Борис Голдовский - Кукольный театр: детская энциклопедия

С 1948 г. Театр Образцова показывает свои спектакли за рубежом. Он побывал в 54 станах мира.

Центральный театр кукол является российским и мировым центром подготовки профессиональных актеров, режиссеров, художников-кукольников. 14 сентября 1981 года ему было присвоено звание «академический» Театр действительно является единственной в мире Академией искусства играющих кукол. «Выпускники» этой академии живут и работают не только в России, но и в Германии, Польше, Чехии, Словакии, Южной Корее, на Кубе, в Италии, Испании, США, Швейцарии и др.

Разновидность верховой куклы (см. «Верховая кукла»). Они называются так потому, что имеют форму цилиндра. Как правило, у них картонные головы, обычно довольно большие, тоже цилиндрической формы. Лицо нарисовано. Для больших фигур обычно требуются два кукловода. Один управляет головой куклы, двигает глазами, сделанными из шариков для настольного тенниса, второй отвечает за движения рук и ног. Вариантов цилиндрических кукол много. Все зависит от фантазии кукольника.

Это, пожалуй, самый знаменитый французский театр теней (см. «Театр теней»), слава которого гремела в Париже целых десять лет с 1887 до 1897 г. Каждая его премьера становилась событием, о ней говорили, писали в газетах, обсуждали в светских беседах.

«Ша нуар» в переводе означает черный кот. Как он родился? Художник Анри Ривьер однажды сидел в кафе, слушал выступление певца, потом стал вырезать из салфеток и картона человечков и показывать иллюстрации к песням. Это всем так понравилось, что Анри Ривьер создал собственный театр теней. В нем работали известные французские художники Каран де Аш, Анри Сомм и др. «Черный кот» был большим театром: в представлениях участвовали 10–15 человек! Огромное внимание Анри Ривьер уделял световым эффектам: для каждого спектакля изготовляли специальные цветные стекла. Тяжелые цинковые теневые фигуры передвигались с помощью сложных механизмов. Их возили по сцене на специальных рельсах.

Известный немецкий изобретатель, конструктор кукол-автоматов (см. «Автоматы»). Объездил много стран Западной и Восточной Европы, выступая со своими «самодвижущимися куклами». Об этом сохранилось немало воспоминаний. Благодаря им, мы и сегодня можем «побывать» на представлении «тирольского механика».

«…Во вторник на масленице маменька повезла нас смотреть приезжего Тирольца, который называет себя механиком природы. В зале был устроен маленький театр; не больше твоего большого комода. Тиролец сам стоял впереди, не на сцене, он бы не поместился там, а возле кресел, в которых мы сидели. Когда занавес подняли, он поклонился нам и сказал: „Позвольте, почтенная публика, представить вам актеров?“

— Очень хорошо, — отвечал кто-то, — да где же они?

— Здесь, — сказал Тиролец и, подвинув ногою сундук, вынул из него самую миленькую на свете куклу.

Вообрази, Аннушка! Личико у нее было такое хорошенькое, что нельзя рассказать; прекрасные волосы падали на плечи из-под голубой бархатной с перьями шапочки. На кукле были надеты голубая куртка, белое нижнее платье и башмачки. Тиролец показал нам этого актера. Мы рассмотрели. Это была простая, деревянная кукла, у которой ножки и ручки гнулись и болтались, как тряпочки. Через сцену протянут канат, Тиролец просто посадил на него верхом куклу и сказал ей: „Ну, Лепорелло, кланяйся же публике“.

Кукла сняла шапку, помахала ею в воздухе и начала премило кивать нам головкою Тиролец прибавил, обращаясь к ней: „Делай же все, что умеешь, хорошенько, не упади, не забудь чего-нибудь“. Кукла то кивала головою утвердительно, то вертела ею отрицательно. Заиграла музыка, канат раскачался, и маленький Лепорелло вдруг совсем ожил. Вообрази, Аннушка: он премило качался с боку на бок, становился на ножки, потом спускался ножками с веревки, держась за нее руками; вертелся, ложился на спину и на грудь, крутился, перегибался, да как все мило и ловко, и сколько было силы в руках и ногах, нельзя верить, чтоб то была кукла. Когда Тиролец поднес ее к нам снова, кто-то из райка спросил: „А что, говорит ли она?“ Тиролец улыбнулся и, постучав по голове куклы пальцем, сказал: „Нет, потому что все, что должно быть тут (в голове), у моего Лепорелло в ногах и руках: чтоб вложить в куклу ум и душу у людей не достанет искусства“… После этого являлись из сундука другие актеры — куклы. Они плясали, прыгали, провертывались сквозь обручи, ездили верхом на крошечных деревянных лошадках, наливали друг другу вино из бутылки в стаканы, чокались и даже пили. Это чудесно!» (Письмо Кати У-й к Аннушке П — й //Детская библиотека. 1838. Ч.2. № 3. С. 130–131).

Занавес, за которым скрывается кукольник, работающий с верховой куклой (см. «Верховая кукла»), сама кукла действует над занавесом — кажется, будто она движется без участия человека.

В начале XVII века ширмой служила остроумная «конструкция», которая выглядела так: «…впереди мужик в женской юбке с обручем на подоле, он поднял ее (юбку) кверху и, закрывшись таким образом, может спокойно двигать руками, поднимать кукол наверх и представлять целые комедии…» Такая конструкция ширмы была удобна актеру и позволяла — в случае необходимости — быстро «раствориться» в рыночной толпе при появлении блюстителей порядка.

Были и другие виды ширм: «На двух палках развешивалась простыня из крашенины, и из-за этой простыни кукольник показывал свой спектакль». Были и более сложные конструкции, когда кукольник показывал спектакль из-за ширмы, образующей четырехгранный столб, внутри которого помещался ящик с куклами.

В XX веке ширма еще более усовершенствовалась. Теперь по желанию художника и режиссера она может быть любой конфигурации, из любого материала.

Жил 300 лет назад в городе Витебске кукольник Захарий Якубовский. Было у него два сына — Леонтий да Осип. Леонтий не в отца пошел, стал золотых да серебряных дел мастером. А Осип перенял отцовскую профессию и стал кукольником.

Но началась война России со Швецией. То ли витебские кукольники пошли воевать на стороне шведского короля Карла XII, то ли просто зарабатывали на жизнь, развлекая его солдат, нам неведомо. Известно лишь, что в самом начале войны отец и сын попали в русский плен и оказались в Москве.

Через много лет сын Осипа Якубовского Петр на допросе в полиции покажет, что «он польской нации, а дед его Захарий, да отец его Осип Якубовские были поляки, жители города Витебска, католицкого закона, и в прошлых да давних годах во время с шведами войны взяты в полон в Литве и привезены в Москву…»