Победа века

Важную роль в срыве намерений неприятеля овладеть Ленинградом сыграло наступление советских войск в декабре 1941 года севернее Онежского озера, где действовали союзники гитлеровцев — белофинны. В Массельскую оперативную группу, наносившую по белофиннам главный удар, входили два соединения, прибывших с Южного Урала, — 367-я стрелковая дивизия и 65-я морская стрелковая бригада. Хотя противник превосходил на этом направлении наши войска в артиллерии, пулеметах и автоматах, кроме того стояли сильные холода, уже в первый день наступления 367-я стрелковая дивизия под командованием полковника И. М. Пузикова продвинулась на 2–3 километра, овладев рядом опорных пунктов и отразив несколько контратак. В последующие дни она добилась новых успехов. 65-я морская бригада вначале действовала неудачно, но потом тоже потеснила врага. Финскому командованию пришлось отказаться от переброски войск из района Медвежьегорска на ленинградское направление и подтянуть сюда резервы из глубины страны.

В начале февраля 1942 года белофинны попытались вернуть утраченные позиции, но 367-я стрелковая дивизия и другие соединения отразили все атаки.

Успехи Красной Армии под Москвой, Старой Руссой, под Ленинградом и в других местах укрепили уверенность советских людей в окончательной победе над фашистскими захватчиками. Большое воодушевление трудящихся Челябинской области вызвала весть о том, что особо отличившаяся в летних, осенних и зимних боях 174-я стрелковая дивизия Приказом наркома обороны от 17 марта 1942 года преобразована в 20-ю гвардейскую. Это было первое южноуральское соединение, удостоенное высокого гвардейского звания.

А. Корзников

Из Челябинска ушло на фронт, в основном под Ленинград, более 15 лыжных батальонов и бригад. Какие задачи были поставлены перед воинами-лыжниками? В условиях бездорожья, в любое время дня и ночи, в любую пургу совершать рейды по тылам противника, уничтожать вражеские гарнизоны, взрывать склады, мосты, пускать под откос вражеские эшелоны с живой силой и техникой.

Я выехал на фронт в составе 44-го лыжного батальона. Командиром был капитан Ф. В. Валовой, комиссаром — И. Т. Носов. Наш эшелон утром 31 декабря 1941 года прибыл в Малую Вишеру.

Шли в лесу по прочищенной дороге, а по бокам ее везде предупреждающие знаки «Мины!». На окраине увидели трубы от русских печей — все, что осталось от деревни. Сердца сжались от боли и наполнились решимостью мстить заклятым врагам. К вечеру в поселке Глутно занимались тактической подготовкой, а через несколько дней ушли в леса. Жили в шалашах. Снег до метра глубиной, морозы более 40 градусов. В шалашах разводили костры: несмотря на зимнее обмундирование, мороз проникал до самых костей.

Был я замполитрука второй роты, выпускал боевые листки, проводил беседы о положении на фронте. Когда нам зачитали обращение рабочих осажденного Ленинграда, все поклялись сделать все возможное, чтобы помочь многотысячному городу.

На рассвете 13 января вышли на исходный рубеж — восточный берег Волхова. Это не очень крутой склон, до 70 метров над уровнем воды. Ширина до 400 метров. Противоположный берег крутой. Там поселок, в котором укрепились фашисты.

Когда рассветало, первая и третья роты перешли в наступление. Враг обрушил на них всю мощь огня. Наши боевые друзья продолжали атаку за атакой почти до самого вечера. На бугре в поселке был дзот, который вел постоянно огонь по наступающим. Справа от него — двухэтажная силосная башня, там немецкие автоматчики. Рядом — огневая позиция пушки, еще правее и выше на возвышенности — немецкие минометы. По берегу от поселка к Волхову фашисты установили изгородь и обморозили ее льдом. Оттуда вели интенсивный огонь.

Наша задача — захватить поселок и удержать до подхода основных сил. В тот день начались боевые действия на любанском направлении. К 12 часам дня противник был атакован. Левее нас на поселок Ямно наступал 40-й, на совхоз «Красный ударник» — 43-й лыжные батальоны Челябинска.

Противник думал, что наступление наших двух рот захлебнулось. Начало темнеть, и в это время еще две роты быстро скатились на лыжах к Волхову. Враг в замешательстве не открыл интенсивного огня, и мы, обходя поселок, справа ворвались в него. Фашисты в панике отошли на вторую линию обороны — в лес. Я бежал по улице в первых рядах наступавших, меня догнал командир роты и велел прекратить преследование. Я передал команду. Вскоре мы заняли оборону. Через сорок минут противник перешел в контратаку, которую мы отбивали в течение часа. В самый последний момент боя я был ранен.

Войска 2-й ударной армии захватили плацдарм по берегу на протяжении многих километров. Лыжные батальоны были закреплены по два-три за стрелковыми дивизионами и бригадами. Наш батальон продолжал действовать совместно с 327-й стрелковой дивизией.

Маршал Советского Союза К. А. Мерецков, командовавший тогда Волховским фронтом, в своей книге «Великие испытания» писал:

«Наибольшего успеха добилась 327-я стрелковая дивизия, 44-й лыжный батальон. Выбив подразделения противника из населенного пункта Красный поселок, она овладела крупной позицией врага».

Войска подошли вплотную к Мясному Бору — главной оборонительной линии противника. Несколько раз прорывали ее в жесточайших боях. Только через десять дней взяли поселок. В образовавшийся четырехкилометровый коридор войска двинулись на Ленинград. В прорыв вошли стрелковые дивизии и бригады, усиленные лыжными батальонами. Части, развивая наступление, продвинулись до 80 километров — ушли на Любань. Фронт растянулся на 140 километров. Для поддержания надежной и своевременной связи минометная рота из состава 40-го лыжного батальона была преобразована в эстафетную.

Вот что рассказал ее командир Георгий Михайлович Куликов (родом он из Магнитогорска):

«В состав роты вошли лучшие лыжники, комсомольцы-добровольцы, крепкие восемнадцатилетние юноши. Пикеты эстафетчиков были рассредоточены по всему фронту — два-три лыжника через два-пять километров. Они поддерживали связь между штабами частей и армии. Моим заместителем был В. Е. Женишек. В любое время дня и ночи, в любую погоду эстафетчики шли с депешами, подвергая себя опасности быть захваченными немцами, просочившимися в наш тыл. Зимой — по глубокому снегу. А когда талые воды сливались с болотами, начиналась сплошная водная преграда. Идешь по колено в воде, коченеют ноги, а если оступишься — в воронку уходишь с головой. Когда вода немного спадала, шли по уложенным бревнам на болотах.

Немного просохли поляны и дороги — и нам дали велосипеды, которые через болота тащили на себе. Бывало часто и так: едешь по открытому месту, а за тобой гонится немецкий самолет. Много погибало солдат, — эти места мы называли мясорубкой».