Загадки авиакатастроф

…В мотогондоле четвертого двигателя моторист Артур Кук только что заступил на вахту. В момент аварии он любовался проплывающими внизу огнями города Бове.

«Мотогондола двигателя № 4 находилась в кормовой части дирижабля, и за тот небольшой промежуток времени, пока она достигла земли, я даже успел выключить двигатель. Мне не сразу удалось выбраться из-под обломков, но после определенных усилий я оказался на свободе…»

…Больше всех повезло мотористам Бинксу и Беллу в мотогондоле самого заднего двигателя № 5. Джо Бинкс:

«Удар! Двигатель немедленно остановлен. Взрыв и пожар. Столкновение нашей гондолы с землей не было сильным, но нас протащило несколько десятков метров по склону горы. В иллюминаторах бушевало пламя. «Джо, нам конец», — крикнул мой товарищ. Но нет — несмотря на то, что мотогондола находилась в огненном кольце, топливный бак и мотор оставались нетронутыми. Чем ближе огонь подбирался к 40-литровому бачку с бензином для стартер-мотора, тем меньше у нас оставалось шансов выбраться из этого ада невредимыми. Но Господь смилостивился над нами — бачок не взорвался, хотя и успел порядком раскалиться. В этот момент мы даже и не думали о спасении — кругом было море огня. Кроме того, наше пристанище начало наполняться дымом. «Прекрасный выбор: задохнуться либо быть поджаренным заживо», — подумал я. Перед моими глазами промелькнули лица моих близких, друзей, которых я оставил на родине. Я вспомнил даже то, как инженеры и рабочие в Кардингтоне гордились тем, что «R-101» — самый негорючий дирижабль в мире. Как же мы заблуждались тогда! Спасение пришло оттуда, откуда его никто не ждал — вода из балластных цистерн залила пламя прямо перед выходом, и мы наконец-то смогли свободно вздохнуть.

Недаром люди называют воду «живительной влагой». Своим спасением в эту кошмарную ночь мы обязаны именно ей. Когда я высунул голову из мотогондолы, я не поверил своим глазам — дирижабля не было. Вокруг нас громоздились какие-то уродливые переплетения обугленного металла, ни одним своим миллиметром не напоминающие бывший красавец «R-101». Часть конструкций все еще была охвачена пламенем, а с неба продолжали падать куски горящей обшивки. Растяжки, которыми двигатель №5 крепился к корпусу дирижабля, свернулись, подобно змеям, у наших ног.

И я, и мой коллега Белл, просто не могли поверить увиденному. От нашей гордости, нашего дома, наших надежд остались лишь обгорелые обломки. «R-101», в который мы вложили душу, превратился в груду металлолома.

После того, как на нас обрушился спасительный ливень из разрушенных балластных резервуаров, я увидел, что путь к спасению свободен. Я не мог разглядеть, что творится у нас за спиной, да это меня и не особенно волновало. Обмотав головы влажными тряпками, мы выскочили из гондолы и бросились прочь от дирижабля.

Шел сильный дождь, мы стояли по колено в мокрой траве и молча смотрели на останки «R-101». Водород и обшивка сгорели в считанные секунды, и только над тем местом, где находилась рубка управления и каюты для пассажиров и экипажа, в небо поднимался столб отвратительно-черного дыма».

Артур Белл: «Первое, что я увидел после удара о землю, были языки пламени, лизавшие борта мотогондолы. Я успел уже было попрощаться с жизнью, но в этот момент откуда-то сверху на нас обрушился целый водопад, и мы смогли выскочить из гондолы и отбежать на безопасное расстояние. Через несколько минут к нам присоединились немногие уцелевшие в катастрофе. Каркас дирижабля уже обгорел, и только в районе жилой части корабля было видно неяркое свечение».

Это все, что осталось от красавца R-101»

Из 54 человек только восьмерым удалось уцелеть в катастрофе. Но судьба оказалась неблагосклонна и к этой восьмерке двое из них умерли от ран и ожогов в больнице города Бове спустя несколько дней. Смерть собрала свою страшную жатву — 48 из 54 аэронавтов. В то время это была вторая по количеству жертв авиакатастрофа в истории. 21 декабря 1923 года французский дирижабль «Диксмюде» взорвался в воздухе после удара молнии и унес с собой на дно Средиземного моря 50 человек.

Один из оставшихся в живых, электрик Артур Дисли, отправился на местную почту и позвонил в министерство авиации Великобритании. Вскоре весть о трагедии «R-101» облетела все аэродромы на маршруте перелета: Мальту, Каир, Багдад, Басру и Карачи.

Британская империя и весь мир замерли в траурном молчании.

Останки отважных воздухоплавателей были доставлены на родину на военном корабле «Темпест», и 10 октября в Вестминстерском аббатстве, традиционной усыпальнице английских королей, состоялась панихида, на которой присутствовали тысячи человек. На следующий день весь Лондон провожал траурный кортеж на Истонский вокзал, откуда специальный поезд доставил тела погибших аэронавтов в Бедфорд. Оттуда гробы на орудийных лафетах перевезли в Кардингтон, где на кладбище церкви Святой Марии все погибшие на «R-101» были преданы земле.

Заседание следственной комиссии началось минутой молчания. Но члены комиссии, люди мало искушенные в искусстве расследования авиакатастроф, так и не смогли установить истинную причину трагедии. Они даже не посчитали необходимым исследовать маршрут, который привел «R-101» к гибели. В качестве наиболее вероятной причины столкновения с землей указывалась утечка водорода из носовых баллонетов вкупе с возможным нисходящим потоком воздуха, которые нередки в горной местности, швырнувший дирижабль к земле. Последующие исследования историков доказали, что выводы комиссии о причинах катастрофы «R-101» были абсолютно неверными.

После катастрофы «R-101» вся дирижаблестроительная программа лорда Томсона была аннулирована. «R-100» разобрали на металл прямо в эллинге. Обломки «R-101» доставили в Англию и продали на металлолом за 440 фунтов стерлингов. «R-102» и «R-103» так и не были никогда заложены.

Кто знает, если бы современные жесткие требования к прочности и надежности летательных аппаратов были положены в основу программы Кристофера Томсона, как бы выглядели коммерческие воздушные перевозки сегодня. Можно с уверенностью сказать только одно: даже если бы «R-101» смог успешно достигнуть Индии и доказать возможность сообщения метрополии с удаленными колониями по воздуху, «R-102» и «R-103» устарели бы раньше, чем сошли со стапелей. Прогресс в развитии конструкций летательных аппаратов тяжелее воздуха значительно опережал совершенствование дирижаблей жесткой конструкции. Но спор о том, явилась ли катастрофа «R-101» провидением или трагическим случаем, оборвавшим нужную и полезную программу, не утихает и по сей день.