Олег Ермишин - Афоризмы

Наслаждение не в том, что я вкушаю, а в том, чтобы получить желанное.

Наша жизнь всегда представляет собой результат преобладающих в нас мыслей.

Несчастный – тот, кто отторгнут от самого себя.

Страх есть отношение свободы к вине.

Так много говорят о том, что христианство не предполагает ничего человеческого; нечто оно все же предполагает, а именно самолюбие.

Человек всегда надеется на то, что ему следовало бы вспоминать, и вечно вспоминает то, на что ему следовало бы надеяться.

Что такое поэт? Несчастный человек, носящий в душе тяжкие муки, с устами, так созданными, что крики и стоны, прорываясь через них, звучат как прекрасная музыка […]. И люди толпятся вокруг поэта и говорят ему: «Пой скорее снова», иначе говоря – пусть новые страдания (Lidelser) мучают твою душу, лишь бы уста оставались прежними, потому что вопль пугал бы нас, а музыка приятна. К ним присоединяются и критики: это верно, так и должно быть по правилам эстетики.

Самая прекрасная пора жизни – пора первой любви: каждое свидание, каждый взгляд приносят какую-нибудь новую радость.

Двери счастья отворяются, к сожалению, не внутрь – тогда их можно было бы растворить бурным напором, – а изнутри, и потому ничего не поделаешь!

Старость, как известно, осуществляет мечты юности; пример – Свифт: в молодости он построил дом для умалишенных, а на старости лет и сам поселился в нем.

Жизнь превратилась для меня в горький напиток, а мне еще приходится принимать его медленно, по счету, как капли…

Следует отдать справедливость так называемым невинным радостям жизни; в них лишь один недостаток: они слишком уж невинны. К тому же и пользоваться-то ими приходится донельзя умеренно… Я еще понимаю, если мне предписывает диету доктор, – можно некоторое время воздерживаться от известных блюд… но соблюдать диету в диете – это уж чересчур!

Говорят: время летит, жизнь идет вперед и т. п. Не замечаю. И время стоит, и я стою. Все планы, которые выбрасывает мой ум, не идут в ход, а возвращаются ко мне; хочу плюнуть – плюю себе в лицо.

На что я гожусь? – Ни на что, или на все что угодно. Редкая способность! – сумеют ли оценить ее? Кто знает, находят ли себе место служанки, которые публикуются в качестве «одной прислуги» или, в случае надобности, в качестве «чего угодно»?

Я делю свое время так: одну половину сплю, другую – грежу. Во сне я не вижу никаких сновидений, и это хорошо, потому что уметь спать – высшая гениальность.

Ничего не хочется… Ехать не хочется – слишком сильное движение; пешком идти не хочется – устанешь; лечь? – придется валяться попусту или снова вставать, а ни того, ни другого не хочется… Словом, ничего не хочется.

Что ни говорите, а человеческое достоинство признается еще в природе. Желая отогнать птиц от плодовых деревьев, ставят чучело, и даже отдаленного сходства этого пугала с человеком достаточно для того, чтобы внушить уважение.

Какие люди странные! Никогда не пользуясь присвоенной им свободой в одной области, они во что бы то ни стало требуют ее в другой: им дана свобода мысли, так нет, подавай им свободу слова!

Быть вполне человеком – все-таки выше всего… У меня на ногах появились мозоли – значит шаг вперед.

Лучший мой друг – эхо, а почему? – Потому, что я люблю свою грусть, а оно не отнимает ее у меня. У меня лишь один поверенный – ночная тишина…

Почему? – Потому что она

нема…

Все дела требуют уменья, способности нужны и пороку.

…Делать добро злым все равно, что делать зло добрым.

Если мы хотим изучить историю собственной души, то нужно смириться с тем, что придется начать с самого начала; мы должны уподобиться малым детям, чтобы открыть, вспомнить и заново собрать все те крошечные причины, что повлияли на развитие нашего воображения и превратились впоследствии в устойчивые привычки, предрассудки и страсти.

Тот, кто воодушевлен надеждой, может совершить поступки, показавшиеся бы невозможными человеку, который подавлен или устрашен.

Фантазия, лишенная разума, производит чудовище; соединенная с ним, она – мать искусства и источник его чудес.

Для того, чтобы народы могли развиваться, расти, покрываться славой и успешно мыслить и работать, – в основе их жизни должна лежать идея прогресса.

Не смерть, а жизнь есть испытание мужества.

Несчастье – великий учитель каждого.

Мы никогда не должны забывать, что театральные подмостки служат всенародной школой.

Отец должен быть для своих детей другом и наперсником, а не тираном.

Душевные страдания возвышают, телесные – принижают.

Расточительность времени – худшая из всех.

Справедливость необходима народу более, нежели цивилизация.

Даже самые старые люди питают надежды и составляют планы как-нибудь улучшить свое положение.

Нерешительные люди бывают особенно упорны в исполнении своих намерений, и таковы они по причине самой своей нерешительности: ведь отказавшись от того, что они уже рассудили сделать, они должны будут еще раз принять решение.

Нет лучшего доказательства того, что человек – не философ и не мудрец, как то обстоятельство, что он хочет всю свою жизнь сделать мудрой и философской.

Нынче у людей постыдным считается только одно – чего-нибудь стыдиться; и сами эти люди стыдятся только своего стыда, если им когда-нибудь случится его испытать.

Приемы человека смелого и порядочного просты и всем известны, а выдумки негодяя таинственны и бесконечно разнообразны.