Владимир Новиков - Зарубежная литература древних эпох, средневековья и Возрождения

В следующей сцене происходит встреча Эулалии и Кориски с Эрофило и Каридоро. Девушки осыпают юношей упреками — на клятвы и вздохи они щедры, но ничего не делают, чтобы вызволить из нево­ли своих возлюбленных. Молодые люди жалуются на скупость отцов, но обещают действовать решительно. Каридоро подзадоривает Эрофило: если бы его отец отлучился хоть на день, он бы давно обчистил кладовые. Эрофило заявляет, что ради Эулалии готов на все и сегодня же освободит ее при помощи Вольпино. Влюбленные расходятся, за­видев Аукрано. Торговец живым товаром прикидывает, как вытянуть побольше денег за девиц. Очень кстати подвернулся корабль, который завтра или послезавтра отплывает в Сирию. Лукрано при свидетелях договорился с капитаном, чтобы тот взял его на борт со всеми домо­чадцами и добром, — узнав об этом, Эрофило раскошелится.

Далее главная роль принадлежит Вольпино и Фульчо — слугам молодых влюбленных. Вольпино излагает свой план: Эрофило должен похитить из отцовской комнаты сундучок, изукрашенный золотом, и тут же заявить о пропаже бассаму. Тем временем приятель Вольпино, переодетый купцом, вручит эту дорогую вещицу своднику в качестве залога за Эулалию. Когда нагрянет стража, Лукрано станет отпирать­ся, но кто же ему поверит? Любой девице красная цена — пятьдесят дукатов, сундук же стоит не меньше тысячи. Сводника наверняка по­садят в тюрьму, а затем повесят или даже четвертуют — ко всеобще­му удовольствию. После некоторых колебаний Эрофило соглашается, и на сцену выходит еще один слуга — Траппола. Его наряжают в одежду Крисоболо, вручают сундучок и отправляют к Лукрано. Дого­вор совершается быстро, и Тралпола уводит из дома сводника Эула­лию.

В это время по улице шествует подвыпившая компания: рабам Эрофило очень понравилось в доме Филострато, где сытно кормят и щедро поят. Только Неббья продолжает ворчать, предчувствуя, что дело добром не кончится и все неприятности посыплются на его голову. Увидев Эулалию с Траппола и смекнув, что сводник продал ее, все дружно решают услужить молодому хозяину и без труда отбива­ют девушку, наставив Траппола синяков. Вольпино приходит в отчая­ние: залог остался у сводника, а Эулалия похищена неизвестными разбойниками. Вольпино просит Эрофило прежде всего вызволить сундук, но все напрасно — безутешный юноша, забыв обо всем, бро­сается на поиски возлюбленной. Лукрано же торжествует: за ничтож­ную девку ему отдали сундук филигранной работы, да к тому же набитый золотой парчой! Раньше сводник готовился к отъезду только для вида, но теперь эта уловка ему пригодится — на рассвете он по­кинет Метеллино навсегда, оставив с носом глупого купца.

Вольпино попадает в ловушку. Хитроумный замысел обернулся против него самого, и в довершение всех несчастий домой возвраща­ется Крисоболо. Старик пребывает в тревоге, справедливо полагая, что от расточительного сына и продувных слуг ничего хорошего ждать нельзя. Вольпино подтверждает худшие его подозрения: осел Неббья недоглядел за хозяйской комнатой, и оттуда вынесли сундук с парчой. Но дело еще можно поправить, поскольку кражу, судя по всему, совершил сосед-сводник. Крисоболо тут же посылает слугу к бассаму Критоне, своему лучшему Другу. Обыск приносит блистатель­ные результаты: сундук обнаружен в доме Лукрано. Вольпино уже готов перевести дух, но/его подстерегает новая беда: он совсем забыл, что в доме по-прежнему сидит Траппола в хозяйском кафтане. Ста­рик с первого взгляда узнает свое платье. Траппола хватают как вора. Вольпино опознает его — это всем известный немой, который может объясняться только знаками. Сметливый Траппола начинает размахи­вать руками, а Вольпино переводит: одежду Крисоболо подарил не­счастному один из слуг — высокий, поджарый, с большим носом и седой головой. Под это описание идеально подходит Неббья, но тут Крисоболо вспоминает, как пойманный с поличным сводник кричал, будто бы сундук вручил ему некий купец в богатой одежде. Под угро­зой виселицы Траппола обретает дар речи и признается, что отдал сундук в залог за девушку по приказу Эрофило и наущению Вольпи­но. Разъяренный Крисоболо приказывает заковать Вольпино в канда­лы, а сыну грозит отцовским проклятием.

Теперь за дело берется Фульчо, которому не терпится доказать, что в хитрости он не уступит никому — даже Вольпино. Для начала слуга Каридоро спешит к Лукрано с дружеским советом уносить как можно скорее ноги — украденный сундук найден при свидетелях, и бассам уже распорядился вздернуть вора. Нагнав на сводника страху, Фульчо отправляется к Эрофило с рассказом о том, что произошло дальше. Лукрано стал умолять о спасении, и Фульчо, поломавшись не­которое время, отвел беднягу к Каридоро, Тот не сразу поддался на уговоры, и Фульчо шепнул своднику, что следует послать за Кориской — в ее присутствии сын бассама станет сговорчивее. Все слади­лось отлично: остается выручить из беды Вольпино и раздобыть денег для Лукрано, который хочет бежать, но не может, ибо остался без гроша. Фульчо идет к Крисоболо с известием, что Эрофило впутался в крайне неприятную историю, однако бассам Критоне готов по друж­бе закрыть глаза на это дело, если Лукрано не станет подавать жало­бу. умилостливить сводника просто — надо лишь заплатить ему за девицу Эулалию, из-за которой разгорелся сыр-бор. Старый скупец, скрепя сердце, расстается с кругленькой суммой и соглашается, чтобы в переговорах со сводником участвовал Вольпино — увы, нет в доме второго такого хитреца, а недотепу сынка любой обведет вокруг пальца!

В конце пьесы Фульчо с полным основанием именует себя полко­водцем-триумфатором: враги повержены и посрамлены без всякого кровопролития. Избавленный от наказания Вольпино горячо благода­рит соратника. Эрофило ликует: благодаря Фульчо он получил не только Эулалию, но и деньги наее содержание. А герой дня предла­гает зрителям разойтись по домам — Лукрано собирается улепеты­вать, и свидетели ему совершенно не нужны.

Е. Д. Мурашкинцева

Это необычная поэма — поэма-продолжение. Она начинается почти с полуслова, подхватывая чужой сюжет. Начало ее написал поэт Маттео Боярдо — ни много ни мало шестьдесят девять песен под загла­вием «Влюбленный Роланд». Ариосто добавил к ним еще сорок семь своих, а под конец подумывал о том, чтобы продолжать и дальше. Ге­роев в ней не счесть, у каждого свои приключения, сюжетные нити сплетаются в настоящую паутину, и Ариосто с особенным удовольст­вием обрывает каждое повествование в самый напряженный момент, чтобы сказать: а теперь посмотрим, что делает такой-то…

Главный герой поэмы, Роланд, знаком европейскому читателю уже четыреста или пятьсот лет. За это время сказания о нем сильно переменились.