Коллектив авторов - Психология, лингвистика и междисциплинарные связи

Таким образом, никак не маркированное имя индифферентно ко многим категориям, в том числе и к синтаксической категории отрицания (в отличие, например, от русского, французского и ряда других языков, ср. род. п. нет шапки в русском языке, замену артикля предлогом de во французском языке). Поэтому, как было сказано, в армянском языке общее имя легко становится неглагольным компонентом отрицательных конструкций.

Несмотря на то, что немаркированное имя в армянском языке выглядит как обычное существительное, оно не имеет достаточной синтаксической самостоятельности. Общее имя в роли объекта ставится перед глаголом и в сложных глагольных временах перетягивает к себе вспомогательный глагол, а значит – перетягивает на себя ударение. Несмотря на такую акцентированность, оно (имя) не приобретает синтаксическую независимость,т.е. остается как бы инкорпорированным в глагол, как компоненты составных глаголов армянского языка, которые имеют такую же конструкцию, как ցույց տալ [ цуйц тал ] «показывать», ման գալ [ ман гал ] «прогуливаться».

Адекватное понимание фраз, содержащих ничего не обозначающее общее имя, имеющее смысл и выражающее некоторое свойство (по Падучевой), требует абстрагироваться от субстантивных категорий. Ср.: Առավոտյան նախաճաշելիս նա թևրթ է կարդում : [ аравотян нахачашелис на т’ерт’ э карт’ум ] «Утром за завтраком он газету (газеты) читает». В русском примере категории рода, числа и падежа, без эксплицитного выражения которых трудно представить себе существительное «газета» и мыслить его как «общее значение со свойством газетности», не позволяет увидеть, что в армянском примере на самом деле речь идет о том, что за завтраком он «занимается газеточтением».

По свидетельству Г.А. Климова, в эргативных языках типа аварского имеются транзитивные и интранзитивные варианты одних и тех же глаголов (правда, на уровне словообразования или супплетивных форм) примерно со следующими значениями: косить и заниматься косьбой, ткать и заниматься тканием, писать и заниматься письмом (Климов, 1973, с. 70). Вероятно, употребление немаркированного имени в армянском языке в функции прямого объекта (по терминологии номинативных языков), которое всегда препозитивно по отношению к глаголу, т.е. неотделимо от него, как неглагольный элемент составных глаголов, и перетягивает на себя вспомогательный глагол, также следует трактовать, как «заниматься чем-то» (как «заниматься газеточтением»). Тогда можно утверждать, что значение относительно независимого прямого дополнения, которое может как предшествовать глаголу, так и следовать за ним – «читать газету/газеты» – передается при помощи артикля или формантом множественного числа (или и того, и другого вместе). В другом месте Г.А. Климов говорит о различной степени синтаксической зависимости подлежащего и прямого дополнения от сказуемого, отражающегося в морфологическом оформлении каждого из них. «При этом автономия подлежащего проявляется в том, что в отличие почти постоянно немаркированного в плане выражения прямого дополнения оно имеет в эргативных языках с развитой именной морфологией самостоятельную марку» (Климов, 1973, с. 80).

Отражение отношения говорящего к объекту чисто грамматическими средствами можно усмотреть в известном выражении «кто девушку ужинает, тот девушку танцует»: здесь при увеличении валентности глаголов ужинать и танцевать (не что? – танец, а кого? – девушку) прямой объект привлекает внимание тем, что он для говорящего и слушающего – нерелевантен, и грамматически недооформлен ( с девушкой ). В данном случае можно было бы говорить об образовании новых глаголов, служащих для выяснения отношений соперничающих друг с другом говорящих субъектов мужского пола. В армянской разговорной речи мы констатировали окказиональные образования той же модели (увеличение валентности), типа «ученик заниматься», в значении «репетиторствовать».

Таким образом, конструкция типа «врач вызвать» может быть интерпретирована как «обратиться за медицинской помощью на дому», где речь идет не столько о деперсонификации лица, сколько о десубстантивации общего имени (но скорее о его недосубстантивации) с опущением нерелевантных сем в определенных ситуациях общения.

Имя с артиклем в индивидуализирующей функции.В этой позиции названия лиц и названия предметов употребляются в своих собственных значениях: названия лиц, обозначая конкретные лица (а также собственные имена), склоняются по персонифицированному типу, названия предметов – склоняются по неперсонифицированному типу. Предшествование глаголу или следование за ним не играет большой роли, т.к. благодаря артиклю имя достаточно самостоятельно, но препозитивное употребление очень распространено. Именно в этой позиции названия животных подвергаются тому склонению, которое, по своему эмоциональному состоянию и отношению, определяет говорящий. Во фразеологических выражениях ԻՐ էշը Քշել– Է2Ը ցեխից հանել [ ир эшэ к’шел , эшэ цехиц ханел ] «погонять своего осла (в смысле: настаивать на своем)», «вытянуть осла из грязи (как бегемота из болота,в смысле: справиться с трудной задачей)» названия животных стоят в именительном падеже. По М.Х. Абегяну, названия животных оформляются дательным падежом, когда они являются объектом какого-либо глагола с «моральным значением» (Абегян, 1965,с.439). И, кажется, персонифицированному склонению подвержены скорее названия домашних животных, эмоциональная связь с которыми более очевидна, как например, Քո այդ վարմունքը, իհարկե, կզարմացներ քո շանը: [ к’о айт вармунк’э, ихарке, кзармацнер к’о шанэ ] «твое поведение, конечно, удивило бы твоего пса»(Мурацан). Такое же эмоциональное отношение способны вызвать не только животные, но некоторые другие предметы, например, любимые растения, музыкальные инструменты и под.: Եվ իմպարտիզում … ուռիներիս ջարդում է քամին: [ ев им партизум …уринерис джардум э к’амин ] «и в моем саду … мои ивы (моих ив)ломает ветер» (Ав. Исаакян).

Имя с артиклем в генерализующей функции.Определенный артикль в генерализующей функции переносит акцент на весь объем понятия, как например, в предложениях типа Շունը մարդու բարեկամն է: [ щунэ март’у барекамн э ] «Собака – друг человека».В этой позиции выступает родовое имя, которое не имеет референта, а соотносится с «эталонным представителем» группы. По нереференциальности употребления эта позиция имени смыкается в армянском языке с общим именем.

Со ссылкой на Т.В. Булыгину, Е.В. Падучева пишет, что такие глаголы как любить (мороженое) , ненавидеть, знать (математику) , понимать могут иметь дополнение только в родовом статусе (Падучева, 2004, с. 104). Это верно не только для русского языка,но и для ряда других, кстати, артиклевых, языков. В армянском языке те же глаголы могут получать в качестве объекта как родовое имя (с артиклем в генерализующей функции), так и общее имя (без всякого артикля), когда в роли объекта выступает не-лицо, например Ես մաթեմատիկա(ն) սիրում եմ: [ ес математика(н) сирум эм ] «Я математику люблю».