Геноцид и массовые репрессии

Дональд Уайз, главный заграничный корреспондент лондонской газеты «Санди миррор», писал, что американские офицеры закрывают глаза на такие пытки или руководят ими.

Вот некоторые широко распространенные виды пыток, о которых рассказал Уайз: «Людей сначала опускают головой в баки с водой и затем полосуют их ножами, их бьют по вискам шелковыми носками, набитыми песком, присоединяют людей к проводам электрогенераторов» (Санди миррор», 4 апреля 1965 г.).'

Многие американские корреспонденты были очевидцами пыток. Беверли Дип, сайногский корреспондент газеты «Нью-Йорк геральд трибюн», писала 25 апреля 1965 г.

«Одна из самых гнусных пыток, применяемых в Южном Вьетнаме, состоит в «поджаривании» электрическим током, как называл эту пытку один американский советник. Ваш корреспондент присутствовал однажды при применении этой пытки. К большим пальцам рук пленного партизана присоединяли по проводу. К противоположным концам проводов был подключен полевой электрогенератор. Запустили двигатель, машина дала ток, который обжег пальцы пленного и вызвал у него шок».

Применяются также еще более изуверские методы. Беверли Дип пишет: «Другой метод, обычно преследующий цель заставить пленных говорить, заключается в том, что одному из них на глазах остальных вырываются ногти, отрезают пальцы, уши и половые органы. Иногда стену помещения сайгонских войск украшает связка ушей. В одном американском учреждении сохраняется заспиртованное ухо вьетконговца».

Пытка электрическим током применяется во Вьетнаме повсюду, даже на поле боя. Небольшой американский полевой генератор, используемый для питания переносной радиостанции, часто «приспосабливается «для пыток и цениться за его высокую мобильность. Он вырабатывает ток, напряжение которого достаточно, чтобы вызвать сильный, а иногда и смертельный удар.

Вот что пишет Малькольм Браун, корреспондент Ассо-шиэйтед Пресс в своей книге «Новое лицо войны»:

«При допросе по методу «динг-а-линг «электроды генератора присоединяют к вискам или другим частям тела. Когда пытают пленных женщин, электроды присоединяют к соскам. Результаты ужасающие, боль нестерпимая…»

В той же книге Браун пишет: «Многие корреспонденты и американские военные советники видели конечности рук, отрубленных у военнопленных с помощью мачете. Иногда военнопленных кастрируют или ослепляют. В ряде случаев вьетнамцев, которых подозревали в том, что они партизаны, привязывали к транспортеру и волокли по рисовому полю. Это самая мучительная смерть». Пытка редко используется для получения чисто военных разведывательных сведений — чтобы узнать диспозицию вражеских войск или место намеченной засады; она стала самоцелью, средством терроризирования населения и даже просто развлечением озверевших американских и сайгонских солдат.

«Многие солдаты, — пишет Малькольм Браун, — испытывают удовольствие, избивая вьетконговских пленных. Допрашиваемые так часто умирают на допросе, что получение разведсведений кажется делом второстепенным…»

В начале 1968 г. французский журнал «Нувель обсер-ватер» опубликовал показания бывшего американского военнослужащего Петера Мартинсена.

«Полевой телефон». Через несколько дней после того, как мы обосновались в лагере, мне доверили пленного. Я абсолютно ничего не знал о нем и начал допрашивать его спокойно. Он мне говорил и повторял, что он не вьетконговец и что он не знает, где находятся солдаты Вьетконга.

Что касается первого пункта, то я не знал, лжет ли он. Что касается второго пункта, то я был уверен: он знает, где солдаты Вьетконга. Тогда я начал его бить, давал ему пощечины и бил кулаком, но это ничего не дало.

И вот, как это часто бывает в таких случаях, меня заменил другой специалист по допросам, лейтенант. Он действовал как и я: сначала ставил вопросы, потом бил. Поскольку и он ничего не добился, лейтенант подверг этого военнопленного пытке (электрическим током), именуемой «полевой телефон». Сначала он поставил электроды на руки пленного, потом он их прикладывал к его половым органам…

В другой раз, во время операции «Сайдер-фоллс», был взят в плен капитан… Мне поручили его допрашивать, и мои начальники говорили и повторяли, что им нужно получить сведения, и притом немедленно. Пока ставил вопросы, мой командир взвода пытал вьетнамца «полевым телефоном». Капитан все же ничего не сказал, и меня заменил лейтенант. Поскольку вьетнамец по-прежнему ничего не говорил, лейтенант разъярился и начал забивать ему под ногти бамбуковые щепочки.

Командир нашей части упрекнул его за это: пытка с применением бамбуковых щепочек оставляет следы, тогда как электричество никаких следов не оставляет. У нас же допускалось делать с пленными все, что мы пожелаем, только при условии, что на их телах не останется следов. Я лично не убивал пленных, но многие другие специалисты по допросам убивали…

«Деревянный молоток»… Всех жителей собрали и подвергли сортировке. Из одной ямы вытащили человека с оружием. Я узнал таким образом, что он вьетконго-вец. Но мне предстояло еще установить, какое у него звание. Я начал его допрашивать. Тем временем мой переводчик бил его деревянным молоточком по коленным чашечкам и по лопаткам. Он ничего не говорил.

Поскольку при допросе присутствовали мои офицеры, я разнервничался и испытал другое средство. Я приставил мой пистолет к затылку пленного и заставил его рыть себе могилу, отсчитывая громким голосом по-вьетнамски, сколько секунд ему осталось жить. Так же по-вьетнамски я объяснял ему, как он сейчас умрет. Пока он рыл свою могилу, мой переводчик продолжал его бить.

Пытка электричеством была абсолютно повседневной практикой. К концу моего срока службы ее стали применять немного реже, но при каждом допросе военнопленного избивали. Один специалист по допросам мне сказал: «У меня болит кулак: слишком долго пришлось бить по морде этого типа…»

Это ложь — утверждать, что пытками занимаются только сайгонские солдаты. Лично я ни разу не видел, чтобы им поручали допрос военнопленного. Я не знаю, как они этим занимаются, но у меня есть все основания считать, что они делают те же вещи, что и мы, с той разницей, что им безразлично — остаются на допрашиваемых следы или нет».

В тюремных камерах Южного Вьетнама с женщинами обращаются так же зверски, как и с мужчинами. Австралийский журнал Уилфред Бэрчетт писал в газете «Нейшнл гардиан»:

«Так же как арест кого угодно вообще здесь означает немедленную пытку, так и арест любой женщины в возрасте от 15 до 50 лет означает, что она будет изнасилована, а ее детородные органы искалечены пытками («чтобы не могла плодить вьетконговцев», — говорят истязатели)».