Inga Dream - Мечтай и действуй. Как повзрослеть и начать жить

Напившись – заснул за столом. Заснув, соскользнул со стула, оказавшись на полу. Во сне, возможно, когда поворачивался, шея оказалась на железной батарее для обогревания, а правая рука попала под холодильник (система холодильника пропускала ток, пару раз, когда я и мама мыли полы мокрой тряпкой, нас трясануло током…). В папином случае замыкание произошло во сне.

Вывод медэкспертов: несчастный случай при воздействии электротока.

На протяжении целого месяца меня, маму, тетю Славу, тетю Иру (папину младшую сестру) преследовали странные сны: папа приходил, был грустным и либо молча, знаками, либо отвечая на наши вопросы пытался объяснить нам, что ему холодно и… мокро. Просил принести ему теплую одежду – кальсоны, майку… Пытаясь разгадать смысл этих снов, мы, следуя советам уже знающих людей, раздали бедным те папины вещи, что не забрали его братья и сестры. Мама купила новое белье и тоже раздала его людям… Но сны не прекращались.

И тогда… мама пошла в сельсовет (так назывался орган, отвечающий в том числе и за процедуру захоронения) и настояла на том, чтобы нам позволили перехоронить папу в другом месте, уже не на склоне, а наверху, рядом с дедушкой Остапом (маминым папой). После весомых, аргументированных доказательств – на протяжении длительного времени непрекращающиеся однотипные сны, предчувствие близких, интуиция – мы, наконец, получили разрешение на перезахоронение!

В солнечный майский день мы снова собрались на кладбище для нехарактерной процедуры… Еще со свежей могилки сняли венки. Мужики копали до тех пор, пока не раздался глухой стук лопаты о дерево – вот та глубина, на которой зарыт гроб. Кое-как вытащив ставший намного тяжелее, размоченный непрекращающимися ливнями гроб, долго тащили его через все кладбище в то, другое место, должное стать ему новым домом!

Наконец-то это случилось. Вымотанные мужики водрузили гроб на деревянные носилки рядом со свежевырытой ямой с вопросом: что дальше?

А дальше встал вопрос: надо ли открывать гроб? Времени уже прошло более чем предостаточно, тело уже должно было начать разлагаться… Не знаю, у кого как, но у меня было невыносимое желание еще раз посмотреть на папу. Столько времени я провела в мыслях и раздумьях, воспоминаниях о мельчайших подробностях, связанных с его внешностью, сердцем, душой…

Я обязана его увидеть! Перевес желаний был на моей стороне (к ним присоединился мой двоюродный брат Коля, который был в армии, когда хоронили папу, мама, сестры).

Медленно, гвоздик за гвоздиком, освобождали крышку гроба. Все замерли в немом ожидании… Запах. Сначала все почувствовали запах… В лучах ярко пригревающего солнца дерево начало подсыхать, и от этого еще ярче был контраст свежего воздуха и того, что пробивался из гроба…

И вот последний гвоздь удален. Подняли крышку…

Я стояла, плотно прижавшись к носилкам. Я заметила, что весь гроб до краев набит илом, глиной… Страшный крик вырвался из моего горла. Я сорвалась с места, как ненормальная, несясь по всему кладбищу, не понимая, куда и зачем бегу, крича со всей силой, на какую только была способна… Что было потом, я не помню.

Тело таки умирает, убедилась я. А душа? А душа живет вечно! Сегодня я в это верю! Свято верю!

Говорят, годам к тридцати человек задумывается о смысле жизни, о своем предназначении на земле: «Кто ты, откуда ты, куда идешь?» Я же с одиннадцати лет нахожусь в поиске этих ответов. Мне еще совсем ребенком трудно было понять, почему жизнь так несправедлива ко мне. Я любила папу, папа любил меня… Стихи под впечатлением от смерти папы написала в одиннадцать лет. Я и не догадывалась тогда, что это станет моим призванием в дальнейшем… (На сегодняшний день вышло тринадцать моих книг, четыре из которых – проза, остальные – стихи, переведенные на тринадцать языков.)

Для ребенка, да еще девочки, это было невероятным потрясением, и надо было справляться.

А уже в двадцать один год я похоронила свою первую дочку. Как-то так…

Моя бабушка говорила, что нет ничего страшнее, чем хоронить своих детей. Сегодня могу согласиться с этим…

Мне знакома боль разного качества, но эта – самая больная боль.

Есть ли методики избавления от боли? Конечно есть! Тогда я о них не знала, я шла по пути мудрости – «состаришься – узнаешь»… Потом искала ответы и нашла главные, которые могут быть полезны для тех, кто меня слушает, для тех, кто ищет ответы на свои вопросы. Самое главное – это не закрываться от боли!

Да, это сложно, да, это больно. Порой это невыносимо, порой кажется, что почва уходит из-под ног, кажется, что сходишь с ума, что не выживешь, не выдержишь, не встанешь, не поднимешься… Но это только так кажется!

Господь никогда не дает нам креста такого, который бы мы были не в состоянии поднять, нести, того объема боли, который бы мы не вынесли!

Как в притче о том, как человек решил, что несет не свой крест, и попросил Бога дать ему другой. Бог согласился и предложил ему выбрать свой, отправив его на Гору Крестов. Человек с восхода солнца до заката обошел всю гору, тщательно пытаясь найти сааамый маленький. Нашел. Обратился к Богу:

«Можно вот этот?»

Господь ответил: «Так это и есть твой крест!»

Кто может залезть в душу Ника Вуйчича [5] Ник Вуйчич – человек, ставший легендой. Ник родился без рук и без ног и сумел в свои 33 года стать мировой знаменитостью. Его биография вдохновляет, мотивирует и поднимает больных на ноги. или Тони Мелендес [6] Тони Мелендес – музыкант, певец, автор песен и гитарист, играющий на гитаре ногами. От рождения у Тони не было обеих рук, а потому осваивать музыкальный инструмент, так же как и многое другое в жизни, ему пришлось при помощи ног. , когда люди уже родились, обреченные на боль, и не только физическую, но, в первую очередь, душевную? Кто может ощутить и понять Виктора Франкла, который был заключенным Освенцима, чья сила духа покорила даже немцев, не понимавших, как такое возможно? [7] Австрийский философ и психолог Виктор Франкл, прошедший с 1942 по 1945 годы нацистские концентрационные лагеря Освенцим и Дахау, написал книгу «Сказать жизни „Да!“: психолог в концлагере», заметки для которой писал стенографическими знаками на клочках бумаги втайне от других. Любая физическая боль была ничто по сравнению с той силой, которую проявляла душа Виктора Франкла!

Боль – она бывает разной, но самое главное – от нее не закрываться. Это не значит, что ее нужно искать по жизни… (Хотя пример царицы Кунти из восточного эпоса говорит об обратном: «Я молюсь о том, чтобы приходили в мою жизнь испытания. Приходите, потому что именно тогда рядом со мной Господь!»)