Олег Ермишин - Афоризмы

Легче всего подвергается насмешке то, что не заслуживает ни сильной ненависти, ни особенного сострадания. [2432]

Чрезмерное наслаждение граничит с отвращением. [2433]

Наибольшая польза обыкновенно несет в себе и наибольшее величие, и даже наибольшую красоту. [2434]

Самое длительное сочетание слов [в ораторской речи] – это то, какое может быть произнесено на одном дыхании. [2435]

Пусть [каждый] (…) идет по тому пути, по какому может, ибо если стремиться стать первым, то не позорно быть и вторым, и третьим. [2436]

Проза (…) труднее поэзии, ибо там есть известный твердо определенный [ритмический] закон, которому необходимо следовать, в речи же ничего не установлено наперед. [2437]

Сначала в уме намечается мысль, тотчас затем сбегаются слова, и ум с несравненной быстротой рассылает их на свои места, чтобы каждое откликалось со своего поста. Этот намеченный строй в разных случаях замыкается по-разному, но все слова – и начальные, и срединные – всегда должны равняться на концовку. [2438]

[О речи, не учитывающей требования ритма:] Уму этого достаточно, а слуху недостаточно. [2439]

Если ты возьмешь хорошо слаженное построение тщательного оратора и нарушишь его перестановкой слов – развалится вся фраза. (…) Малейшее перемещение слов, хотя бы слова оставались те же, превращает все в ничто, когда заменяет складность беспорядком. [2440]

Молнии блистали бы слабее, не будь они напряжены ритмом. [2441]

Изгнание страшно для тех, кто как бы огородил для себя место, где должно жить, но не для тех, кто считает весь мир единым градом. [2442]

Если актер хотя бы чуть-чуть нарушит ритм в своих движениях или произнесет стих, ошибившись в краткости или долготе хотя бы одного слога, он будет освистан или ошикан, а в жизни, которая требует больше меры, чем любое движение, которая должна быть слаженнее любого стиха, ты полагаешь возможным допустить ошибку хотя бы в едином слоге? [2443]

Хотя твое изложение (…) показалось мне несколько взъерошенным и непричесанным, но его украшает именно пренебрежение к украшениям, подобно тому как женщины кажутся хорошо пахнущими именно оттого, что они ничем не пахнут. [2444]

Теперь ничто не пользуется таким признанием у народа, как ненависть к народным вождям. [2445]

После того как Тираннион привел мои книги в порядок, мне кажется, что мое жилище получило разум. [2446]

Вершина всех зол – это победа в гражданской войне. [2447]

Лучше погибнуть в отечестве, нежели повергнуть отечество, спасая его. [2448]

Тот, кто господствует на море, хозяин положения. [2449]

Долго бояться – большее зло, нежели то самое, чего боишься. [2450]

Несчастье склонно к обвинению. [2451]

Я всегда полагал, что друзей [наших] недругов не надо преследовать, особенно друзей, стоящих ниже, и лишать самого себя этого оплота. [2452]

Никогда не было ни поэта, ни оратора, который считал бы кого-нибудь лучше, чем он сам; это удел даже дурных. [2453]

Стыдливому человеку тяжело просить о чем-нибудь большом того, кого он считает в долгу у себя, чтобы не показалось, что того, чего он просит, он больше требует, чем испрашивает, и рассматривает скорее в качестве платы, чем благодеяния. [2454]

Знаю я вас, великих защитников [т. е. адвокатов]: тому, кто захочет воспользоваться вашей помощью, надо, по крайней мере, убить человека. [2455]

[О правлении Юлия Цезаря:] Говорить то, что думаешь, пожалуй, нельзя; молчать вполне дозволяется. [2456]

В гражданских войнах все является несчастьем (…). Но нет ничего несчастнее, чем сама победа. (…) Победителю, уступая тем, с чьей помощью он победил, многое приходится делать даже против своего желания. [2457]

При встречах я давно делал попытки говорить с тобой об этом, но меня пугал какой-то почти деревенский стыд; на расстоянии я изложу это более смело: письмо ведь не краснеет. [2458]

Тому, кто однажды перешел границы скромности, надлежит быть вполне бесстыдным до конца. [2459]

Ничто не может доставить читателю большего удовольствия, чем разнообразие обстоятельств и превратности судьбы. [2460]

Воспоминание о былых страданиях, когда находишься в безопасности, доставляет удовольствие. [2461]

Непозволительно назвать несчастным того, кто может поддержать себя сознанием правоты своих наилучших намерений. [2462]

Никому не следует особенно скорбеть из-за того, что случается со всеми. [2463]

Не существует никакого великого зла, кроме чувства вины. [2464]

Каждый считает самым несчастным свое положение и каждый менее всего хочет быть там, где он находится. [2465]

Утешение на основании несчастий других (…) – самое слабое утешение. [2466]

Пока я буду существовать, я не буду тревожиться ни из-за чего, если буду свободен от всякой вины; а если не буду существовать, то буду совершенно лишен чувства. [2467]

Государство не может пасть, пока стою я. [2468]

Я предпочитал даже самый несправедливый мир самой оправданной войне. [2469]

Если то, что обозначается словом, не позорно, то слово, которое обозначает, быть позорным не может. Задний проход ты называешь чужим именем; почему не его собственным! Если оно позорно, не называй даже чужим; если нет – лучше его собственным. [2470]

Приятно то прославление, которое исходит от тех, кто сам прожил со славой. [2471]

Сулла, суждение которого мы должны одобрить, когда увидел, что философы не согласны во мнениях, не спросил, что такое добро, но скупил все добро. [2472]

Чем лучше человек, тем труднее ему подозревать других в бесчестности. [2473]

Он (…) не имеет соперника в любви к самому себе. (О Помпее Великом.) [2474]

При столь тяжкой ране следует скорбеть, во избежание того, чтобы самая свобода от всякого чувства скорби не была большим несчастьем, чем скорбь. [2475]

Люди почему-то легче оказываются благосклонными, когда они в страхе, нежели благодарными после победы. [2476]

Счастье не что иное, как благополучие в честных делах. [2477]

Их молчание – громкий крик. [2478]

[Римская] свобода не внушает страха жестокостью казней, а ограждена милосердием законов [2479]

Недолог путь жизни, назначенный нам природой, но беспределен путь славы. [2480]

Цезарь не забывает ничего, кроме обид. [2481]

Никто (…) не станет плясать (…) в трезвом виде, разве только если человек не в своем уме. [2482]

Кто остался доволен, забывает, кто обижен, помнит. [2483]

Природные качества без образования вели к славе чаще, чем образование без природных качеств. [2484]

Эти занятия [науками] воспитывают юность, веселят старость, при счастливых обстоятельствах служат украшением, при несчастливых – прибежищем и утешением. [2485]

Занятия другими предметами основываются на изучении, на наставлениях и на науке; поэт же обладает своей мощью от природы, он возбуждается силами своего ума и как бы исполняется божественного духа. [2486]