Сергей Белорусов - Очерки душевной патологии. И возможности ее коррекции соотносительно с духовным измерением бытия

Цивилизация на разных этапах своего развития мотивирована различными ценностными приоритетами. На ранних этапах доминирует мотивация власти (при этом характерна высокая степень персонификации лидеров – фараонов, императоров, вождей и, как следствие, обезличивание тех, кто не обладает этой характеристикой). Далее происходит смена ведущей мотивации и наступает эра ведущей ценности капитала. В этом периоде личностная ценность измеряется способностями к адаптации на более высоком материальном уровне, что кореллирует с ее возможностями к организационному функционированию (цех, фирма, республика). Нынешний, пост-индустриальный этап цивилизации, когда роль государства менее акцентирована, а более значимыми оказываются иные – «транс-национальные» – формы совместной деятельности людей, имеет мотивационную доминанту информации, сменившую приоритеты власти и капитала. При этом отсутствие признанных харизматичных лидеров компенсируется рандомическими возможностями признания кратковременной сверх-ценности любого индивидуального бытия, выраженного психологией new-age с принципом «быстрого просветления» и девизом поп-культуры «сейчас каждый имеет право на 15 минут славы».

Сосуществование Церкви и мира можно представить как «гонимость извне, торжество внутри» на первом этапе, затем «константиновский» период «торжества извне, с выявлением гонимости извнутри», подразумевая здесь аксиологический апогей иночества той эпохи. Реальность «последних времен», когда внешний мир, окончательно размежевываясь с духовными традициями, мотивационно игнорирует существование Церкви, открывает возможность принципиально новой церковной само-идентификации, логически предусматривающей два варианта: «торжество извне и изнутри» versus «гонимость извне и изнутри». Антиномическое соотношение их таково, что первый представляется Апокалиптически предсказанным, и, потому предстоящим, в то время как второй – единственно, парадоксально и естественно возможным направлением личностной мотивации современного члена Церкви.

Цивилизационные тенденции не чужды, но преломляются и преображаются в сфере Церковности. Фактор «выравнивания индивидуальной ценности», присущий «глобалистической» эре, может быть принят во внимание и трансформирован Церковью как оставление «константиновского» противопоставления монашества и мирянства, лика и клира и начала нового, а точнее, возвращения на новом витке к исконному церковному благоустройству – раскрытию индивидуальных личностных даров каждого члена Церкви. Бережное и точное выявление специфических талантов служения каждого может стать достойным смыслообразующим направлением жизни современной общины. Ориентация светской ментальности к информационным ценностям может быть указателем – «намеком Святого Духа» – на то, что отныне члену Церкви недостаточно просто слушаться церковного авторитета (доминанта власти) или участвовать в жизни общины материально (доминанта капитала), а для того, чтобы ныне, в несомненно последние времена, быть христианином, надлежит у-своить и о-своить всю духовную сокровищницу Церкви – ее историю, ее мышление, ее чуткость выбора Правильности («орто») отношения к Богу и миру.

Исходя из этого, опыт профессиональной православной психологической помощи может быть ныне органично встроен в практику традиционной духовности как перспектива служения призванных к тому. То, что росток психологической науки расцвел по ту сторону церковной ограды, не препятствует пересадить этот чудный цветок в сад Православной обители. Помня о непреходящей насущности Священного Писания, мы можем по-новому осознать и применить упомянутый в Нем и угасший было дар «говорения на языках» к современной действительности, но не буквально и лживо, а метафорически и осмысленно. «Иные языки» суть благодатная способность привлечения «внешних» к Церкви, но чтобы они не стали соблазном для «внутренних», «только все должно быть благопристойно и чинно» (1Кор. 14: 40).

О. Евгений Л. (на Интернет-форуме): «Православная психология – это отнюдь не узкоконфессиональная внутрицерковная психопрактика, а полноправная наука (которой, впрочем, пока нет, но которую можно и нужно создавать)».

Сергей А. Белорусов: «Тогда… Благословите, отче…»

А. Действие происходит в условиях. Любой процесс осуществляется в формате. Каждая психотерапия имеет свой категориальный аппарат. Приступая к описанию происходящего в процессе терапии, осуществляемой в перспективе традиционной духовности, позволим себе авторскую прихоть и условимся о новой терминологии. Понятие «пациент, клиент, консультируемый» мы заменим словом «странник», а «специалист, психотерапевт, консультант», соответственно, – «спутник». Подобная перестановка может помочь иначе структурировать в нашем сознании отношения внутри процесса, открыть иные измерения, высветить новые глубины смысла.

Человек, входящий в кабинет специалиста и ожидающий помощи – странник . Он, в первую очередь, странен – то есть принципиально несводим к предполагаемому о нем. Он другой – больше или меньше, уже или шире, выше или ниже – по отношению к любой проективной конструкции, неминуемо возникающей в восприятии. Посещение странника – милость, благословение и вызов. Вызов профессиональной компетентности и способности к нелицемерному состраданию. Явление странника несет в себе тревогу и радость, угрозу и надежду. в перспективе терапии тревога и угроза будут преодолены, утилизированы в качестве энергетического ресурса, а радость и надежда актуализированы, обоснованы и утверждены. Распробуем на вкус это слово. Странник – посланец неведомой страны, где все по-другому. Странник – ранен. Странник приходит рано. Последнее означает, что мы всегда не готовы его принять, как подобает, указывает на наше несовершенство и открывающийся простор для действий. и последнее. Странник приглашает в путешествие, именно через него осуществляется спутник . Так уместно именовать того, кто оказывает психологическую помощь. Этим словом выражается архетипическая сущность терапии как совместного пути. Спутник не является учителем или наставником, руководителем или лидером, старцем или гуру. Его место на шаг позади. Он доброжелательный собеседник, интересный партнер, опытный гид. и в то же время, он не является приятелем, он лучше различает дорогу впереди и прикрывает тылы. Он не укажет единственно истинного направления, но предостережет от заведомого тупика. Он поддержит пошатнувшегося и успокоит бегущего впопыхах. Спутник существует лишь применительно к тому и для того, кто избрал его. Наше время привнесло новый элемент смысла в это слово. Спутник это сателлит, вращающийся по орбите, центром которой является человек, пришедший за помощью. Спутник не теряет самостоятельности, но временно отказывается от доминирования своего Я, служа страннику. Положение спутника парадоксально. Он более интегрирован внутренне, специально тренирован интеллектуально и подготовлен эмоционально, но в то же время, вопреки линейной логике, не является ведущим в совместном процессе. Напряжение этого парадокса является одним из энергетических ресурсов терапии.