Дмитрий Десятерик - Альтернативная культура. Энциклопедия

Сочетание литературной харизмы Лимонова, с одной стороны, и красноречия Дугина — с другой, позволило подать нацинал-большевизм в привлекательной интеллектуальной упаковке. Удалось привлечь известных на тот момент персон: панк-рокера Егора Летова, руководителя поэтического «Ордена куртуазных маньеристов» и рок-группы «Бахыт компот» Вадима Степанкова, лидера расистской трэш-группы «Коррозия металла » Сергея «Паука» Троицкого, певицу и поэтессу Наталью Медведеву, гей-литератора Ярослава Могутина, создателя поп-группы «Запрещенные Барабанщики» Ивана Трофимова, самиздатовского публициста Михаила Вербицкого; самым одаренным здесь был, конечно, петербургский композитор и музыкант Сергей Курехин. С такими кадрами НБП могла провозглашать себя «контрэлитой», претендуя на культовый статус в аполитичной молодежной среде, пополняясь не только образованными радикалами, но и панками, скинами, рок-фанатами. Акции носили характер ярких представлений, политика дополнялась культурой — лекциями Дугина, выставками, концертами, вечерами поэзии.

Увы, эстетский флер маскировал коричневую начинку, чему доказательством являлись попытки объединения НБП с откровенно фашистскими РНЕ Баркашова (1994) или Народно-национальной партией (1996). 1996 год стал годом первого кризиса. Доселе нацболы проигрывали вовне, на выборах. Однако имелась внутренняя проблема — Дугин.

Если сравнить его тексты, проследить поведение в разные периоды, то за пафосом и мистицизмом проступит лихорадочное желание быть замеченным, дорваться до власти. Беспринципным «трансмутациям» Дугина несть числа. Одна из них имела место в 1996 году, когда он неожиданно предложил поддержать на президентских выборах Ельцина. Как следствие, НБП оказалась в изоляции среди националистов. В 1997 году Дугин нашел новую игрушку — старообрядчество. С его подачи партийцы переоделись в черные рубашки с поясом, обросли бородами, стали соблюдать посты, скандировать лозунги вроде «Ленин, Сталин, Аввакум». Лимонову, человеку европейского склада, такая посконность понравиться не могла. Конфликт между лидерами достиг апогея в 1998 году, когда следом за Дугиным партию покинуло более половины московского отделения. Ушли «знаменитости», наподобие Летова. Раскол перекинулся на регионы. А Дугин успешно вознесся как придворный политолог, вождь карманной организации «Евразия» и неутомимый одописец президента Путина.

Из кризиса НБП вышла значительно изменившейся. Исчезла дугинская мистическая мишура, место православия занял ислам. Ряды партии вновь начали расти, теперь за счет пролетарской молодежи. Однако трудности продолжались. В том же 1998 году Министерство юстиции дважды отказало НБП в перерегистрации. Началось полулегальное существование. Лимонов предостерегал власть, что НБП теперь может пойти путем «Муссолини, "Красных бригад" и рафовцев. И я не смогу и не захочу удерживать своих людей... »

Путь террора был действительно избран — не настоящего, а «кулинарного», шутовского. Регулярные полт-перформансы приковывают внимание к НБП уже более шести лет. Подобная линия активного действия предусмотрена еще в «Программных документах»: «Надо лезть повсюду. Подключаться к рабочему движению, к перекрытию магистралей, шоссе, оккупации заводов, к выступлениям в регионах, к каждому митингу. Использовать терроризм, если не остается никаких других способов политической борьбы».

Разрыв с националистами и противостояние с властью активизировали заявленную стратегию. Акции малочисленны по исполнению, но неизменно эффектны. Вот лишь некоторые из них.

1998: «Требуем закрытия Бутырки» — пикетчики приковывают себя к огромной решетке подле одноименной тюрьмы.

1999: 10 марта — двое нацболов бросают в кинорежиссера Никиту Михалкова тухлые яйца во время его лекции. Михалков показывает себя законченным трусом — бьет ногой по лицу уже схваченного парня, использует связи во власти, чтобы активистов наказали максимально. После полугода отсидки один из нацболов выходит на волю с открытой формой туберкулеза. Август: 15 активистов захватывают и удерживают башню Матросского клуба в Севастополе в течение нескольких часов. После пятимесячной отсидки на Украине переданы России.

2000: забрасывание бутылками с мазутом посольств Латвии, Казахстана, Швейцарии, здания комиссии Европейского сообщества при ООН в Москве. 17 ноября три активиста забаррикадировались на смотровой площадке собора св. Петра в Риге, вывесили транспаранты и угрожали муляжом гранаты, чем на несколько часов привели рижскую полицию в состояние, близкое к истерике.

2003: 14 сентября группа нацболов приковалась наручниками к вагону поезда Москва—Калининград, создав немалые проблемы для литовских пограничников и полиции.

К этому стоит добавить атаки против столь заметных особ, как певица Валерия, принц Чарльз, Михаил Горбачев («избиты» цветами), композитор Раймонд Паулс (брошен торт), генсек НАТО Джордж Робертсон и лидер КПРФ Геннадий Зюганов (помидоры), лидер ЛДПР Владимир Жириновский (горчица и мороженое), глава Центризбиркома Александр Вешняков (майонез).

Как правило, за свои выходки активисты отделывались коротким заключением или условными сроками: число членов НБП, подвергавшихся уголовным или административным наказаниям, перевалило за сотню. Приход к власти бывшего офицера КГБ Владимира Путина изменил ситуацию. Негативная позиция Лимонова прозвучала диссонансом в хоре националистических славословий Кремлю. На партию обрушились репрессии, вершина которых — арест Лимонова и нескольких активистов весной 2001 года по обвинению в незаконном приобретении оружия. Лимонов получил четыре года, из которых отсидел около двух, и был выпущен на свободу условно-досрочно — полный энергии и планов.

Позиция НБП противоречива. До и после освобождения Лимонов сделал ряд заявлений, которые ранее в его устах представить было невозможно: потребовал предоставления независимости Чечне, заклеймил режим Путина за подавление свободы СМИ и усиление роли спецслужб, то есть заговорил на языке ненавистных когда-то демократов. Последняя (январь 2004 года) инициатива нацболов — «Россия без Путина».

Преждевременно называть НБП диссидентами. Скорее, сегодня по своей практике они — выразительно ситуационистское движение, противостоящее нынешнему российскому «обществу спектакля » в его убогом «гэбэшном» исполнении. Правда, в отличие от Ги Дебора и его соратников, лимоновцы марксистами не являются и от национал-сталинистского наследия не отказываются. Но, как ни парадоксально, НБП — наиболее реальный кандидат на роль радикальной организации западного образца — по крайней мере, в своих нестандартных и будоражащих действиях. Чтобы стать местным «Ситуационистским Интернационалом», необходима ревизия базовых положений идеологии. Что зависит от одного человека — Эдуарда Лимонова.