться, используя десантные раздвижные лестницы». Интересно то, что, не слыша рассказы мужа и жены, они повторили слово в слово описание «шпионов» и их оружия. Правда, шпионов, по рассказам солдат, было «с десятка два». «У страха глаза велики!». То, что они увидели в комнате убитых мужа и жены, вызвало, вероятно, сначала у солдат сильный страх, который трансформировался в зрительные и слуховые галлюцинации. После месячного пребывания в госпитале, солдаты эти были комиссованы по состоянию здоровья, с диагнозом: «невроз».

Но, на этом данная история не заканчивается. В конце ноября, когда у берега встает лед, в пятидесяти километрах в ненаселенную сторону от маяка Де – Капри, охотник обнаружил на 70-ти метровой скале, на вершине которой находился маяк, вмерзший в камни, покрытый льдом, труп, вооруженного охотничьим карабином, мужчины, в одежде, в которую одеваются местные охотники. Вызванная оперативная следственная бригада, обследовавшая место, где был найден труп, и то, что при нем было, а также прозрачный, еще не толстый лед, обнаружила следующее. Мужчина, 30 лет, хорошего физического сложения, лицо монголоидного типа, имел при себе мешок со шкурками соболя, охотничий, самодельный нож, и два десятка патронов к карабину. Документов при нем никаких не было. В десяти метрах от него, в стороне, подо льдом, была обнаружена резиновая надувная шлюпка, с разрезанными ножом бортами, и камуфляжный костюм, точь-в-точь, описанный погибшими мужем и женой, а также молодыми солдатами, и автомат с коротким стволом. Израильский «Узи». Вмерзший в скалу «охотник», вполне мог быть в шлюпке, которая двигалась в сторону наших берегов в галлюцинациях мужа и жены. Вероятно, что его высадила подводная лодка. В районе маяка Де – Кастри, с противоположной стороны, откуда идет дорога в поселок, берег был пологий, то в данном месте, 70 метров была голая скала, почти под прямым углом к поверхности Океана. Так что, шпион, которого выбросили здесь, был обречен. Он никогда бы не поднялся вверх, не имея никакого снаряжения для скалолазания. Он, может быть, пытался ползти поперек скалы, в поисках тропы для подъема, но не успел далеко уйти от места высадки на берег, ибо был застигнут последним приливом, накрывшим его с головой, и мгновенно превратившимся в лед.

P.S. В галлюцинаторных переживаниях, (вызванных суггестией (внушением), на фоне отрицательных эмоций – страха, тревоги, тоски), классики немецкой и русской психиатрии считали, что «часто присутствует содержание, которое без всякой мистики, можно назвать предвидением реальных событий» (Э. Крепелин. Р. Краффт-Эбинг, Е. Блейлер, К. Ясперс, С. С. Корсаков, Н. Н. Баженов, В. Ф. Чиж).

1990 год. Директор средней школы маленького городка, что недалеко от Москвы, 37-летний мужчина, преподаватель физики, 5 лет назад развелся. Жена ушла от него вместе с ребенком. Она была в его жизни единственной женщиной. Он из семьи потомственных врачей, невропатологов и психиатров. Бабушка и дедушка по линии отца были врачами. Родители были врачами. Мать – психиатром. Отец – невропатологом. Он – второй ребенок в семье. Старший брат также врач. Он был судим за убийство любовника своей жены и жестокое избиение жены. Амнистирован. В последнее время, когда умер отец, старший брат взял мать к себе. В годы перестройки бросил медицину и занялся бизнесом. Продавал ворованные автомобили. Разорился, едва избежал ареста. Занялся торговлей майонезом. Потом приобрел киоск. В меру алкоголизируется. В дом часто приводит на ночь разных женщин. Жениться больше не собирается. Когда младший брат, «герой» этого рассказа, остался один, то решили продать его квартиру, и жить втроем. Таким образом, два брата – 40 лет, 37 лет, и 68-ми летняя мать живут втроем в трехкомнатной квартире. Ничего общего между ними нет. Готовят пищу каждый себе в отдельности. Иногда, мать и младший брат «одалживают» деньги на пропитание у старшего брата, но всегда долг отдают. Старший брат в пьяном состоянии устраивает дебоши. Бьет младшего, несколько раз избил мать. Однажды закатал ее в ковер и бил шваброй. При этом, ни мать, ни младший сын никогда в милицию не обращались. Продолжали жить втроем, терпели и избиения, и ночные пьянки, и гулянки со случайными женщинами старшего брата. Да еще, так как он всегда давал им деньги, когда они просили, считали его «кормильцем». Ибо без него, на «нищенские» пенсию и заработную плату учителя, «давно умерли бы с голоду». Два раза в году семья преобразовывалась. Старший сын становился нежным, внимательным к матери и младшему брату, покупал им дорогие подарки, вкусную еду и дорогое вино. Это было в Новый Год и в День Победы. Отец воевал с первого по последний день войны. Имел много боевых наград. День Победы был святым для этой семьи днем, даже после смерти отца. Праздновали День Победы и Новый год всегда только втроем.