Александр Волков - 100 великих тайн археологии

Царская чета лежала в полном облачении. Шею царя украшало массивное ожерелье из золота, весившее около полутора килограммов. Просто невероятное богатство для степных кочевников! Верхняя одежда, вероятно, доходившая царю до бедер, была покрыта множеством золотых бляшек, изображавших барса (всего их насчитали более 2500). Все бляшки одинаковы, только одни барсы бегут налево, а другие – направо. Хищные звери словно охраняют царский покой.

Роскошно выглядело и оружие царя. На его правом бедре лежал железный кинжал в деревянных ножнах, с рукояткой, инкрустированной золотом. В погребальной камере имелось и другое оружие, например колчан со стрелами. Их наконечники были отлиты из железа и инкрустированы золотом и серебром.

Скифская царица была одета и украшена примерно так же, как ее муж. По ее одежде тоже перебегали золотые фигурки барсов – только все они поглядывали налево. Бесчисленные блестки из граната, малахита, золота, бирюзы покрывали верхнюю часть платья. Нижняя половина одежды не сохранилась. Множество золотых блесток (около миллиметра величиной), найденных в ногах женщины, свидетельствуют о том, как ярко была украшена эта часть одежды, как она переливалась золотом. Возле ее головы лежали две золотые иглы длиной 30 и 35 сантиметров; рукоятка одной была покрыта искусно вырезанными изображениями оленей, а другой – орнаментом из крыльев.

Изучив деревянную обшивку гробницы, ученые убедились, что она сооружена на исходе VII века до нашей эры, между 619 и 608 годами. В то время скифы владели всей Великой степью – от Монголии до Причерноморья. Можно предположить, что похороны их царя превратились в некое ритуальное действо, которое должно было поразить воображение всех присутствующих. Сверкало золото, лилась кровь, незримо стекались духи предков…

Сокровища сибирских скифов были немедленно отправлены в Санкт-Петербург, в Эрмитаж, где ими занялись реставраторы. Ведь порой произведения древних мастеров только после тщательной реставрации обретают свой подлинный облик. И тогда золотая рукоятка сосуда превращается в звериную лапу, а на позолоченной оправе царского колчана со стрелами отчетливо проступает рыбья чешуя. Вот лишь некоторые метаморфозы, которые произошли с сокровищами из Тувы после этого переезда. По-иному стало выглядеть и ожерелье царя. Еще при беглом осмотре археологи отметили, что оно сплошь покрыто гравировкой. Но лишь при детальном изучении находки обнаружилось, что ожерелье состоит из множества фигурок животных, свитых друг с другом. Здесь можно было увидеть барсов, козлов, верблюдов.

Удивительные по мастерству звериные орнаменты скифов, обнаруженные в этой гробнице, приводят в изумление даже специалистов. Разве можно было ожидать этого от диких кочевников, которых описывали древние историки, – варваров, больше похожих на зверей, чем на людей! Запечатленные в этих орнаментах образы воскрешают отдельные сцены скифских мифов. Мы видим, например сказочных грифов, снова и снова встречаем золотые фигурки оленей. Устойчивые для скифов мотивы! Почему эти животные были так важны для них? Эту загадку еще предстоит решить.

Мир скифов хранит множество тайн, удивительных и зловещих. Раскопки «золотого кургана» в Туве свидетельствуют о том, что они создали свою удивительную культуру задолго до того, как расселились в степях Причерноморья, – задолго до знакомства с греческой цивилизацией. Родина скифов, «страна грифов, стерегущих золото», как называл ее Геродот, лежала далеко на востоке. Находки, сделанные в Долине царей в Туве, подтверждают давнюю легенду. Здесь, в отдаленной части Евразии, поистине лежала «страна золота». За тысячи лет память о ней развеялась, ее памятники были расхищены, но открытие, сделанное недавно, напомнило о них. Оно словно луч света, прорезавший мутную пелену, словно блеск золотой пластины, пробившийся сквозь могильный холм. А какие еще открытия предстоит сделать археологам, изучающим наследие скифов?

В I тысячелетии до нашей эры громадные просторы Великой степи, протянувшейся от Южной Сибири до Причерноморья, населяли скифы. Эти кочевники не оставили нам письменных свидетельств – ни исторических хроник, ни эпических поэм. Долгое время все, что мы знали о них, основывалось на сообщениях античных авторов, часто недружелюбных к ним.

В новейшие время их повседневную жизнь помогают заново открыть археологи. На всей территории, где жили эти кочевые племена, высятся оставленные ими могильные холмы, иногда достигающие нескольких десятков метров в поперечнике и 4—5 метров в высоту. В этих громадных курганах сделан ряд удивительных находок.

Так, в 2001 году в Туве было обнаружено богатейшее захоронение, не разграбленное в незапамятные времена. Пять лет спустя – новое громкое открытие. Из тьмы веков к нам явился – в нетленной плоти своей! – скиф. Это событие вскоре стали сравнивать с открытием ледяной мумии древнего жителя Альп – Этци.

Одна из мумий, найденная в курганах Алтая

В экспедиции 2006 года участвовали российские, монгольские и немецкие археологи. Их внимание привлекли четыре так называемых ледяных кургана скифов. Дело в том, что в Южной Сибири и на Алтае могильные холмы скифов часто бывают скованы вечной мерзлотой, а потому и погребенные в них люди, и принесенные им дары словно припасены для будущих исследователей. Это позволяет реконструировать картину жизни скифов. К сожалению, первые три кургана оказались давно разграблены.

И все-таки в одном из курганов, в местечке Ойгор-Гол, на границе Монголии, России и Китая, в трех часах езды от Новосибирска, было обнаружено нетронутое захоронение. Там, в глубине холма, в погребальной камере, сооруженной из толстого деревянного бруса, лежала хорошо сохранившаяся мумия белокурого скифа. Вместе с ним были захоронены две лошади, снаряженные для езды, а также украшения, оружие, ценные сосуды. Рядом лежал и поднос, на котором сохранились остатки пищи. Курган располагался в отдаленной горной местности, на высоте 2600 метров над уровнем моря, и не был тронут грабителями.

Убранство «Белокурого принца», как прозвали его журналисты, отличалось изысканностью и роскошью. Обычно одежда не очень долго сохраняется в земле, но в этом естественном «морозильнике» она уцелела. Воин был похоронен в шубе, сшитой из меха сурков, подбитой овечьим мехом и отороченной по краям соболиным мехом. На ногах у него были войлочные сапоги, доходившие ему до колен. Голову венчал войлочный колпак карминового цвета, украшенный фигурками животных, вырезанными из дерева. Некоторые из этих аппликаций были покрыты тонким слоем олова или позолоты. К поясу этого воина, не лишенного привычки любоваться собой, оказалось прикреплено бронзовое зеркало, убранное в кожаный чехол.