Елена Авадяева - 100 великих мореплавателей

Сначала «Фрам» двигался вперед, на север, но немного западнее, чем предсказывал Нансен. Затем начались недели шторма, и корабль относило все дальше и дальше назад, на восток. Определения широты и промеры глубин показывали, что «Фрам» приближается к Азиатскому материку. Из дневника Нансена видно, что, хотя он и продолжал верить в правильность своей основной теории, все же в такие дни у него нередко бывали моменты сомнения и разочарования. Наконец, «Фрам» медленно взял курс на северо-запад. Торопиться было некуда: путешественники рассчитали свои запасы на несколько лет. Нансен доказал правильность и второй части своего плана.

Дрейф продолжался полтора года. Нансен был уверен в том, что судно в безопасности и что оно постепенно продвигается вперед. Но вместе с тем было ясно, что оно не пройдет через полюс. 14 марта 1895 года корабль находился у 84° северной широты и 10°55 восточной долготы. Нансен попрощался с «Фрамом» и командой и вдвоем с моряком Иоганесом двинулся на штурм полюса. Это было первое путешествие по безбрежному ледяному морю, медленно дрейфовавшему по водам Северного Ледовитого океана Покинутое командиром судно также продолжало дрейфовать.

Нансен не надеялся найти обратный путь к «Фраму». Он не рассчитывал до возвращения в Норвегию вновь увидеть свой корабль и не верил, что между ним и полюсом лежит какая-либо земля. Он рассчитывал, что возвращаясь назад с полюса, попадет на Шпицберген. У Нансена и Иоганеса были двое нарт с тщательно подобранными собачьими упряжками. На каждых нартах лежал эскимосский каяк, в каяках находились продукты и снаряжение. Путь по льду был очень тяжелым. К 8 апреля они достигли 86° 14 северной широты. Это была самая северная точка, когда-либо до того времени достигнутая человеком. Но, наконец, настал момент, когда они, не достигнув полюса, решили повернуть назад и взять курс на землю Франца-Иосифа. Их припасы быстро таяли. Пищу приходилось добывать охотой на тюленей и белых медведей.

Был период, когда ни одно животное не попадалось на пути, и путешественники брели голодные. Достигнув открытой воды, они связали каяки вместе и пересели в них, а нарты пустили плыть за бортом. Продвигались они вперед с помощью весел и парусов.

Однажды на исследователей напало стадо моржей, и они едва не погибли. В другой раз при переправе через разводья к Иогансену подкрался белый медведь и сшиб его с ног.

Нансен вовремя успел выхватить ружье и, убив зверя, спас своего товарища. Был еще один опасный момент, когда веревки, связывавшие лодки, порвались и каяки стало ветром относить в разные стороны. Нансен прыгнул в ледяную воду, поймал конец и притянул лодки друг к другу.

После разных злоключений оба исследователя достигли группы неизвестных им мелких островов. На самом большом из них они провели всю зиму в хижине, наполовину вырытой в земле, наполовину сложенной из камня. Питались они медвежьим мясом.

Весной путешественники, миновав ряд островов, прошли на юг и встретились с Фредериком Джексоном, участником другой полярной экспедиции. Нансена и его спутника едва можно было узнать: они обросли бородами, одежда износилась и покрылась слоем грязи и жира, лица обветрились и закоптились от сальных коптилок.

Джексон привез письма от норвежского правительства и от жены Нансена. За два года это была первая весточка с родины. О судьбе «Фрама» Джексон ничего не знал.

На судне Джексона путешественники в августе прибыли в Вардэ, порт в северной Норвегии. Можно себе представить радость Нансена и Иогансена, когда они через несколько дней узнали, что «Фрам» находится в другом норвежском порту. Оба путешественника пересели на свой корабль, и экспедиция в полном составе вернулась домой.

Оказалось, что после ухода Нансена «Фрам» продолжал дрейфовать на северо-запад и достиг 85°57 северной широты. Дальше пак повернул на юго-запад, как это и было предсказано Нансеном. К северу от Шпицбергена Свердрупу благополучно удалось освободить корабль из ледового плена.

Нансен был не только великим путешественником, он был и крупным ученым, внесшим много ценного в изучение океанографии вообще и Ледовитого океана в частности. В то же время он проявлял большой интерес к зоологии и антропологии.

Нансен соединял в себе черты великого исследователя и путешественника, ученого и общественного деятеля. Занявшись к концу жизни общественной деятельностью, он внес в нее то же мужество, туже честность, ту же страстность, которые сделали его великим путешественником.

Когда Руалу Амундсену (1872–1928) было всего двадцать лет, он пришел к заключению, что многие предшествующие экспедиции в Арктику страдали от того, что их командиры никогда не были сами капитанами кораблей. Почти всегда в вопросах навигации им приходилось полагаться на опытных шкиперов. Таким образом, выйдя в море, экспедиция имела не одного начальника, а двух. Амундсен решил устранить этот недостаток. Для этого необходимо было самому вооружиться знаниями шкипера и занять место капитана.

Амундсен уже тогда твердо решил, что станет исследователем, чего бы это ни стоило, и со свойственной ему последовательностью поступил матросом на парусное судно, чтобы приобрести опыт, необходимый для получения шкиперского диплома. Это было нелегким шагом для молодого человека из богатой семьи, уже в течение двух лет учившегося на медицинском факультете и имевшего все возможности устроить свою жизнь обычным и более легким путем. Но Амундсен был уверен, что служба простым матросом является неизбежной частью того пути, который он избрал еще мальчиком, после того как прочел описание первых экспедиций Франклина в Канаду.

В 1897 году бельгийцами была организована научная экспедиция Антарктику. В состав этой экспедиции входили ученые из разных стран, Амундсен попал в нее в качестве первого штурмана.

Экспедиция направилась к берегам Южной Америки и провела несколько недель возле Огненной Земли, к тому времени еще очень мало исследованного острова. Ученые разных специальностей собрали на нем богатые коллекции, а затем направились к Земле Грахама. Здесь корабль внезапно попал в сплошной ледяной пак и застрял в нем. Пришлось располагаться на зимовку. Командование экспедиции совершенно не рассчитывало на такой оборот дела, и потому не было подготовлено к зимовке. Зима принесла исследователям много горя. Горючее для отопления и освещения быстро кончилось, в каютах воцарились холод и темнота. Люди, подавленные одиночеством и шумом от беспрерывного треска льда, впали в мрачное безразличие.

Все страдали от цинги, а двое матросов сошли с ума. Начальник экспедиции и капитан были так тяжело больны, что не вставали с постелей. Амундсену пришлось взять на себя командование.