Игорь Мусский - 100 великих дипломатов

Суть дипломатии Пальмерстона точно уловил американский дипломат Г. Киссинджер: «Конечно, многочисленные разовые союзники Великобритании преследовали собственные цели, как правило, заключавшиеся в расширении сфер влияния или территориальных приобретениях в Европе. Когда они, с точки зрения Англии, переходили за грань приемлемого, Англия переходила на другую сторону или организовывала новую коалицию против прежнего союзника в целях защиты равновесия сил. Ее лишенная всяких сантиментов настойчивость и замкнутая на самое себя решимость способствовали приобретению Великобританией эпитета „Коварный Альбион“. Дипломатия подобного рода, возможно, и не отражала особо возвышенного подхода к международным делам, но зато обеспечивала мир в Европе».

В конце декабря 1851 года Пальмерстон получил отставку. Современники расценили его уход из кабинета Джона Рассела как конец и без того затянувшейся политической карьеры. Однако они ошибались.

Крымскую войну лорд Генри встретил на посту министра внутренних дел в кабинете Эбердина. Используя свой авторитет знатока внешней политики, сохранившиеся контакты с дипломатами и хорошие отношения с главой Министерства иностранных дел Кларендоном., Пальмерстон уже с весны 1853 года стал влиять на внешнюю политику Англии.

Он убеждал Стрэтфорда-Каннинга, английского посла в Турции, всячески поощрять султана к несговорчивости в спорных с Россией делах. Чтобы усилить переговорную позицию Великобритании, он направил Королевский военно-морской флот к самому входу в Черное море. Это подвигло Турцию объявить войну России. Великобритания и Франция поддержали Порту.

Пальмерстон искал предлог, чтобы не допустить Россию к проливам. И как только война разразилась, британские боевые корабли вошли в Черное море и стали уничтожать русский черноморский флот. Англо-французские войска высадились в Крыму, чтобы захватить русскую военно-морскую базу Севастополь.

В 1855 году 70-летний Генри Пальмерстон достиг желанной цели — возглавил кабинет министров. По словам У. Уайта, он выглядел тогда лет на пятьдесят, «всегда двигался быстрым шагом» и если как бы дремал во время дебатов, то это был сон кошки, «сторожащей мышиную норку».

Лорд Генри создал и возглавил специальный военный комитет. Он призвал союзников и нейтралов увеличить вклад в «общее дело», — такой был традиционный путь, отлаженный британской дипломатией еще в XVIII в. Хорошей помощью в войне с Россией стало присоединение к союзникам Пьемонта, отрядившего несколько полков в Крым.

21 ноября 1856 года английским и французским дипломатам удалось подписать договор со Швецией, предусматривавший ее возможное участие в войне. Теперь от Российской империи предполагалось отторгнуть не только Прибалтику, но и Финляндию. Английская дипломатия предпринимала энергичные шаги, чтобы вовлечь в войну Австрию.

Заключенный 18 марта 1856 года на Парижском конгрессе мир зафиксировал превосходство Великобритании в борьбе за господство на Ближнем Востоке. В апреле Пальмерстон получил высший британский орден. Затем его приветствовали лондонцы, громко отметившие победу.

Вскоре после Парижского конгресса началась Англо-персидская война. Британские войска быстро стали теснить силы иранцев. Мир, подписанный в марте 1857 года, обеспечил Великобритании новые возможности для дальнейшей экспансии.

В начале июня в Британии стало известно о «беспорядках» и в Индии. В конце 1857 года Пальмерстон много внимания уделял подготовке билля о введении «прямого правления» короны в Индии. В феврале 18581 парламент принял закон, согласно которому управление Индией переход от Ост-Индской компании к британской короне.

Несмотря на успехи Пальмерстону вскоре пришлось расстаться с кабинетом на Даунинг-стрит. Причиной тому послужило покушение Орсини на Наполеона III. Террорист изготовил бомбу в Англии, и Париж обвинил британские власти в потворстве заговорщикам. Пальмерстон, всегда с подозрением относившийся к политической эмиграции, внес в палату общин билль «о заговоре на убийство», вызвавший недовольство общественности.

Новый кабинет в феврале 1858 года сформировал Дерби. У Пальмерстона появилась возможность целиком отдаться своим увлечениям: лошадям, охоте, путешествиям…

Вернувшись к власти в июне 1859 года, Пальмерстон отдал портфель министра иностранных дел Расселу, хотя продолжал вести внешнюю политику государства.

Во время войны Сардинского королевства с Австрией Пальмерстон изменил себе. Вытеснение Австрии с Апеннинского полуострова отвечало его давнишней идее переключить внимание руководителей Габсбургской империи на Восток и Юго-Восток. «Я верю в объединение Италии… и считаю такой результат наилучшим для Италии и для Европы», — заявлял Пальмерстон.

Пытаясь ослабить активность Франции на Ближнем Востоке и подорвать ее позиции в Европе, Пальмерстон охотно поддерживал наполеоновскую авантюру в Мексике. Первоначально после заключенного в октябре 1861 года соглашения Англия, Испания и Франция предприняли совместную интервенцию против мексиканского народа. В апреле 1862 года Британия и Испания благоразумно вывели свои войска из Мексики, а французы приступили к тому, что английский посол в Париже назвал попыткой «колонизировать эту страну». 22 декабря 1863 года Пальмерстон убеждал Рассела в том, что не в интересах Англии добиваться от Наполеона III прекращения «его мексиканской затеи. Это безопасный клапан для выхода его пара, нужный для предотвращения взрыва в Европе».

Несмотря на почтенный возраст лорд Генри совершал прогулки верхом по Гайд-парку. По Лондону ходили легенды о его фантастическом аппетите. Женился он лишь в 1839 году на овдовевшей 54-летней графине Эмилии Купер, с которой был близок давно. Пальмерстон слыл в обществе весьма искусным обольстителем, однако с женитьбой не спешил, возможно, потому, что его первая попытка в 1823 году оказалась неудачной.

Пальмерстон по-прежнему занимался внешней политикой. После смерти датского короля на соединенные с Данией Голштинию и Шлезвиг стали претендовать также Австрия и Пруссия. Осенью 1863 года британская дипломатия решала две взаимосвязанные задачи в шлезвиг-голштинском вопросе. С одной стороны, она добивалась от Дании уступок в деле управления герцогствами, на чем настаивали Австрия и Пруссия; с другой — Министерство иностранных дел пыталось предотвратить военное выступление германских государств против Дании.

После начала германо-датской войны кабинет принял решение соблюдать нейтралитет. В конце 1864 года Пальмерстон высказывался уже в пользу того, чтобы «Германия стала сильной, чтобы она оказалась способной держать в узде обе воинствующие и амбициозные державы — Францию и Россию». Лорд Генри поддержал Пруссию в ее споре за Шлезвиг и Голштинию, предпочитая «видеть их включенными в состав Пруссии, чем превращенными в еще один астероид европейской системы».