Михаил Шойфет - Сто великих врачей

Иван Михайлович Сеченов родился 1 августа 1829 года в селе Теплый Стан Симбирской губернии (ныне село Сеченово Арзамаской области) в дворянской семье. Село принадлежало двум помещикам. Западная половина села — поместье Петра Михайловича Филатова, восточная сторона — владение Михаила Алексеевича Сеченова. Здесь стоит двухэтажный дом. В нем двадцать комнат, двадцать окон. На фасаде дома никаких украшений. Михаилу Алексеевичу, хозяину дома, не до украшений: у него пятеро сыновей и трое дочерей, а доходы с поместья небольшие.

Солнце в зените. Михаил Алексеевич направляется к дому. Навстречу ему выбегает сынишка. У него черные, как угли, глаза, кудри цвета воронова крыла и лицо сильно изуродовано оспой. Это Ванюша, младший в семье Сеченовых. «Сейчас же иди в классную комнату, там сестры учат немецкую грамматику…» — крикнул малышу отец. Михаил Алексеевич хорошо понимал значение образования и считал своим долгом привить детям уважение к их учителям.

Прошли годы детства. Ивана уже пора отдавать в гимназию, везти в Казань. Но планам не суждено свершиться — умер отец. Старшие братья к этому времени стали на ноги, несовершеннолетними были лишь Иван, Варвара и Серафима. После смерти Михаила Алексеевича денег, достаточных для обучения детей в городе, не оказалось. Старший брат Вани, вернувшись однажды из Москвы в деревню, рассказал матери о своем новом знакомстве. В Москве он встретился с военным инженером. Из беседы с ним узнал, что служба военного инженера выгодна, а учение в Главном инженерном училище в Петербурге недорого: за четыре года нужно уплатить всего лишь 285 рублей. За этот скромный взнос воспитанника учат, кормят, одевают. Образование, получаемое в инженерном училище, считается вполне солидным — молодежь изучает там математические и инженерные науки. Рассказ об инженерном училище произвел на теплостанцев впечатление. Мать, Анисья Григорьевна, поразмыслив, решила отдать Ивана в это училище.

15 августа 1843 года Иван Сеченов был принят в Главное военное инженерное училище, в котором учились выдающиеся русские люди — писатели Григорович, Достоевский, герой Севастополя генерал Тотлебен… Успешно проучившись пять лет в низших классах училища, Иван Сеченов неважно сдал экзамены по фортификации и строительному искусству и поэтому вместо перевода в офицерский класс 21 июня 1848 года был отправлен в чине прапорщика для прохождения службы в Киев, во 2-й резервный саперный батальон.

Служба ему не нравилась. 23 января 1850 года он уволился с военной службы в чине подпоручика. В октябре этого же года Иван Сеченов записывается вольнослушателем на медицинский факультет Московского университета. После небольшого испытания его принимают вольнослушателем в Московский университет. Порядки здесь были строгие. Самым тяжелым проступком для студента считалось выйти на улицу без шпаги или вместо треуголки надеть фуражку. Требовалось отдавать честь своему начальству, а также военным генералам. Беспорядок в мундире наказывался строго. Первым пострадал Сергей Петрович Боткин — воротник его мундира оказался не застегнутым на крючки. Он был посажен на сутки в холодный карцер.

Без знания, как устроено человеческое тело, нечего делать в медицине. Анатомия — это азбука медицинской науки. Первая лекция, прослушанная Сеченовым в университете, была по анатомии. Читал ее профессор Севрук на латинском языке, которого Сеченов почти не знал, но, благодаря своим способностям и прилежанию, быстро выучил. Посвятив подготовке к вступительным экзаменам в университет все свободное время, Иван Сеченов благополучно стал студентом.

Наибольший интерес Иван Михайлович проявил к курсу физиологии, который был объединен со сравнительной анатомией. Эти две дисциплины преподавал профессор Иван Тимофеевич Глебов (1806–1884). Студенты уважали Глебова и лекции его посещали охотно. Как и в других русских университетах в эту эпоху, на лекциях по физиологии было очень мало опытов и демонстраций. Вот ассистент Глебова колет булавкой мозг голубя, чтобы продемонстрировать наблюдающиеся при этом нарушения движений и чувствительности. Оперированный голубь показывается студентам, чтобы те описали изменения в поведении птицы. В другом опыте собаке вдували в вену воздух, за этим быстро следует смерть животного. Этими двумя опытами заканчивается демонстрация лекций.

После завершения курсов сравнительной анатомии и физиологии, а также таких общих естественных наук, как химия, физика и ботаника, Сеченову предстояло вступить в область настоящей медицины, приступить к изучению патологии. Профессор патологической анатомии Алексей Иванович Полунин (1820–1888) читал общую патологию и терапию. Другой профессор, Топоров, читал один из самых главных предметов на медицинском факультете — частную патологию и терапию. Это был курс внутренних болезней — основа основ врачебного дела. Без знания этой стоящей в центре медицинского образования науки молодой врач беспомощен.

На лекциях Топоров часто прибегал к формулировкам из учебника французского врача Гризолля (A.Grisolle, 1811–1869). Изучая этот учебник, Сеченов все больше недоумевал. «Какая же это наука медицина — ничего, кроме перечисления причин заболевания, симптомов болезни, ее исходов и способов лечения; а о том, как из причин развивается болезнь, в чем ее сущность и почему в болезни помогает то или другое лекарство, сведений нет». Тогда еще физиология только зарождалась, не существовало научной микробиологии и учения о заразных болезнях, а также гистологии.

Студент Сеченов обратился за разъяснениями к Полунину, тогдашнему медицинскому светилу, основателю первой в России кафедры патологической анатомии, которую он возглавлял. «Да не хотите ли вы, милостивый государь, подскочить выше своей головы, — удивился такой напористости профессор Полунин. — Гризолль не устраивает, изучайте труды Капштатта. Вообще говоря, молодой человек, имейте в виду, что знания берутся не только из книг, главным образом их добывают из практики. Будете лечить, ошибаться будете. Когда пройдете трудную науку у своих больных, вот тогда и станете врачом».

Не исключено, что Сеченов ушел бы из медицины так же легко, как расстался с военной службой, не встреть он на своем пути Ф.И. Иноземцева. Увлекшись странной теорией, заключающейся в том, что раздражения симпатической нервной системы, определяя характер большинства заболеваний, вызывают катар слизистых оболочек, Иноземцев, по словам Сеченова, упорно кормил всех пациентов своей клиники нашатырем как антикатаральной панацеей. За это его дразнили «салмоникой» («нашатырь» по-латыни «Sal ammoniacum»). Увлечение профессора Иноземцева ролью симпатической нервной системы в происхождении множества заболеваний, удивительное предвидение им значения нервной системы в учении о болезнях вызвали у Сеченова большой интерес. Так появилась на свет студенческая научная работа Сеченова «Влияют ли нервы на питание».