Николай Непомнящий - 100 великих кладов

Среди сосудов Боровского клада выделяется серебряный позолоченный ритон с длинным, изгибающимся вверх почти под прямым углом туловом, покрытым вертикальными каннелюрами, и протомой галопирующего коня в основании. Устье ритона обрамлено рядом круглых и овальных зёрен (жемчужин и овули) и украшено тонко гравированным орнаментальным фризом. Возможно, существовал ещё какой-то пластический декор, но, будучи плохо прикреплённым, он отвалился. Полуфигура коня моделирована очень пластично, с не вполне правильным обозначением мускулов на груди и шее и тремя врезавшимися складками возле опущенной головы. Уши коня повёрнуты вперёд, глаза выпуклые, косо подстриженная грива завязана в высокий пучок между ушами и тремя долгими прядями ниспадает на спину. Интересно, что мускулы на ногах стилизованы как цветы лотоса — это типично иранский приём.

Этот сосуд воспроизводит один из наиболее характерных типов фракийских ритонов. Конь играл большую роль в религии и идеологии фракийцев. Легендарный царь фракийского народа эдонов Резос славился тем, что имел многочисленные табуны коней, другой мифологический царь фракийцев — Диомед — владел конями, которых кормил человеческим мясом; исторический царь Котис I подарил своему зятю два стада белых коней и т. п. Конь был посвящён двум главным божествам фракийцев — солнца и войны. Этим божествам по традиции приносили в жертву лошадей.

В состав клада из Борово входит и большой серебряный кубок, позолоченный по верхней грани и по основанию ручки. На дне кубка изображена покрытая позолотой сцена, в которой грифон нападает на лань. Особое место среди предметов Боровского клада занимает кувшинчик-ритон. Он выделяется как своей специфической формой, так и многофигурными сценами, изображёнными на стенках сосуда. Превращение кувшина в ритон отмечено учёными-историками только во Фракии, и это ещё раз подчёркивает особую роль ритона в религиозных верованиях и культовых обрядах фракийцев.

Своей остродонной формой кувшинчик приближается к амфоре. Отверстие на дне окружено лентой шнуровидного орнамента, а в поле между ним изображены три водяных птицы, ловящие рыбу. Шейка кувшина отделена от яйцевидного тулова лентой овулов, которыми украшен и край устья.

Изображения на стенках сосуда разделены на два фриза. Лёгкая позолота играет на одежде и в волосах представленных здесь божеств и героев. В нижней части фигуры крупнее, что говорит о том, что именно здесь следует искать основной смысл всей композиции. Тут изображён эпизод из мифов о Дионисе-Вакхе, а именно — его свадьба с Ариадной, дочерью критского царя Миноса. На торжестве присутствует силен, восседающий на львиной шкуре с ритоном и фиалом в руках. Другой силен играет на двойной флейте, под её звуки танцует крылатый Эрос, а третий силен наливает в фиал вино, которое он черпает остроконечным кувшинчиком из огромного кратера, наполняющегося из источника, оформленного в виде львиной маски. Бородатый Дионис изображён с ритоном и фиалом в руках. Критская принцесса облачена в длинный хитон, в руках держит ленту — вероятно, свой девичий пояс.

В верхнем фризе мастер представил сцену Дионисийских мистерий. Сатиры и силены экзальтированно танцуют, размахивая зелёными ветвями и тирсами [3] Тирс — палка, обвитая плющом или виноградом, с кедровой шишкой на конце. . Старый силен несёт мех с вином, впавшие в экстаз менады держат в руках ножи и расчленённых на части жертвенных животных. В этом возбуждённом шествии выделяется своим спокойным, лирическим настроением пара влюблённых. Трудно сказать, что это за юноша и девушка. Юноша несёт на плече тирс, что характеризует его как участника мистерий, хотя мы знаем, что Дионисийские мистерии были открыты только для женщин. Может быть, это сам Дионис, изображённый в момент, когда находит Ариадну на острове Наксос?

Возможно, кувшинчик-ритон из Боровского клада был предназначен для исполнения обрядов культа Диониса. Судя по надписи на шейке, он был изготовлен придворным мастером одрисского царя Котиса I и вместе с другими ритонами подарен некоему гетскому владетелю. Наши скудные знания о царской идеологии у древних фракийцев не позволяют до конца постичь весь смысл изображений на священных сосудах, понять их назначение и воссоздать обряды, для которых они предназначались, но, вглядываясь в эти шедевры древних мастеров, мы вполне способны постичь всю глубину и силу фракийского искусства.

Мало кто из болгарских крестьян, отправляясь на работу, не даст полной гарантии, что не вернётся с поля или виноградника со связкой увесистых фракийских золотых сосудов или с пригоршней римских или византийских монет — ведь разговоры о найденных или ненайденных кладах велись и ведутся почти что в каждом болгарском селении. Вот и жители села Летница, начиная в 1963 году постройку новой кошары для овец, наверное, были готовы ко многому. Но разве не ёкнет сердце, когда именно твоя лопата неожиданно стукнет о край большого металлического предмета!

Этим предметом оказался бронзовый котёл, наполненный какими-то пластинками и монистами. Он лежал на глубине 0,5–0,6 м — на том самом месте, где селяне затеяли копать яму для столба. С усилием вытащив котёл из земли, счастливые находчики разделили между собой серебряную с позолотой мелочь и разнесли её по домам. Однако о находке клада стало известно сотрудникам музея в городе Ловеч. Приехавшие в Летницу учёные провели исследование места находки, подобрав здесь ещё несколько серебряных бляшек, а потом пошли по домам, убеждая крестьян сдать найденные предметы, которые могут представлять большую ценность для науки!

Так, хотя и не целиком, сокровище попало в руки учёных. Оказалось, что клад из Летницы содержал большое количество золотых и серебряных предметов конской сбруи — налобники, наузники, нашивные бляшки и т. д. В числе находок были и хорошо сохранившиеся железные удила. Практически все предметы богато украшены. Несколько бляшек даже образуют целый иллюстративный цикл, посвящённый подвигам некоего фракийского героя. Он изображён в виде всадника, бросающего копьё, сражающегося с дикими хищниками — медведями и волками… Часть изделий клада из Летницы, несомненно, является делом рук греческого мастера, в то время как другие изготовлены местными фракийскими мастерами. Специалисты датируют эти предметы IV веком до н. э. и считают их весьма ценной находкой, проливающей свет на мифологию фракийцев и их верования, что позволяет лучше понять культуру и мировоззрение этого древнего народа.

Предметы Клада из Летницы экспонируются в залах Национального Археологического музея в Софии.