Елена Мартынова - Индивидуальное психологическое консультирование. Теория, практика, обучение

Первая точка зрения понимает «объективность» консультанта как его ценностную нейтральность и не рекомендует психотерапевту вносить в отношения ни свое мировоззрение, ни жизненную философию, ни систему ценностей. На это указывают как некоторые зарубежные, так и ряд отечественных консультантов. Такая позиция означает не то, что консультант не имеет собственной ценностной иерархии, а то, что в процессе консультирования профессионал не должен занимать какую-либо определенную моральную или ценностную позицию. Часть консультантов считают, что ориентация на социально принятые нормы и ценности может быть воспринята клиентом как критика, что существенно снизит эффективность воздействия , а может и помешать ему. «Принимая ценности клиента, уважая их и отдавая им должное, консультант сможет воздействовать (курсив мой. – Е. М. ) на них в том случае, если они являются препятствием на пути нормального функционирования человека», – отмечает Юлия Алешина ( Алешина, 2005, с. 16). К. Паттерсон, кроме того, указывает на целый ряд причин, по которым консультанту следует избегать воздействия на ценности клиента:

● жизненная философия каждого индивида уникальна, и нежелательно навязывать свою философию другим;

● ни один консультант не может утверждать, что имеет полностью развитую, адекватную философию жизни;

● наиболее подходящие места для усвоения ценностей – это семья, церковь и школа, а не кабинет консультанта;

● индивид развивает собственную этическую систему, пользуясь не одним источником и не за один день, а под влиянием многих жизненных факторов и в течение длительного отрезка времени;

● никто не может воспрепятствовать другому человеку в формировании уникальной философии жизни, которая была бы для него наиболее осмысленной;

● клиент имеет право на неприятие этических принципов и философии жизни другого лица (цит. по: Кочюнас , 1999, с. 33–34).

Следует обратить внимание на то, что выше речь идет именно о воздействии . Понимание психологического консультирования как воздействия действительно определяет для консультанта ряд правил и налагает ограничения, существенно увеличивает степень его ответственности за результат процесса консультирования. Это объясняется традиционным пониманием данного феномена. Тот, кто воздействует, является субъектом, так как обладает активностью. Тот, на кого воздействуют, становится объектом, поскольку его активность при этом не обозначена. В отечественной науке понятие «психологическое воздействие» уходит своими корнями в одностороннее толкование термина «отношение» как субъектно-объектных отношений «врач – больной» ( Гулина , 20 01, с. 36). В последние годы термин «психологическое воздействие» стали заменять на термин «психологическое влияние». Например, Е. Сидоренко определяет психологическое влияние как воздействие на состояние, мысли, чувства и действия другого человека с помощью исключительно психологических средств с предоставлением ему права и времени отвечать на это воздействие ( Сидоренко , 2004, с. 11). Но и в том и в другом понимании степень активности обоих участников этого процесса различна. С точки зрения автора, это противоречит самой природе психологического консультирования как коммуникации между двумя людьми. Трудно не согласиться с М. Гулиной, утверждающей: «В терапевтических отношениях познание человека может носить различный процессуальный характер, но познание – это всегда диалог, где каждый человек (как клиент, так и консультант) становится и объектом и субъектом познания» ( Гулина , 2001, с. 16).

Существует и противоположное мнение, касающееся ценностного влияния консультанта. Оно заключается в том, что консультант должен четко и ясно демонстрировать свою ценностную позицию. Об этом, например, пишет Е. Вильямсон (цит. по: Кочюнас , 1999, с. 33–34). Он подчеркивает, что попытка психотерапевта быть нейтральным в ситуациях морального и ценностного плана может заставить клиента считать, что консультант оправдывает и считает приемлемым поведение, пагубное с социальной, моральной, правовой точки зрения. Такую позицию Р. Кочюнас называет «позицией консультанта-воспитателя». Однако прямое указание на несоответствие поведения клиента социальным требованиям и нормам тот, скорее всего, воспримет как отвержение – и, к сожалению, будет прав. Ибо не за воспитанием и морализированием клиенты приходят к психотерапевту. Кроме того, существует точка зрения, согласно которой каждая психотерапевтическая теория в своих терминах скрыто или открыто несет ряд ценностей, которые интегрируют теорию и метод в единое целое. «Эти ценности определяют и жизненную позицию, жизненную философию консультанта, без которой механическое использование метода обращается в манипуляцию в негативном смысле этого термина, делая клиента объектом, а не субъектом консультирования и помощи», – считает М. Гулина ( Гулина , 2001, с. 35).

Между этими полярными точками зрения и находится решение проблемы. Большинство современных психологов-практиков утверждают, что полностью исключить влияние ценностей и мировоззрения консультанта из контакта с клиентом невозможно, если считать, что клиент-терапевтические отношения – это отношения двух живых людей.

Если рассматривать консультирование и психотерапию как клиент-терапевтическое взаимодействие , то становится ясно, что философские воззрения, жизненный стиль, опыт, ценности, мудрость психотерапевта не могут не быть привнесены в консультативное пространство – потому что все это составляет ценностно-смысловое содержание личности консультанта, т. е. того самого «инструмента», при помощи которого осуществляется этот зачастую таинственный процесс.

Ясное понимание собственных ценностей, умение отличить их от своих потребностей являются основой ценностной позиции консультанта в работе с клиентом. Проблема различения потребностей и ценностей лишь на первый взгляд кажется простой. В большинстве своем люди плохо понимают, в чем принципиальная разница между этими двумя понятиями. Что же об этом говорит психологическая наука?

Под потребностями в психологии понимают нужды организма (как правило, в том, что лежит за его пределами). Существует несколько классификаций потребностей, самой известной среди которых является знаменитая «пирамида» А. Маслоу ( Маслоу , 2007). Человек испытывает потребности с рождения – в кислороде, пище, воде, безопасности, любви, информации и т. д. Гештальтпсихология утверждает, что в «поле»{ Термин «поле» в психологии имеет два значения: 1) метафора, обозначающая некую область психологических феноменов; 2) ситуация взаимодействия человека с миром в данный момент времени; обстоятельства, определяющие поведение. Здесь употреблен во втором значении.} человека всегда огромное количество потребностей. Они возникают постоянно, актуализируясь в процессе взаимодействия человека с миром. По мере возникновения они требуют удовлетворения. Какие-то из них могут быть удовлетворены сразу, какие-то – через некоторое время, а некоторые – никогда. Как бы человек ни старался удовлетворить свои потребности, они возникают снова и снова. Человек постоянно дышит, каждый день ему требуются пища, вода и сон, он снова и снова ищет тепла, любви, заботы у других людей, опять и опять получает новую информацию и т. д. В этом смысле удовлетворить ту или иную потребность «навсегда» невозможно.