Виктор Шунков - Боевое и служебное оружие России

Огромные потери, понесенные русскими полками от нарезного оружия, заставили командование Русской армии ускорить оснащение войск этим оружием. Уже в 1856 г. специально созданный Комитет об улучшении штуцеров и ружей рассмотрел и одобрил конструкцию нового шестилинейного нарезного ружья, при этом выражалось мнение, что было бы полезно «присвоить этому нарезному ружью название «винтовка», понятное для всякого солдата и объясняющее ему главное начало, на котором основано успешное действие нарезного оружия».

К началу Русско-турецкой войны 1877–1878 гг. Русская армия имела 1 097 057 винтовок, еще 9872 винтовками располагал Военно-морской флот России.

Следующими этапами совершенствования стрелкового оружия Русской армии стали переход на четырехлинейный, а затем и трехлинейный калибр, и принятие на вооружение магазинной винтовки системы С. И. Мосина.

Первые магазинные винтовки были использованы во время войны Севера против Юга в США в 1861–1865 гг. Эти винтовки имели слабый патрон кругового воспламенения и, в принципе, были скорее оружием охотничьего, а не армейского образца. Первой в 1886 г. полноценную армейскую магазинную винтовку приняла на вооружение Франция. Вслед за Францией магазинными винтовками обзавелись армии Германии (1888 г.), Австро-Венгрии (1889 г.), Англии (1889 г.) и Швейцарии (1889 г.).

Русская армия познала преимущества магазинных винтовок во время Русско-турецкой войны 1877–1878 гг., когда в сражениях приняли участие башибузуки (по-турецки «башибузук» означает «сорвиголова») и кавалерийские части, вооруженные винтовками Винчестера с подствольным магазином на 13 патронов. Все патроны могли быть выпущены в течение 40 секунд, что значительно превосходило скорострельность русских однозарядных винтовок. Не удивительно, что русские солдаты нередко пользовались трофейными винчестерами, есть сведения, что ими был вооружен целый русский пехотный полк.

Руководители русского Военного министерства вполне осознавали преимущества магазинных винтовок, но, поскольку перевооружение многочисленной армии требовало весьма значительных затрат, поощряло разработку различных ускорителей заряжания и приставных магазинов, позволяющих несколько повысить скорострельность имеющихся однозарядных винтовок. Ни одно из представленных устройств такого рода не выдержало испытаний, так что пришлось наверстывать упущенное время и вплотную заняться испытаниями «настоящих» магазинных винтовок. Такая работа была проведена в конце 1880-х гг., а в 1891 г. из признанных лучшими винтовок системы Л. Нагана и С. И. Мосина последняя была принята на вооружение Русской армии.

Как и опасалось Военное министерство, перевооружение армии винтовками Мосина потребовало огромных затрат и перестройки пороховых, оружейных и патронных заводов. На это требовалось 156,5 млн рублей. На докладной записке по этому вопросу император Александр III наложил резолюцию: «Су мма ужасающая, но делать нечего, приступать надо».

Для производства винтовок Мосина требовалось переоборудовать русские оружейные заводы, поэтому первый крупный заказ на поставку этих винтовок был размещен на французском заводе Шательро. До 1895 г. этот завод изготовил 503 539 винтовок Мосина.

Модернизированные русские заводы приступили к валовому производству винтовок во второй половине 1893 г. Производство развертывалось довольно быстро, и уже к 1896 г. армии было передано 1 470 470 единиц. Всего с 1892 по 1902 г. на русских заводах было произведено 2 964 484 винтовки Мосина. Окончательно перевооружение Русской армии было завершено в 1901 г. В последующие годы были созданы и мобилизационные запасы винтовок, рассчитанные на победоносную непродолжительную войну.

Такое в целом благоприятное положение с обеспечением армии оружием привело к тому, что в годы, непосредственно предшествовавшие Первой мировой войне, производство винтовок было резко сокращено. Трехлинейные винтовки обр. 1891 г. выпускали тогда три государственных оружейных завода – Тульский, Ижевский и Сестрорецкий. Их общая годовая производительность составляла 525 000 винтовок. В 1911, 1912 и 1913 гг. эти заводы работали на 7, 9 и 12 % своей мощности соответственно, а в первые семь месяцев 1914 г. самый мощный Тульский завод, в среднем в год выпускавший 250 000 винтовок, изготовил только 16 (шестнадцать!) винтовок.

С началом Первой мировой войны оказалось, что расчеты Военного министерства ошибочны. Война приняла затяжной характер, а расход винтовок из-за потерь и порчи составил 200 000 штук в месяц, вследствие чего уже через три месяца после начала войны были исчерпаны запасы не только на компенсацию потерь и для замены испорченного оружия, но и запас для второго комплекта запасных батальонов. После этого количество винтовок в действующей армии стало резко уменьшаться. Не помогли ни изъятие винтовок из запасных батальонов и частей корпуса пограничной охраны, ни срочно организованная доставка закупленных в Японии винтовок системы Арисака.

Уже осенью 1915 г. в армии встречались полки, в которых имелось всего 20 % положенного по штату оружия, а всего в действующей армии насчитывалось лишь 700 000 штыков (т. е. вооруженных бойцов).

Катастрофическую нехватку винтовок пытались ликвидировать приобретением винтовок разных систем за рубежом и использованием трофейного оружия. В результате на вооружение Русской армии поступили следующие образцы винтовок:

• 763 000 японских винтовок системы Арисака;

• 300 000 трофейных австрийских винтовок системы Манлихера;

• 400 000 итальянских винтовок системы Веттерли;

• 86 000 французских винтовок системы Лебеля;

• 550 000 французских винтовок системы Гра и Гра-Кропачека.

Тем не менее даже в конце 1916 г., когда снабжение оружием немного улучшилось, в армии числилось всего 2 741 000 штыков, при этом общая численность армии со всеми ее штабами и тыловыми учреждениями равнялась 7 000 000 человек.

В годы Гражданской войны основу стрелкового вооружения противоборствующих сторон составляли магазинные винтовки системы Мосина, однако уже в первые годы советской власти командование Красной армии взяло курс на вооружение пехотных и кавалерийских частей автоматическим оружием. В отчетном докладе Реввоенсовета СССР от декабря 1929 г. указывалось: «Принятая система пехотного вооружения РККА предусматривает в недалеком будущем введение на вооружение полуавтоматической самозарядной винтовки… самозарядного пистолета… пистолета-пулемета как мощного автоматического оружия ближнего боя».

Во исполнение этих планов в 1936 г. на вооружение была принята автоматическая винтовка АВС-36 системы С. Г. Симонова. На основании опыта ее производства и использования (было произведено 65 800 единиц) у руководства Красной армии сложилось мнение, что основу вооружения советской пехоты должна составлять не автоматическая, а самозарядная винтовка (не в последнюю очередь на это мнение повлияло стремление сэкономить боеприпасы). В итоге в 1938 г. на вооружение была принята самозарядная винтовка СВТ-38 системы Ф. В. Токарева, а позже ее сменила усовершенствованная СВТ-40.