Виктор Кротов - Уважаемый У, преследуемый учениками. Притчи-диалоги

– Хорошо, когда вопрос уже почти сам на себя отвечает, – обрадовался У. – Так и надо к нему относиться.

– Но всё же: или – или? – настаивал ученик.

– Ты же сам сказал вполне выразительно. Когда к сексу влечёт любовь, то это и есть её проявление. А когда похоть… Хуже, когда любви нет, а слова «похоть» человек боится, ищет для него разные маскировки. Или когда влюблённость любовью себя считает.

– А это разные вещи?

– Ещё какие разные! Или ты опьянён человеком, или его судьба для тебя важна, как своя собственная. Тут и понятно становится – секс для тебя просто удовольствие или часть вашей общей судьбы… Но всё-таки я настаиваю, что это ты с самого начала ответил на вопрос. Мне осталась роль резонёра-комментатора. Ну, это тоже дело полезное – прокомментировать…

– В чем главное свойство человеческого разума, уважаемый У? – спросил один из называвших себя его учениками.

– Главное свойство?.. – задумался У. – Прежде всего, наверное, – это то, что он у нас есть. Он словно какой-то другой, чем всё остальное, – само сознание, переживания, чувства, эмоции… Он словно освещает всё остальное.

– Значит, не зря говорят «свет разума»?

– Не зря. Впрочем, часто подразумевают под этим самое разное, относят к разуму и логику, и рассудок, и всякое другое. А разум больше всего похож как раз на свет, без которого мы жили бы на ощупь. Только это совершенно особый свет, в нём заключена ещё и способность видеть.

– Разве мы не глазами видим? – решил уточнить ученик.

– Глазами мы видим то, что освещено наружным светом. А разум есть и у слепого, – сказал У, прикрыв глаза. – Среди провидцев, людей особенно проницательных, встречаются и те, у кого глаза не видят.

– Так что важнее в разуме, – настаивал ученик, – свет или способность видеть?

– А вот на этот вопрос я не возьмусь отвечать, – У покачал головой. Глаза его были уже открыты, и он внимательно взглянул на ученика. – Я бы сказал, что разум – это зрячий свет. Или, по-другому, – осмысливающее зрение. Но дело не в том, что я так это вижу…

У замолчал. Пауза длилась долго, и ученик не выдержал:

– А в чём же? – робко спросил он.

– В том, как это увидишь ты, – подмигнул У и тут же отправился по своим делам

– Чем ум отличается от разума, уважаемый У? – спросил один из называвших себя его учениками.

– Двумя вещами, – ответил У. – Во-первых, разум может понять, что такое ум, а ум может лишь умничать о том, что такое разум… Во-вторых, разуму тесно на задворках ума, а вот ум порою норовит зайти за разум и притвориться, будто он-то разум и есть. В-третьих…

– Уважаемый У, вы ведь хотели сказать только о двух различиях, – напомнил озадаченный ученик.

– Да, здесь ещё одно отличие. Ум старается соблюдать определённые им самим мерки и пункты. А разуму важнее уловить, как же оно на самом деле…

– Может ли человек воспринимать себя реально, уважаемый У? – спросил один из называвших себя его учениками.

– Любое восприятие реально, пока не берёшься доказывать, что это так, – ответил У.

– Но я не о доказательстве, – запротестовал ученик. – Ведь себя по-разному можно воспринимать. Моё сознание – это я. Моё тело, вместе с мозгом, – это я. Моя душа – это я… Так кто же я? Что реально, а что так, надумано?..

– Верно. Всё, о чём ни подумаешь, оказывается надуманным, – поддакнул У.

– Так вы же сказали, что всякое восприятие реально! – ученик был в недоумении.

– Реально-то реально, а вот чем больше о нём думаешь, тем оно надуманнее… Если только о нём думать, – добавил У.

– Так что же, не думать, что ли?

– Как же не думать, если думалка есть? – улыбнулся У. – Главное слово тут «только». Почему бы не думать и о том самовосприятии, и о другом, и о третьем?.. И о десятом, если мы столько разных «я» в себе обнаружим.

– Ну, это шизофрения какая-то… – растерянно протянул ученик.

– Что же шизофренического в том, чтобы то, что тебя интересует, с разных сторон осмотреть? Вот если мы только с одной стороны посмотрим и будем уверять, что только так оно и выглядит, тут-то реальность и пострадает. А вообще… – и У замолк.

– Вообще?.. – выжидающе подхватил ученик.

– Можно вообще не задумываться о самовосприятии, но вот вообще не иметь его вряд ли получится. Да и каким-то единственным образом воспринимать себя невозможно – как невозможно придумать поступок, пригодный во всех ситуациях. Хотя…

– Хотя?.. – ученика уже стали забавлять паузы в разговоре.

– Хотя закончить вовремя беседу всегда уместно, – заключил У.

– Можно ли спросить вас, уважаемый У, кого вы считаете своим первым учеником? – спросил один из называвших себя его учениками.

– Никого, – ответил У. – Неужели ученики – это цыплята, которых я должен считать по осени или по другому времени года?..

Не обескураженный отрицательным ответом, ученик решил зайти с другой стороны:

– А всё-таки, кто может назвать себя вашим учеником, как вы сами думаете? Есть ли у вас свой критерий такого рода?

– Вообще-то я не думаю, что можно уверенно определить, кто из нас, беседующих, является учеником, а кто учителем, – с сомнением сказал У. – Но установить критерий – это соблазнительно…

Подумав, он добавил:

– Право называть меня своим учителем оспаривать смешно – каждый может сыграть для другого, велением судьбы, роль учителя. Но своим учеником я считал бы лишь того, кто никогда в жизни не скажет, что он мой ученик. Просто потому, что поймёт необходимость перестать им быть.

– Нужна ли философия тому, кто не собирается в ней профессионализироваться, уважаемый У? – спросил один из называвших себя его учениками.

– Всё зависит от того, что понимать под словом «нужна», – предупредил У. – если ты имеешь в виду знакомство с томами классиков философии или статьями современных философских профессоров, то скорее нет. Хотя читать классиков иногда гораздо интереснее, чем заранее кажется.

– А когда скорее да? – поинтересовался ученик.

– Во всех остальных случаях, – улыбнулся У. – Ведь каждому человеку приходится увязывать друг с другом то, с чем он встречается в жизни и в собственных мыслях. И стараться понять, что из этого для него важнее всего. Философия их этого и возникла.

– Тогда получается, что каждому она и нужна, – догадался ученик.

– Не совсем. Раз речь об том, чтобы увязывать важные вещи, так и скажем, что каждому нужно увязывание, поскольку он всё равно им занимается. А вот если он хочет, чтобы его увязывание было как можно лучше, вот тогда ему интересно будет узнать про тех, у кого это хорошо получалось. Среди них много философов разных времён и народов.