Салли Уинстон - Избавление от навязчивых мыслей. Руководство по преодолению стресса и тревоги

«Что, если я трансгендер?»

Трансгендеры всегда ощущают несоответствие своей гендерной идентичности тому телу, в котором они были рождены. Однако навязчивые мысли о гендерной идентичности могут возникнуть у каждого.

Мне попались статьи о трансгендерах, и теперь меня не отпускает ощущение, что моя грудь мешает мне из-за своего неадекватного размера. Потом у меня появились пугающие мысли о том, что если мне не хочется, чтобы у меня была грудь, вполне может оказаться, что я парень, заточенный в девичье тело, и что на самом деле мне суждено было быть парнем. Я провела дополнительные поиски в Сети и беспокоюсь, что у меня есть все описанные признаки. Никак не могу перестать думать об этом, как бы настойчиво ни повторяла себе, что это глупо. Откуда у меня могли появиться такие мысли?

Человеческое мышление может принимать одну из двух возможных форм. Первый тип мышления— вербальный, напоминает разговор с самим собой, который разворачивается в сознании человека. Второй тип мышления предполагает возникновение образов или картин. Хотя многие навязчивые мысли ощущаются как тревожный разговор с самим собой, в некоторых случаях все ограничивается лишь зрительными образами (Brewin et al., 2010). Вы и сами могли это заметить.

Приведем некоторые наиболее распространенные виды навязчивых зрительных образов. Они могут быть статичными или напоминать короткие видеоклипы, включать в себя подлинные воспоминания или быть полностью вымышленными.

Безумные или позорящие действия

Многим кажется, что у них галлюцинации, когда они видят зрительный образ самих себя, совершающих что-то безумное или позорящее их прямо на публике. Они ошибаются. Такие визуальные образы часто возникают в социально тревожных ситуациях и являются всего лишь продуктом воображения, вызванным застрявшими мыслями, которые выражены в образах, а не в словах.

Всегда, когда я оказываюсь на официальном мероприятии, мне постоянно представляется, как я заливаю рвотой себя и других – как президент Буш [2] В 1992 году президента США Дж. Буша во время визита в Токио на обеде стошнило на премьер-министра Японии. .

Когда у меня берут интервью или когда оказываюсь на вечеринке, я всегда представляю, как замерзаю или кричу что-то непотребное, и люди говорят: «Что не так с этой женщиной? Она сумасшедшая!»

Я избегаю вечеринок, поскольку мне кажется, что я упаду в обморок и не смогу говорить или контролировать себя, когда мне станут задавать вопросы.

Иногда, когда я встречаю кого-то нового, я и в самом деле будто вижу короткий фильм о том, как втыкаю палец этому человеку в глаз или внезапно перебегаю комнату, чтобы задушить его. А иногда – и это еще более странно – я вижу кинжал, зависший в воздухе передо мной, который так и манит, чтобы я взяла его.

Болезнь, умирание и сцены смерти

Эти тревожные картины могут возникнуть в любое время – когда вы расслаблены, получаете удовольствие, находитесь за рулем или тревожитесь о чем-то.

Иногда передо мной внезапно возникает образ того, как я до смерти истекаю кровью от вируса Эбола, и чем больше я стараюсь не смотреть, тем ужаснее становится картина. У меня от этого сводит желудок.

Без всяких на то причин я воображаю свое мертвое тело, лежащее в гробу, но только мне откуда-то известно, что я не умер, и я пытаюсь кричать, чтобы люди, пришедшие на мои похороны, вытащили меня оттуда.

Иногда, когда я еду по мосту, вижу, как моя машина переваливается за ограждение и падает в воду; эта картина настолько реалистична, что у меня закрадываются сомнения, не является ли это предзнаменованием.

Травматические воспоминания

Травматические образы и внезапные воспоминания часто появляются при синдроме посттравматического стресса, однако они также могут возникать у тех, чье сознание склонно зацикливаться на определенных темах, и кого расстраивают мысли, воспоминания и даже воображаемые образы. Это может быть внезапное повторное переживание, как если бы травматичные события вновь повторились в настоящем (это явление часто называют вспышками прошлого), сопровождаемые страхом или любой эмоцией, которая возникла в то время. Или это могут быть крайне реалистичные зрительные воспоминания о событиях, произошедших в действительности или в воображении в момент травматичного опыта.

Мне постоянно видится, что на меня наезжает автомобиль.

Лицо человека, изнасиловавшего меня, постоянно появляется в моем сознании, и я словно замираю.

Я могу находиться где угодно и внезапно увидеть, что падаю на землю, когда солдаты стучат в мою дверь.

Мне доводилось видеть новостные репортажи о крушении самолетов, и теперь я будто вижу ужасные сцены в самолете, который падает с высоты. Все кричат и плачут. Я знаю, что меня там не было, но никак не могу перестать представлять себе это.

Хотя внезапно возникающие образы из прошлого и травматические воспоминания – это не более чем мысли и образы и, соответственно, не таят в себе никакой опасности, они могут храниться в сознании в различных формах из-за сильного влияния изначального опыта. Если синдром посттравматического стресса на самом деле присутствует и дело не в застревании мыслей, могут оказаться полезны дополнительные методы лечения, не описанные в этой книге. Возможно, стоит обратиться за помощью к специалистам, занимающимся такими травмами, с другими симптомами синдрома посттравматического стресса, которые часто сопровождаются вспышками прошлого и тягостными воспоминаниями.

О тревоге известно каждому. Нет никого, кто хоть однажды не испытал бы тревогу. Итак, даже несмотря на то что тревога свойственна всем людям, здесь мы рассматриваем ее как один из типов навязчивых мыслей, поскольку на самом деле можно говорить о двух видах тревоги – конструктивной и токсичной (Leahy, 2005).

Конструктивная тревога – это определенная форма планирования: она начинается с осознания проблемы и приводит к ее решению и составлению плана действий, которому необходимо следовать. Кроме того, и это важно, решение и план действий приводят к устранению тревоги. В качестве наиболее простого примера представим, что вы ведете машину и вдруг замечаете, что топливный бак практически пуст. Вы можете беспокоиться о том, что топливо заканчивается. Однако после этого вы находите решение: нужно поехать и заправить бак на находящейся впереди заправке. Этот план действий, по-видимому, должен решить проблему, и тогда ваша тревога прекратится.

Токсичная тревога, напротив, предполагает попытки устранить проблему в тех случаях, когда нет уверенности в результате или его нельзя узнать заранее, и нет никакого приемлемого ответа, который позволил бы составить план действий. Так что вы начинаете решать проблему, но не находите никаких подходящих ответов. В результате тревога возвращается и весь процесс начинается заново. Он зацикливается. Токсичная тревога начинается с вопроса «что, если…» и продолжается в бесконечно повторяющемся цикле неудовлетворительных решений. Попытки решить проблему, чтобы успокоить себя, терпят неудачу.