Николай Непомнящий - 100 великих загадок природы

«Вдруг передо мной блеснуло на острове что-то белое и большое, — говорит Синдбад. — И вдруг оказалось, что это большой белый купол, уходящий ввысь. И я подошел к этому куполу и обошел вокруг него, но не нашел в нем дверей и не ощутил в себе силы и упорства, чтобы подняться на него, так как он был очень скользкий».

Куполом оказалось яйцо сказочной птицы, которое спутники Синдбада, несмотря на его уговоры не трогать, разбили топорами. «И вдруг солнце скрылось и воздух потемнел, — продолжает Синдбад. — Я поднял голову и увидел большую птицу с огромным телом и широкими крыльями…»

В 1658 году французский путешественник Этьен де Флакур написал свою «Историю большого острова Мадагаскар». В ней Флакур рассказывал, что на острове живет огромная, чуть ли не со слона, птица. Аборигены не могут ее поймать, поскольку она прячется в самых труднодоступных районах острова.

Но проходили годы, и новые путешественники, возвращавшиеся из плаваний к берегам Индийского океана, стали подтверждать рассказ Флакура о гигантской птице. По их словам, эта птица несет такие огромные яйца, что местные жители используют их скорлупу для хранения воды.

Но вот в 1834 году французские путешественники нашли на острове Мадагаскар скорлупу — половину гигантского яйца. Путешественники сделали зарисовку и послали ее парижскому орнитологу Ж. Верро. На основании рисунка ученый назвал птицу, снесшую яйцо, эпиорнисом, то есть «великорослой птицей». Через десять лет в Париж доставили целых два яйца. По величине каждое из них превышало размеры головы человека. Еще через несколько лет другой французский ученый, специалист по истории Мадагаскара Альфред Грандидье, нашел в болотах острова несколько гигантских костей и поначалу принял их за останки слона или носорога. Но кости принадлежали птице ростом более трех метров и весом в полтонны! Экспедиции на остров время от времени повторялись и каждый раз приносили все новые данные о птице, которая, как оказалось, вымерла сравнительно недавно — в XIX веке.

Эпиорнис был сродни современным страусам и, значит, не умел летать, к тому же он бегал не слишком быстро, поэтому довольно легко становился добычей охотников. Предки эпиорниса обитали в Африке. В Египте были найдены его останки возрастом 30—40 миллионов лет. На Мадагаскаре птицы поселились гораздо раньше, но не позднее чем 60 миллионов лет назад. Именно тогда, отделившись от материка, остров «уплыл» в океан.

Ученые стали различать три вида эпиорниса — гигантский, средний и Гильденбрандта. Последний, наиболее мелкий, не превышал по величине африканского страуса. Яйца эпиорниса, которые крестьяне часто находят под тонким слоем песка, вмещают до восьми литров жидкости, в то время как яйца страуса вмещают не более одного литра. Всего в музеях сейчас хранятся 60 яиц эпиорниса возрастом от двух до пяти тысяч лет. Некоторые из них были исследованы в рентгеновских лучах, что позволило рассмотреть в яйцах скелеты эмбрионов.

В конце 70-х годов XX века эпиорнис еще раз удивил весь мир. Во время очередной экспедиции французские зоологи опять обнаружили останки ископаемой птицы, на ноге которой имелось… бронзовое кольцо с какими-то знаками! Эксперты, изучившие кольцо, пришли к почти невероятному выводу: на нем сохранился оттиск печати, относящийся к древнейшей цивилизации Индии — Мохенджо-Даро! Возраст кольца — пять тысяч лет! Радиоуглеродный анализ костей птицы дал аналогичную цифру.

Эта сенсационная находка прояснила некоторые темные страницы древнейшей истории, а именно, как и предполагали ученые, еще в III тысячелетии до нашей эры жители Индостана совершали плавания по океану. Сейчас историкам известны морские порты, относящиеся к V тысячелетию до нашей эры. Индийцы первыми приплыли на Мадагаскар. Тогда на острове в изобилии водились эпиорнисы. Они произвели неизгладимое впечатление на древних мореходов, и со временем их рассказы о гигантской птице обросли дополнительными деталями: бескрылая, она стала летать, еще более увеличилась в размерах и приобрела хищный нрав. Так родилась легендарная птица Рух.

