Коллектив авторов - Принцип развития в современной психологии

Щирова И. А., Гончарова Е. А. Многомерность текста: понимание и интерпретация: Учебное пособие. СПб.: ООО «Книжный Дом», 2007.

Abelson R. P. Differences between belief and knowledge systems // Cognitive Science. 1979. V. 3. № 4. P. 355–366.

Beitel M., Ferrer E., Cecero J. J. Psychological mindedness and awareness of self and others // Journal of Clinical Psychology. 2005. № 61. Р. 739–750.

Cook-Greuter S. R. Rare Forms of Self-Understanding in Mature Adults // Transcendence and Mature Thought in Adulthood. The Further Reaches of Adult Development / Eds M. E. Miller, S. R. Cook-Greuter. London: Rowman and Littlefield Publishers, Inc., 1994. P. 119–143.

DeCicco T. L., Stroink M. L. A Third Model of Self-Construal: The Metapersonal Self // International Journal of Transpersonal Studies. 2007. V. 26. Issue 1. P. 82–104.

Frohlich V. Sich selbst verstehen? / Hrsg von G. Bittner. Menschen verstehen: Wider die «Spinneweben dogmatischen Denkens». Würzburg: Konigshausen und Neumann, 2005. S. 35–42.

Grace S. L., Cramer K. L. The elusive nature of self-mea surement: The self-con-strual scale versus the twenty statement test // Journal of Social Psychology. 2003. V. 143. № 5. P. 649–668.

Greenberg J., Arndt J., Simon L., Pyszczynski T., Solomon Sh . Proximal and Distal Defenses in Response to Reminders of One’s Mortality: Evidence of a Temporal Sequence // Personality and Social Psychology Bulletin. 2000. V. 26. № 1. P. 91–99.

Gwyn R. “Really Unreal”: narrative evaluation and the objectification of experience // Narrative inquiry. 2000. V. 10. № 2. P. 313–340.

Kintch W., van Dijk T. A. Toward a model of text comprehension and production // Psychological review. 1978. V. 85. № 5. P. 363–394.

Rafaeli-Mor E., Gotlib I. H., Revelle W . The Meaning and Measurement of Self-Complexity // Personality and Individual Differences. 1999. № 27. P. 3 41–35 6.

Singelis Th. M . The measurement of independent and interdependent Self-construals // Personality and Social Psychology Bulletin. 1994. V. 20. № 5. P. 580–591.

Thorndyke P. W. Cognitive structures in comprehension and memory of narrative discourse // Cognitive psychology. 1977. V. 9. № 1. P. 77–110.

В отечественной психологии принцип развития в изучении психики человека рассматривается как ведущий (Анцыферова Л. И., Брушлинский А. В., Выготский Л. С., Завалишина Д. Н., Запорожец А. В., Зинченко В. П., Леонтьев А. Н., Лисина М. И., Ломов Б. Ф., Платонов К. К., Пономарев Я. А., Швырков В. Б., Александров Ю. И. и др.). Основоположником генетического принципа являлся П. П. Блонский, который развил идею И. М. Сеченова при использовании этого принципа исследования в психологии. Блонский подчеркивал, что научная психология – это психология генетическая, поскольку понять поведение человека, не проследив весь путь его формирования, его генез, условия и факторы изменения, невозможно.

Разработка и реализация принципа развития в психологии имеет не только теоретико-методологическое, но и практико-ориентированное значение. Понимание того, какие силы становятся определяющими в развитии и регуляции человеческой индивидуальности, человеческих взаимодействий и какие отрезки жизненного пути становятся наиболее значимыми в развитии, что ограничивает и что усиливает различные аспекты человеческого поведения, позволяет регулировать социально-экономическую политику и финансовые затраты общества для обеспечения становления эффективного и благополучного состояния общества в целом и молодого поколения – в частности. Так, индивидуальные различия существенно ограничены такими факторами, как образование, возможность выбора работы, социальная мобильность, что определяет, может ли индивид приобрести и использовать свою компетентность или нет. Следовательно, финансовые вложения общества связаны с необходимостью учета и обеспечения индивидуального развития своих членов. Прогнозирование социально-экономической политики предполагает опору на научные разработки представлений о развитии человека, его индивидуальности, закономерностей, этапов становления и их факторов (Россия в глобализирующемся мире…, 2007).

Термин «развитие», скорее, необходимо рассматривать в качестве универсального психологического принципа, который является одной из методологических основ науки.

Рассмотрим определения данного термина в современной науке.

Наиболее общие из них представлены в философской литературе. В «Новой философской энциклопедии в 4-х томах», изданной Институтом философии и Национальным общественно-научным фондом в 2001 г. и дополненной в 2010 г., дается следующее определение развитию: «Развитие – высший тип движения и изменения в природе и обществе, связанный с переходом от одного качества, состояния к другому, от старого к новому. Всякое развитие характеризуется специфическими объектами, структурой (механизмом), источником, формами и направленностью… Вместе с тем все эти различные типы развития характеризуются рядом существенных общих моментов и признаков, касающихся, в первую очередь, специфики самих развивающихся объектов. Если процесс изменения схватывает любые объекты, любые их стороны, то процесс развития – далеко не всякое изменение объекта, а лишь то, которое связано с преобразованиями во внутреннем строении объекта, в его структуре, представляющей собой совокупность функционально связанных друг с другом элементов, отношений и зависимостей. Поэтому в материальном и духовном мире, где все без исключений предметы и явления пребывают в состоянии постоянного движения, изменения, о развитии можно говорить лишь применительно к объектам с тем или иным (простым или сложным) системным строением» (Грушин, 2001, с. 397).

Принцип развития был глубоко внедрен в естественные и гуманитарные науки благодаря эволюционным идеям Ч. Дарвина в XIX в., но интерес исследователей был прикован к самому процессу изменений в организмах, обществах, геологической организации Земли и т. п. Только в XX в. ситуация принципиально меняется и первостепенное значение придается анализу оснований, начал развития. «В связи с этим тщательному изучению подвергаются революции в истории, прежде всего в истории науки. Если раньше то или иное понимание эволюции предопределяло и соответствующее истолкование революции, то теперь наоборот: в зависимости от того, как понимается революция, дается та или иная интерпретация эволюционного периода в развитии науки. Если в ходе научной революции новая парадигма создается полностью и целиком (Т. Кун), то на долю эволюции приходится деятельность нетворческая, реализуемая строго в рамках господствующей парадигмы. Если в ходе революции возникает лишь проект новой теории или научно-исследовательской программы (И. Лакатос), то в эволюционный период актуализируются заложенные в ней возможности по ее реализации, совершенствованию, и научная деятельность вполне может носить творческий характер» (там же). Возникает синергетический подход. И. Пригожин вводит понятие бифуркаций – точек, вблизи которых в системах наблюдаются значительные флуктуации, изменения; осуществляется переход от равновесных систем к неравновесным, от повторяющегося и общего – к уникальному и специфичному. Ключевым понятием становится понятие самоорганизации как механизма перехода. «Небольшая флуктуация может послужить началом эволюции совершенно в новом направлении, которое резко изменит все поведение макроскопической системы» (Пригожин, Стенгерс, 1986, с. 56).