Анатолий Бернацкий - 100 великих мистических тайн

При этом если африканец, умирая от болезни, возлагал ответственность за свою смерть на другого соплеменника или представителя чужого племени, то это для обвиняемого было равносильно смертному приговору.

Отводя столь важное место в своей жизни колдовству и магии, почти все туземцы убеждены, что всякие ядовитые снадобья или проклятые предметы подчиняются воле колдуна и поэтому могут причинить вред лишь тому лицу, которое выбрал колдун.

Это верование распространено почти на всем Африканском континенте. Например, в Судане люди часто умирали, лишь коснувшись отравленного капкана, который клали на тропе, ведущей в селение. Но при этом каждый абориген уверен, что опасаться колдовства обязан лишь тот человек, против здоровья или жизни которого оно направлено.

Иногда заколдованное снадобье размещают рядом с жилищем намеченной жертвы, или же его закапывают на тропинке, по которой она передвигается. В этом случае аборигены тоже считают, что тот, против кого направлено колдовство, обязательно умрет, если пройдет по дороге, где зарыт проклятый предмет.

Многие африканцы убеждены, что всякие ядовитые снадобья или проклятые предметы подчиняются воле колдуна

Нередко, совершая магические ритуалы против того или иного человека, колдун незаметно разбрасывает растертую в порошок заговоренную смесь, например, на пороге дома намеченной жертвы. При этом он обращается к заколдованному порошку с определенным заклинанием. В нем колдун обязательно называет имя жертвы, на которую должно пасть проклятие.

Жертва, не догадываясь о злонамерении колдуна, безбоязненно выходит из своего жилища, проходит по дороге, где рассыпана заколдованная смесь, и спустя недолгое время заболевает. И если несчастный человек не обратится за помощью к более сильному колдуну, который разрушит заклятие, через очень короткое время он умрет.

Но опять же, если другой человек, абсолютно для колдуна безразличный, проходил по этой же тропинке, наступая на заговоренное снадобье, с ним, как ни странно, ничего не происходило.

Случалось и так, что заколдованное снадобье незаметно подмешивалось в еду. И снова оно оказывало свое зловредное действие лишь на того человека, смерти которого желал колдун. На остальных же людей, употребивших эту же пищу, колдовское зелье абсолютно никакого влияния не оказывало. То есть заколдованный продукт воздействовал на жертву не своими физическими или химическими свойствами, а посредством неких магических особенностей и в силу заданного колдуном «направления» поражал лишь то лицо, против которого это колдовство намечалось.

Выше уже отмечалось, что колдун, применяя магическое снадобье против определенного лица, обращался к этому продукту с определенными словами, в которых он называл не только имя жертвы, но и объяснял, что от этого снадобья требуется. И что удивительно, колдун был уверен, что снадобье подействует на выбранную жертву, и, как выяснялось, в своих расчетах он никогда не ошибался. То есть выходит, что между колдуном и снадобьем устанавливается некое телепатическое общение, результатом которого является понимание друг друга, приводящее к согласованному воздействию на жертву.

Избирательная магия проявляется и в других случаях. Так, например, когда шаман принуждает человека, которого заподозрили в колдовстве, проглотить испытательный яд, он определенными магическими заклинаниями убеждает этот напиток пробежать по всему телу сверху донизу, до самого края всех конечностей, чтобы обнаружить злое начало, овладеть им и, если этот человек колдун, уничтожить его.

Когда же колдун для расправы с жертвой использует хищное животное, например крокодила, он точно так же поручает ему схватить «приговоренного» к смерти человека, заранее сообщая, кто эта жертва. И животное не ошибается: оно нападает лишь на намеченное лицо.

То есть выходит, что и снадобье, и крокодил играют лишь роль покорных орудий в делах колдуна. А выбор жертвы осуществляет тот, кто задает этим орудиям соответствующую команду и определяет цель.

Большинство людей, вне зависимости от расовой принадлежности или вероисповедания, от времени, в котором они живут или места, где они обитают, верят, что некоторые представители рода человеческого обладают уникальным умением приносить зло другим членам человеческого сообщества либо просто силой своей воли, либо при помощи особых магических предметов.

В ряде областей нашей планеты, например в Австралии, Гаити, Африке и некоторых районах Восточной Европы, эта вера сохранилась до сегодняшнего дня, причем она и теперь так же сильна, как десятки и сотни лет назад.

И хотя немалая часть просвещенных людей Европы и Америки относятся к магии и колдовству с явным пренебрежением, тем не менее многочисленные рассказы очевидцев заставляют поверить в то, что порой и впрямь у абсолютно здоровых людей внезапно обнаруживаются симптомы неизвестной болезни, от которой они вскоре умирают.

Один из наиболее распространенных способов мистического убийства, практикуемых аборигенами Австралии, связан с заговоренной костью, которую направляют на жертву.

Первые европейцы, которые стали осваивать этот континент, были поражены тем, как быстро умирал человек после этого магического ритуала, проводимого местными колдунами, называемыми мулунгава.

Эта своеобразная казнь на Австралийском континенте существует уже не одно столетие, но особенно широкое распространение она получила в прошлом. Правда, иногда ее применяют и в настоящее время.

Обычно этот ритуальный предмет убийства, называемый «кундела», изготавливают из бедренных костей крупных ящериц, кенгуру или страусов эму. Однако иногда их вырезают из дерева. Обычно магическая кость имеет небольшие размеры – от 20 до 30 сантиметров в длину. Один ее конец заострен, а другой очень гладко выскоблен. Кроме того, эту кость-убийцу какое-то время прокаливают на огне из древесного угля. Потом ее тупой конец обертывают человеческими волосами и заряжают психической энергией мулунгава.

Когда это магическое оружие, при изготовлении которого соблюдались определенные процедуры, готово, его передают особым палачам племени, или курдайтча. Чтобы выглядеть устрашающе, они с помощью человеческой крови приклеивают к своему телу шерсть кенгуру.

Затем начинается охота за приговоренным к смерти человеком. Курдайтча разбиваются на группы, которые объединяют два-три палача, и приступают к поискам осужденного. И можно быть уверенным, что намеченную жертву они не упустят. Когда же обреченный настигнут, его окружают кольцом, радиус которого около 5 метров.