Татьяна Фадеева - Преступления в психиатрии

Следует иметь в виду, что вопреки словесному убеждению, влияющему на другое лицо силой своей логики и непреложными доказательствами, внушение действует путем непосредственного прививания психических состояний, то есть идей, ощущений, чувств, не нуждаясь вообще ни в каких доказательствах и не требуя логического обоснования.

Внушение действует прямо и непосредственно на психическую сферу другого лица посредством уговора, яркой и взволнованной речи, жестов и мимики.

Пути передачи психических состояний с помощью внушения гораздо более разнообразны и многочисленны по сравнению с путями передачи мысли с помощью убеждения.

Вот почему внушение является более распространенным и нередко более могущественным способом воздействия, чем убеждение.

Последнее может оказывать влияние только на лиц, обладающих здравой и сильной логикой, тогда как внушение распространяется на тех, чья логика недостаточно крепка — например, на детей и простолюдинов.

Среди рядового населения внушение играет более значительную роль, чем логическое убеждение.

Всякий, кому доводилось общаться с народом, хорошо знает это из собственного опыта. Ему также известна цена логическому убеждению, которое если и имеет порой успех, то лишь временный, тогда как внушение или приказание в этом случае всегда действуют безупречно.

Влияние команды в войсках также сводится не к убеждению, а к внушению и приказанию, которые и тут оказываются сильнее всякого убеждения. Но и интеллигентные лица с хорошо развитой логикой склонны поддаваться внушению ничуть не меньше, чем дети и простолюдины.

Опыт показывает, что внушение достигает наилучших результатов, когда объект внушения пребывает в особом состоянии сознания, которое называется гипнозом и которое есть не что иное, как искусственно вызванное видоизменение нормального сна.

Загипнотизированный находится в особом состоянии пассивности, в силу чего внушение действует на него подавляющим образом.

Во время неоднократных исследований таких людей, я сам убедился, что они по существу ничем не отличаются от всех прочих, за исключением разве что большей нервности и впечатлительности.

При этом их восприимчивость к внушениям происходит в психически нормальном состоянии.

Однако суть заключается в том, что эти лица по отношению к производимым внушениям не могут оказать никакого психического противодействия. Поэтому внушения попадают в их психическую сферу помимо их личного сознания, прививаются в самые ее недра и действуют на субъект так же неотразимо, как внушения, производимые в состоянии гипноза.

Разумеется, у такого рода лиц внушением в состоянии бодрствования можно пользоваться с тем же успехом, как в состоянии гипноза.

Показательным может быть следующий случай. Осенью 1896 года к нам поступил молодой человек, страдавший тяжелыми судорожными истерическими приступами и полным параличом нижних конечностей, который развился во время одного такого истерического приступа.

Паралич имел место уже более полутора месяцев, не поддаваясь никаким терапевтическим приемам и грозя перейти в те хронические параличи, которые длятся годами.

Во время обследования этого больного он был загипнотизирован и затем благодаря внушению полностью излечен от паралича. Еще пребывая в состоянии гипноза, он начал ходить.

Когда пациент был разбужен, то, к немалому своему удивлению обнаружил, что может не только стоять на ногах но и свободно перемещаться. Больной сам отправился в свою палату и привел в изумление всех тех, кто совсем недавно видел его в состоянии полного паралича нижних конечностей.

С этих пор у пациента остались лишь истерико-эпилептические припадки, которые случались с ним довольно часто и в течение продолжительного времени, если своевременно не останавливались соответствующими внушениями.

Перед тем как демонстрировать больного на лекции, я обследовал его вновь и убедился, что ему вполне можно производить внушения и в состоянии бодрствования. Тотчас ему было сделано внушение о прекращении судорожных приступов и о его выздоровлении. Внушение так сильно подействовало на больного, что он совершенно приободрился и больше не испытывал припадков.

На следующий день этому больному в состоянии бодрствования можно было без труда внушить разнообразные параличи, судороги, иллюзии и галлюцинации — словом, все что угодно.

Я не один раз спрашивал у больного, как тот может объяснить себе действие внушений наяву, но в ответ он выражал только крайнее удивление.

Сейчас у нас в клинике находится истерическая больная, которая в состоянии бодрствования очень легко воспринимает различные внушения, такие как галлюцинации, иллюзии и другие, и которая с помощью этих внушений легко излечивается от разнообразных нервных припадков.

Приведенные выше примеры не позволяют усомниться в том, что внушения в состоянии бодрствования в определенных случаях могут быть столь же действенными, как и в состоянии гипноза.

Многочисленные примеры можно встретить и вне клиники. Известно, какой магической силой обладают в некоторых случаях заговоры знахарей, способные сразу остановить кровотечение. Не меньшим признанием пользуется воздействие так называемых симпатических средств, к которым охотно прибегали, когда вера в их силу была широко распространена. На внушении в состоянии бодрствования основано известное целебное свойство королевской руки, магическое действие невской воды, хлебных пилюль и прочих индифферентных средств против многих болезней. В этот список входят и магическое слово аббата Faria, исцелявшего больных, и известное в Париже лечение страдающих параличом одним зуавом, пользовавшимся для этих целей одним лишь повелительным внушением, и наконец многие из тех внезапных исцелений, которые повторяются и поныне, нередко ставя в тупик очевидцев.

Тут красноречивым примером могут служить недавние подвиги в Америке немецкого эмигранта Шляттера, который, начав башмачником в Денвере, вдруг возомнил, что его призвание заключается в том, чтобы просветить всю Америку евангельским чтением. Он закрыл свою торговлю, превратился в странника и стал выдавать себя за мессию, исцеляющего больных наложением своей руки.

Вскоре молва о его чудесах повлекла за ним толпы приверженцев, на глазах которых продолжали свершаться удивительные исцеления. К нему начало стекаться такое множество больных, жаждущих наложения его руки, что он не успевал удовлетворять всех, ищущих его помощи.

Наибольшая слава пришла к нему в штате Колорадо. Затем Шляттер отправился в Мексику, после чего вскоре исчез, и никто не мог сказать, что с ним сталось. Его приверженцы утверждали, что он отправился в другие страны для проповеди, другие говорили, что он вознесся на небо. Пользуясь этим, стали появляться его подражатели — лже-Шляттеры.