Василий Аронэ - Открой глазА. Книга-эксперимент

– Грузовик, что ли, так навонял?

– Ага. Стоит посреди дороги, завестись не может, – видимо, Леша повернул голову в сторону этого самого грузовика, его голос звучал глуше.

Мы шли медленно, поэтому трижды успели засвидетельствовать попытки завести машину и ядерный мат водителя, который последовал за ними из-за неудачи.

– О чем ты хотел поговорить? – очень странно, что этот разговор первым начал брат. Это не в его стиле. Наверное, хочет сгладить неприятный осадок после ссоры.

– Я хочу где-нибудь выступить. Сыграть что-нибудь настоящим зрителям. Это, конечно, бредовое желание, но…

– А с чего ты решил, что оно бредовое?

– Ну мало ли, ты же не особо любишь искусство, да и синтезатор ты мне купил просто из-за того, что я попросил, – я слегка оступился.

– Аккуратней. Да, не люблю, но это не значит, что я считаю его бредом. Мне просто не особо все это нравится, – вдруг он, не меняя голоса, сказал, – стой, лужа, давай справа обойдем. Но ведь ты правда неплохо играешь.

Он встал позади и придержал за плечи, направляя по нужному пути.

– Слушай, Марк, я попробую что-то найти, но обещать не могу. Понятия не имею, где ты можешь выступить. Поспрашиваю у знакомых, кто с этим как-то связан, в интернете посмотрю, – он помолчал, – а у подруги своей, Маши, ты не спрашивал? Ты же вроде говорил, она чьи-то выступления организовывает.

– Неа. Она организует другое, как я понял. Она особо не рассказывает о своей работе. И вообще, я хочу сделать ей сюрприз. Она не будет знать, куда идет и что будет, а тут я такой выхожу и бац-бац, начинаю играть, – я смущенно заулыбался, предвкушая скептицизм брата, но он задал вопрос, которого я не ждал.

– У вас серьезно? – Леша проговорил фразу, делая паузу между каждым словом.

– Мы просто друзья, я знаю ее не так давно!

– А что завелся-то? – он заржал, как конь, будто этот ответ принес ему облегчение, и добавил: – Пригни голову, ветка впереди.

Больше мы эту тему не поднимали. Леха рассказывал о парне, которого назначили руководителем отдела, а тот накосячил на третий день, о том, что сейчас в стране кризис, рубль дешевеет, доллар дорожает, денег у людей нет, и прочее, и прочее. Несмотря на эти ущербные беседы о неистрибимых проблемах, прогулка, я считаю, удалась.

Вы верите в Бога? Хотя нет, неправильно начал, еще подумаете, что я религиозную агитацию провожу. Во что вы верите? Сложный вопрос, не правда ли? Неоднозначный.

Время было позднее. Во всяком случае, я изрядно измотался за день, и мне казалось, что через пару часов надо уже ложиться спать. Сил хватало на то, чтобы, развалившись в кресле, подносить ко рту стакан виски безо льда, который остался с прошлых выходных. Единственное, что нарушало гармонию, – это музыка. Я довольствуюсь стареньким дисковым музыкальным центром, давно вышедшим в тираж. Он стоял на столе и проигрывал жуткий трэш, но мне было невероятно лениво вставать и переключать на что-то менее убогое.

Из-за диких криков, будто вокалиста кастрируют без анестезии прямо во время исполнения песни, я не услышал поворот ключа в двери, но почувствовал что-то справа от себя. Меня окатило холодом, и я задержал дыхание, прислушиваясь к шорохам, проскальзывающим между неистовым ором солиста группы.

– Что, испугался? – засмеялся брат, а я вздрогнул от неожиданности.

– Дебил, я чуть не обделался, – нарочито спокойно ответил я. По факту я был близок к тому, чтобы от страха наложить в штаны.

– Думал, это какой-нибудь полтергейст? – Лехе было смешно. Такой смех на грани тупости. Если бы я не знал, что в комнате стоит мой брат, то подумал бы, что смеется конь. Этот смех я ни с чем не спутаю, он вырывается из него, только когда у брата хорошее настроение. Может, это правда был конь? Я же не видел, а судя по юмору, уровень интеллекта брата сейчас соответствовал этому животному.

– Какой-нибудь кто? – не сочтите меня идиотом, но я первый раз в своей жизни на тот момент столкнулся с этим определением.

– Полтергейст, Марк, – это призрак. Его не видно, но он есть, – брат помолчал, а потом добавил: – а может, и нет, тут уж кто во что верит. Как нормальный человек, я верю только в то, что вижу.

– В таком случае ты для меня полтергейст, как и весь мир. Я ведь не вижу и могу только верить в то, что вы существуете. Получается, все, на чем держится моя жизнь, – это вера? – неожиданно выпалил я.

– Ты, как обычно, перевернул мои слова. Что ни скажи, начинаешь загоняться, – его веселый настрой был явно подпорчен, но я не мог не думать над тем, что он сказал.

– Получается, что главный принцип веры – это слепота.

Так во что вы верите?

Думаю, меня поймет каждый мужчина: неважно, какими способностями ты обладаешь, а какими нет, если речь заходит о девушках, мы все равны. Природа дала нам набор рецепторов, которые отлично справляются с познанием мира, но однажды мы встречаем женщину, и вся совершенная система мужского организма летит к чертям. У меня есть два объяснения: нас забыли наделить каким-то специальным органом или чувством, с помощью которого мы бы могли понимать особ женского пола, либо (этот вариант мне кажется более подходящим) женщины просто не с нашей планеты. И нет разницы, зрячий ты или нет, качок или дистрофик, чиновник или бомж, – женщину не постичь на все сто процентов.

Бывают страшные случаи. В один день что-то происходит в твоем теле, голове, а может, сердце (никто до конца не знает, что именно в нашем организме отвечает за эти процессы), и мужчина начинает чувствовать и переживать все то, что переживает эта девушка. Так случилось со мной. И дело не в любви – мы с Машей сошлись на ментальном уровне. Сразу после знакомства нам было комфортно и легко друг с другом, а для меня это явление нечастое. Трудно чувствовать себя комфортно, когда ударяешься в коридоре мизинцем и даже не можешь увидеть, обо что.

Опыт общения с девушками у меня был. Может, и не такой, которым стоит хвалиться, но, как говорится, чем богаты. Мне известно, что многие мужчины измеряют уровень своих достижений по красоте девушек, которых им удалось «завалить», но я не могу понять, что есть «красота». Люди говорят: «красивая, некрасивая, сексуальная и несексуальная». Я понятия не имею, о чем идет речь. Для меня главный критерий – это разговор; конечно, я и на ощупь могу оценить, но желающих особо не находится.

Я ничего не хочу так сильно, как увидеть, хотя бы на секунду, что это такое – красивая женщина. Почему именно этот критерий является главным для людей (только не говорите, что это не так). Может быть, внешняя красота и правда настолько ошеломительна и неописуема, что все остальное уходит далеко на второй план. Но верю я в это с трудом, иначе разговаривали бы только слепые.