Несмотря на огромное число диких видов в природе, домашних животных насчитывают лишь около 60, и среди них нет ни одного водного млекопитающего. Морская корова, имевшая много шансов стать домашней, была неразумно истреблена вскоре после открытия ее человеком.

Стадо этих растительноядных животных существовало на мелководьях вокруг острова Беринга и вряд ли превышало одну-две тысячи голов. Благодаря исключительной доверчивости эти животные были уничтожены, как полагают, в течение 27 лет. Сейчас об этом напоминают лишь редкие, сохранившиеся только в нескольких музеях, скелеты. Единственный из зоологов, кто видел и описал морскую корову, был участник Камчатской экспедиции Витуса Беринга — Георг Стеллер.

Об этом огромном звере, достигавшем восьми метров в длину, писал, основываясь на данных Стеллера, участник 2-й Камчатской экспедиции С. П. Крашенинников: «Водятся сии животные стадами по тихим морским заливам, особливо около устья рек. Щенят своих, хотя и всегда впереди себя плавать понуждают, однако с боков и сзади всегда их прикрывают и содержат в середине стада. Во время морского прилива столь близко подплывают к берегу, что их не токмо палкою или носком бить можно, но и часто по спине гладить ему (Стеллеру. — Прим. авт.) случалось. От досады и битья удаляются в море, но вскоре назад возвращаются. Живут по родам один от другого в близости. Во всяком роде самец, самка, взрослый щенок, да один щенок маленький; почему кажется, что они по одной самке содержат. Прожорливость примечена в них весьма странная, ибо они от непрестанного ядения головы почти из воды не вынимают, и не мало пекутся о своей безопасности, так что можно между ими и на лодке плавать, и по песку ходя, выбирать и бить, которое угодно.

Весь труд их во время еды состоит в том, что она через четыре или пять минут, выставляя рыла из воды, как лошади чихают. Плавают тогда тихо, один ласт по другому вперед двигая так, как быки или овцы на пастве ходят… Питаются не всякими морскими травами, но морскою капустою четырех видов, и где пробудут хотя один день, там великия кучи коренья и стеблей выбрасываются на берег. Сытые спят вверх брюхом и во время морского отлива в море удаляются, чтоб на берегу не обсохнуть… При Беринговом острове такое их изобилие, что для содержания Камчатки и одних их довольно будет?»

Ученые полагали, что в 1768 году, то есть два века тому назад, была убита последняя морская корова. И вдруг сообщение: русские зоологи А.А. Берзин, Э.А. Тихомиров, В.И. Тройнин встретились в Беринговом море с морскими коровами. Это было в июле 1962 года. Поисковый китобоец «Буран», находясь в ста метрах от берега, заметил в лагуне среди зарослей морской капусты шесть крупных животных, медленно плывущих вдоль берега и довольно высоко выставлявших спину из воды. По уверениям очевидцев, животные не могли быть китами и очень походили на стеллеровых коров. Приводим данное этими авторами беглое описание внешнего вида и поведения животных: кожа темная, голова относительно небольшая с резким переходом к туловищу, хвост животного был окаймлен размочаленной бахромой, что вызвало удивление наблюдателей. Животные плыли медленно, периодически ненадолго ныряя и снова довольно высоко высовываясь из воды. Группа представляла плотный косяк, вероятно, разновозрастных животных (размером от 6 до 8 м), плывущих в одном направлении от берега. Это сообщение требует тщательной проверки и вещественных доказательств. Хотя за последнее время появились данные о том, что ареал морских коров в прошлом выходил за пределы Командорских островов — к берегам Камчатки, Алеутских островов и даже Калифорнии. Советские зоологи С. В. Мараков и Н.Н. Карташов летом 1958 и 1960 года нашли на острове Беринга в бухтах Половина и Никольская несколько остатков черепов морской коровы. Один из фрагментов выглядел еще свежим, совсем не таким, каким можно было ожидать его увидеть после двухвекового захоронения на дне моря. Если свежесть черепа подтвердится экспертизой, то будет ясно, что морская корова на острове Беринга значительно пережила время гибели последнего экземпляра в 1768 году.