Геннадий Прашкевич - Самые знаменитые ученые России

В 1902 году по инициативе Жуковского при механическом кабинете Московского университета была построена одна из самых первых в мире аэродинамических труб – квадратного сечения с закрытой рабочей частью и длиной 7 м . Скорость воздуха в трубе могла меняться от 1,5 до 11 м в секунду. Специальное приспособление помогало усилить эту скорость почти вдвое.

В 1904 году в поселке Кучино под Москвой воздухоплавательный кружок ВМТУ под непосредственным руководством Жуковского организовал специальную аэродинамическую лабораторию.

Весной 1909 году в самом Московском университете была построена аэродинамическая труба – круглая, имевшая в длину более десяти метров.

«…Приближается то время, – писал Жуковский, – когда направляемая твердым опытом теоретическая мысль сделается хозяином в решении вопросов о сопротивлении жидкостей, когда аэропланы и дирижабли будут строиться с таким же верным расчетом, с каким теперь строятся пароходы и автомобили. Я думаю, что проблема авиации и сопротивления воздуха, несмотря на блестящие достигнутые успехи в ее разрешении, заключает в себе еще много неизведанного, и что счастлива та страна, которая имеет средства для открытия этого неизведанного».

В работе «О присоединенных вихрях», доложенной 15 ноября 1905 года на заседании Московского математического общества, Жуковский впервые дал формулу определения подъемной силы (так называемая теорема Жуковского), которая до сих пор является основой аэродинамических расчетов. В том же году он организовал воздухоплавательную секцию в Московском обществе любителей естествознания, антропологии и этнографии.

В 1910 году Жуковский прочел в МВТУ курс лекций «Теоретические основы воздухоплавания», в которых систематизировал теоретические изыскания и экспериментальные исследования аэродинамических лабораторий Московского университета и МВТУ, а также заграничных лабораторий. В работах «О контурах поддерживающих поверхностей аэропланов» и «Определение давления плоскопараллельного потока жидкости на контур, который в пределе переходит в отрезок прямой» он дал точный расчет действующей на воздушное крыло подъемной силы и указал ряд теоретических профилей, которые в его честь получили название «профилей НЕЖ», а также «рулей НЕЖ». Для этих же типов крыльев он получил простые формулы, по которым легко подсчитать подъемную силу и определить положения центра давления.

В течение многих лет Жуковский занимался подготовкой авиационных кадров – пилотов и конструкторов самолетов. С 1913 года он преподавал на специальных курсах боевых офицеров-летчиков. В течение всей Первой мировой войны Жуковский и его ученики читали лекции на курсах летчиков-добровольцев, организованных военным ведомством при МВТУ. Там же, при училище, было создано специальное авиационное расчетно-испытательное бюро, в котором разрабатывались новые методы аэродинамического расчета самолетных конструкций. Опираясь на собственные разработки, Жуковский опубликовал серию работ, в которых дал теорию работы воздушных винтов – пропеллеров, названных в его честь «винтами НЕЖ». На основе разработанной Жуковским вихревой теории проектируются винты современных самолетов. В речи «О воздухоплавании», произнесенной в 1908 году, ученый уверенно предсказал: «Человек не имеет крыльев и по отношению веса своего тела к весу мускулов в семьдесят два раза слабее птицы. Но я думаю, что он полетит, опираясь не на силу своих мускулов, а на силу своего разума».

После революции Жуковский и его ученики без раздумий включились в дело строительства авиации. Уже в декабре 1918 года специальным декретом правительства был учрежден Центральный аэрогидродинамический институт (ЦАГИ), руководителем которого назначили Жуковского. Он организовал в ЦАГИ теоретические курсы для военных летчиков, реорганизованные позже в Московский авиационный техникум. На базе техникума в 1920 году был создан Институт инженеров красного воздушного флота, а в 1922 году – Военно-воздушная инженерная академия (ныне им. Н. Е. Жуковского). Исследования Жуковского по аэродинамике в авиации стали источником основных идей, на которых строится современная авиационная наука. Хотя сам Жуковский никогда в жизни не поднимался в воздух на самолете, авиация обязана ему почти всем.

Будучи прекрасным педагогом, самые трудные вопросы теории Жуковский старался излагать как можно проще и нагляднее.

«Если могут быть споры о самостоятельной роли геометрии при решении недоступных до сих пор задач динамики, – говорил он, – то ее высокое значение в преподавании механики не подлежит сомнению: ум изучающих весьма часто склонен к формальному пониманию. Я из своего педагогического опыта знаю, как часто запоминаются формулы без усвоения стоящих за ними образов. В этом отношении геометрическое толкование, предпочтение геометрического доказательства аналитическому, всегда приносит пользу. Раз усвоенные геометрические образы, рисующие картину рассматриваемого явления, надолго западают в голову и живут в воображении изучающего».

В декабре 1918 года Жуковский организовал в Экспериментальном институте путей сообщения аэродинамический отдел, в котором велись исследования сопротивления воздуха движению поездов и автомобилей. Он наметил обширный план работ, но, к сожалению, в феврале 1920 года Жуковский заболел воспалением легких.

В июне его настиг удар.

17 марта 1921 года ученый скончался.

Известный русский математик С. А. Чаплыгин проводил своего учителя в последний путь замечательными словами:

«…Он своей светлой и могучей личностью объединял в себе математические знания и инженерные науки. Он был лучшим соединением науки и техники, он был почти университетом. Не отвлекаясь ничем преходящим, лишь в меру неизбежной необходимости отдавая дань потребностям жизни, он все свои гигантские силы посвятил научной работе. При своем ясном, удивительно прозрачном уме он умел иногда двумя-тремя словами, одним прочерком пера разрешить и внести такой свет в темные, казалось бы, прямо безнадежные вопросы, что после его слов все становилось выпуклым и ясным. Для всех тех, кто шел с ним и за ним, были ясны новые пролагаемые им пути.

Эта огромная сила особенно пленяла своей скромностью.

Бывало, что начинающий на ученом поприще ученик обращался за советом, предполагая посвятить некоторую долю своего внимания задаче, которая очень его интересовала. Иногда задача была слишком трудной и, может быть, даже недоступной. Николай Егорович никогда не позволял себе сказать, что задача неисполнима, он говорил: «Я пробовал заниматься этим вопросом, но у меня ничего не вышло; попробуйте вы, может, у вас выйдет». Он глубоко верил, что среди его учеников могут быть и такие, которые окажутся в силах решить вопросы, им не решенные. Эта вера в окружающих его учеников создала ему трогательный образ, который останется всегда незабываем».