Виктор Кротов - Собрание несочинений

Но постепенно всё стало видеться иначе.

На первый план вышла «Философия ориентирования», которая должна была содержать самые важные из найденных мною мировоззренческих представлений.

Завершив черновую работу над «Собранием трёхстиший», я стал считать эту книгу важнейшей для себя по отражению личности в слове.

А «Волшебный Возок» будет, надеюсь, самой читаемой из моих книг (хотя бы по малой читаемости прочих). Это тоже означает большую ответственность.

Книга эта должна была состоять из трёх частей (может быть, даже трёх самостоятельных книг): «Общая философия ориентирования», «Философия внутреннего ориентирования», «Философия религиозного ориентирования».

Первая часть посвящена двум изначальным проблемам: зачем человеку философия и могут ли различные философские учения выработать общий язык.

Исходя из того, что философия нужна человеку, чтобы помогать ему ориентироваться в жизни, можно выделить некоторые связанные с ориентированием понятия в качестве общего языка философии. Такой язык позволит человеку сопоставлять учения друг с другом и выбирать для себя наиболее подходящие направления для развития своего мировоззрения.

В этой части намечается подход к своего рода «философии философий», которая и может стать общей философией ориентирования.

Вторая часть охватывает те основные философские представления, которые представляются мне наиболее достоверными ориентирами в странствиях по внутреннему миру.

Первым подходом к описанию этих ориентиров была для меня когда-то КБТ. Потом было ещё несколько попыток разного рода: «Мысли о психософии», «Внутреннее ориентирование», «Чувство любви» и замыслы других книг о чувствах, не говоря о многочисленных эссе и фрагментах.

* * *

Первую часть я написал весной 1993 года в самом кратком изложении. И вдруг мне пришло в голову отнести её в журнал «Вопросы философии». Поначалу я рассчитывал лишь на какую-нибудь смешную рецензию. Но в то же время – сменилась эпоха. Может быть, на философском безрыбье понадобится и моё выступление?..

Работа моя попала Николаю Шульгину. Я вызвонил его и услышал, что работа интересная, вот только объёмом лучше была бы побольше, да нет ссылки на Гальперина, который пользуется понятием ориентирования в психологии.

Тогда я добавил к изложению первой части краткое изложение второй – и отвёз Шульгину, тут с ним и познакомился. Он оказался на удивление молодым для такого журнала, владимиросоловьёвского вида (грива волос, борода, горящие глаза) и обещал за мой материал бороться, не гарантируя успех. Но не это было самое удивительное.

Самое удивительное я обнаружил дома. В этот же день, по совпадению, я рылся в старых материалах (файлах) с нашими издательскими планами. И в задуманной когда-то серии «Имена на завтра», где всего-то было два-три имени, увидел: «Николай Шульгин»!

Откуда?..

Постепенно я восстановил в памяти, как когда-то прочёл в МК (тогда ещё не столь скабрезном) очерк о молодом самобытном философе. Идеи его, пусть и в очерковом изложении, внушали мне полную симпатию. Как раз тогда мы с женой и вынашивали мысль о собственном издательском предприятии. Вот Шульгин и попал в предполагаемую серию, хотя дело до неё и не дошло.

На доброжелательном знакомстве, правда, всё и забуксовало. Долго мой материал блуждал среди вопросов философии, и затерялся в них.

Это философская сказочная повесть для родителей с детьми. Слово «философская» относится здесь к цели, а «сказка» – к средству достижения.

* * *

Мальчик, живущий с родителями («папа с бабушкой, а может мама с дедушкой…») в деревне или на даче, очень озабочен бесконечными конфликтными ситуациями. То он хочет сделать как лучше, а выходит как хуже, то пытается и не умеет чего-то добиться, то родители не понимают его, то он родителей… «Хоть бы какой-нибудь волшебник появился и помог мне», – думает мальчик. И волшебник, конечно же, появляется. Он отправляет мальчика в странное путешествие, которое начинается за незамеченной прежде калиткой в заброшенном углу сада. За этой калиткой – другая погода, широкий простор (вместо разгороженных соседних участков) и необычная узкая дорожка, на которой стоит в ожидании крытый возок, запряжённый серым осликом. Уверившись, что родители ни о чём не узнают и беспокоиться не будут, мальчик уходит за возком в волшебную страну.

Вскоре из возка выплывает причудливое светящееся облачко. У него нет глаз, но есть взгляд, нет рта, но есть улыбка и голос. Оно называет себя Сознателем. Потом, после своего возвращения, мальчик часто будет узнавать его интонации в своих мыслях и отблески его света в чужом взгляде. Сознатель становится главным спутником мальчика, идущего вслед за волшебным возком.

Сознатель зовёт мальчика в возок, который оказывается внутри таким обширным, что по нему самому можно путешествовать. Это целый мир, полный странных существ. Тут и обидчивый упрямый Злёнок с крепким лбом и довольно острыми рожками, и занудные настойчивые Долженцы, и своенравные Хочунчики, и разноликие Могунчики, каждый из которых бодр и деятелен, когда с ним дружит его Хочунчик, а в одиночестве ленив и вял… Мальчик, себе на удивление, узнаёт их не только по словам Сознателя: словно кто-то откликается изнутри каждому из этих персонажей. У них сложные отношения друг с другом и с Сознателем. Мальчик оказывается вовлечённым в их конфликты, помогает распутывать сложности, помогает рассудить взаимные претензии – и чувствует, что найденные решения важны для него самого. Он узнаёт ситуации, как узнавал тех, кто в этих ситуациях участвует.

Мальчик забирается в возок снова и снова, постепенно привыкая к его странному и такому знакомому народцу. Он начинает разбираться в повадках волшебных существ, присматривается к их пёстрой жизни. Он видит, как они бегают куда-то кормиться, а когда он приходит к ним переполненный дорожными впечатлениями или собственными мыслями, они бросаются к нему и жадно ждут, пока он поделится с ними этой вкуснятиной. Порою же кто-нибудь из обитателей возка выбирается с мальчиком наружу и принимает участие в его приключениях…

Внутри возка множество загадочных закоулков и лесенок, ведущих куда-то вверх и вниз. И вот однажды мальчик поднимается с Сознателем наверх. Они оказываются вовсе не на крыше возка и не на верхнем его этаже, а на палубе корабля, плывущего по бескрайним просторам. На корабле свои обитатели. Некоторые из них похожи на близких мальчику людей. Другие ни на кого не похожи, Но кто-то изнутри отзывается и им. Сознатель знакомит его с Дружилой, с Кембыстатем, с Совестуньей, Как-Красивом и с другими… Некоторые из них (вроде заносчивого Яяя) не всегда приятны, но с каждым интересно. Каждый рассказывает о своих вкусах, о своих любимых нижних зверушках, которых они подкармливают, добывая себе и им пищу из океана. Потом Сознатель дополняет их рассказы: оказывается, чувства способны не только на хорошее, а некоторые изрядно мешают общей жизни.