Михаил Шойфет - Сто великих врачей

Библиотека была огромной. Это был зал высотой в два этажа. Его противоположная от двери половина была точной копией библиотеки Медичи во Флоренции. Темные деревянные полки были до потолка заставлены несколькими тысячами томов в роскошных переплетах. В библиотеке была ведущая на узкий балкон резная лестница. Короткие выступы разделяли помещение: одна часть была заполнена научными книгами Шарко, в другой части приютились глубокие удобные кресла, длинный, заваленный газетами и журналами стол, наподобие тех, что встречаются в монастырских трапезных. Перед окнами, выходящими в сад и украшенными витражами, стоял резной письменный стол Шарко с набором внушительных чернильниц, с рукописями, книгами по медицине с закладками. За столом высилось кожаное кресло в стиле ампир. Стены были декорированы гобеленами, итальянскими пейзажами эпохи Ренессанса; перед камином в дальнем углу находились столики и музейные горки с предметами китайского и индийского искусства.

Участок, на котором в 1704 году построили это здание для мадам де Варенжевиль, был столь велик, что через сто пятьдесят лет, во времена Второй империи, когда на левом берегу Сены прокладывался бульвар Сен-Жермен, то он пересек двор мадам де Варенжевиль по диагонали.

Профессор Шарко любил животных и каждое утро, неуклюже вылезая из своего ландо во внутреннем дворе Сальпетриер, вытаскивал из кармана кусок хлеба для двух своих любимых собак.

Единственным отдыхом от сверхчеловеческой работы для Шарко была музыка. По четвергам он устраивал музыкальные вечера, на которых запрещалось даже упоминать о медицине. Любимым композитором Шарко был Бетховен. Может быть, из-за любви к искусству он провел исследование психологии творчества. Профессором Шарко в соавторстве со своим старшим ассистентом Полем Рише были изданы два тома художественных иллюстраций. Один из них назван «Одержимые демоном в искусстве» и содержит картины исцеления Христом и святыми «бесоодержимых», а также изображения святых в экстазе, другой — «Уродства и болезни в искусстве», в котором большое место отведено сценам исцеления паралитиков и слепых. Здесь представлены репродукции со старинных, относящихся к V веку нашей эры, табличек из слоновой кости, с рисунков на дереве, украшающих стены древних монастырей, воспроизведены фрагменты средневековых фресок, гравюр, картин Рубенса, Рафаэля, Пуссена. С ними сопоставлены изображения многообразных проявлений истерических припадков на материале больных Сальпетриера, мастерски зарисованные самим Полем Рише.

Портрет Шарко дополняют впечатления Фрейда, впервые увидевшего его 20 октября 1885 года. «Когда часы пробили десять, вошел М. Шарко, высокий 58-летний мужчина, в цилиндре, с глазами темными и необычайно мягким взглядом, с длинными зачесанными назад волосами, гладко выбритый, с очень выразительными чертами лица: короче говоря, это лицо мирского священника, от которого ожидают гибкого разума и понимания жизни. Как преподаватель Шарко был просто великолепен: каждая из его лекций по своей композиции и конструкции представляла собой маленький шедевр, каждая фраза производила глубокое впечатление на слушателей и вызывала отклик в уме каждого из них. Лекции были совершенны по стилю, давали мысли на весь последующий день».

О своем восхищении учёным, который сыграл значительную роль в повороте Фрейда от невролога к психопатологу, автор психоанализа сообщает: «Я полагаю, что изменяюсь в громадной степени. Шарко, который одновременно — один из величайших врачей и человек, здравый смысл которого — знак отличия гения, просто-напросто разрушает мои замыслы и концепции. Много раз я выходил с лекции как из собора Парижской богоматери, с новыми впечатлениями для переработки. Он полностью поглощает мое внимание: когда я ухожу от него, у меня нет более желания работать над собственными простыми вещами. Мой мозг перенасыщен, как после вечера в театре. Принесёт ли когда-либо его семя плоды, я не знаю; но что я определенно знаю, так это то, что никакой другой человек никогда не влиял на меня столь сильно. Несмотря на свое стремление к независимости, я очень горжусь вниманием Шарко, так как он не только тот человек, которому мне приходится подчиняться, но также тот человек, которому я с радостью подчиняюсь».

В 1889 году Шарко был избран почетным президентом первого Международного конгресса по психологии. Спустя четыре года Шарко умирает от внезапного приступа грудной жабы, смерть настигла его во время поездки на берега Сеттонского озера в Морване, куда он поехал в отпуск. Это произошло 16 августа 1893 года. В полном блеске славы при полном здоровье и во время увеселительной прогулки с друзьями он неожиданно для всех умирает.

Подобно тому, как Наполеон создавал из своих офицеров генералов и королей, Шарко сделал многих своих учеников известными учеными. Нельзя пройти мимо и не перечислить некоторых из этих блистательных ученых: Пьер Мари, Поль и Шарль Рише, Пьер Жане, Жиль де ла Туретт, А.Бинэ и Ш.Фере, А. Питр, П.К.И. Бруардель, Ж.Б. Люис, А.Д. Дюмонпалье, Ж.Ф.Ф. Бабинский, О. Ваузен и много других.

Пять томов Шарко Lecon du Mardi — собрание лекций за 20 летний период (1872–1892) — служат памятником его жизни и деятельности. Шарко был одинаково велик во всех областях медицины. Особенно замечательны его исследования о распределении моторных и сенсорных функций в мозговых извилинах (1885), выяснение анатомии внутренней капсулы и ее пучков, описание ряда отдельных синдромов при поражении: гемиплегии, гемихореи, гемианестезии. Ему принадлежит (вместе с Пьером Мари) систематизация учения о мышечных атрофиях, созданного невропатологом и физиологом, основателем электротерапии Гийомом Дюшенном (1806–1875), выделение амиотрофического бокового склероза, описание гастрических криз и молниеносных болей при табесе. По мнению всех, кто писал о Шарко, исключительно блестящим периодом его деятельности были 1879–1885 годы, когда вместе с Ш.Рише, Жилем де ла Туреттом, Пьером Жане и другими он интенсивно занимался гипнозом и заложил основание нового учения о психогенной природе истерии.

Доктор Дезир М. Бурневилль (1840–1909), ученик Шарко, издал после смерти учителя все его труды, насчитывающие 10 томов и более 200 работ. Один только список работ Шарко составил том в 200 страниц.

Следует особо подчеркнуть, что если анатомические и клинические исследования обеспечили Шарко громкую славу, то исследования истерии и в особенности гипнотизма обратили на него внимание всего учёного мира, сделали его имя без преувеличения легендарным. Взявшись за истерию и в связи с ней за гипноз, он смело вошел в сферу самых таинственных явлений природы. Он не побоялся сделать их объектом строго научного анализа. Мало того, Шарко затронул много метафизических вопросов, чем объявил войну «дьяволу», но вместо того, чтобы быть сожженным на костре, чего ему не удалось бы избежать 200 лет назад, он и его Сальпетриер становятся средоточием чудесного. А поскольку люди падки на все, что кажется им сверхъестественным, неудивительно, что именно работы о гипнотизме принесли Шарко бешеную популярность.