Ли Дэвис - Природные катастрофы. Том 1

Разразившаяся в 1939 г. война заставила голландцев сделать резервные запасы продовольствия на случай блокады. Но усилия оказались неадекватными. К началу 1940 г. на все продовольствие, включая корм скоту, была введена карточная система.

Эта промежуточная мера оказалась несвоевременной. В мае 1940 г. в Голландию вторглись гитлеровцы. Они не только конфисковали все запасы продовольствия, но и отправляли для нужд своей армии 60 процентов произведенной в Голландии сельхозпродукции.

Голландцы, которым доставалось только 40 процентов производимых продуктов питания, были вынуждены ввести карточки, снизить производство свинины и птицы и увеличить производство картофеля. Дела в восточной части страны, где были расположены фермы, естественно, шли лучше, чем в промышленном западном районе. И в целом население Голландии умудрялось выживать.

В сентябре 1944 г. голландское правительство в изгнании объявило национальную железнодорожную забастовку. В это время генерал Барнард Лоу Монтгомери начал воздушную атаку Арнгейма (на границе между Голландией и Германией) как подготовку к продвижению в направлении Рура. Обе стороны понесли тяжелые потери. Атака провалилась. Забастовка продолжалась.

Но худшее было впереди. В оккупированных странах все подчинялось закону возмездия. И Зейс-Инкварт, нацистский рейхскомиссар, немедленно прекратил поставки продовольствия с севера и востока на запад Голландии. Рейхскомиссар предупредил, что, если забастовка не прекратится, ее результатом станет голод.

Вскоре так и случилось. К октябрю запасы продовольствия оскудели. Корабли с грузом продовольствия, стоявшие в гавани и готовые к отправке, были задержаны немцами, солдаты конфисковывали грузы и уничтожали их. Фабрики и заводы по производству продуктов, продовольственные склады были опустошены. Восточная Голландия была изолирована.

Те, кто мог, выезжали на поля за пищей на велосипедах с корзинами. В скором времени на брошенных полях не осталось ни единой картофелины, ни единой свеклы.

Люди начали умирать. Первыми погибали старики, потом одинокие.

По мере того, как голод усиливался, начали голодать и семьи.

В некоторых городах были организованы «больницы для голодающих» — промежуточные пункты, где люди могли зарегистрироваться и некоторое время питаться. Потом их места занимали другие. Диета в больнице была одинаковой для врачей, медсестер и пациентов, она представляла собой не более чем милостыню.

Завтрак: 1 кусочек хлеба, чашка чая.

Обед: 2 картофелины, небольшая порция овощей, водянистый соус.

Ужин: 1 или 2 кусочка хлеба, 1 тарелка супа, 1 чашка суррогатного кофе.

Отчаявшиеся голландские врачи послали рейхскомиссару Зейс-Инкварту открытое письмо:

«Мы считаем вашу администрацию ответственной за страшную нехватку самых необходимых продуктов. Нужда и лишения голландского населения, проживающего в самых густонаселенных частях оккупированной территории, день ото дня усиливаются. Порция, предназначенная для взрослого, содержит в себе всего 600–800 калорий. Это составляет менее половины количества, необходимого для выживания взрослого человека, находящегося в состоянии покоя. Это меньше трети его потребности, если он работает. Небольшие запасы пищи, которые удалось сделать людям, подходят к концу или уже истощились… дополнительные пайки для больных и старых тоже израсходованы.

В результате недоедания, нехватки одежды и горючего выносливость граждан серьезно подорвана. Наблюдается увеличение смертельных заболеваний. Эти тяжелые последствия усугубляются нехваткой медикаментов, средств для стерилизации и дезинфекции. Увеличивается количество тяжелых случаев туберкулеза, дизентерии, брюшного тифа, детского паралича, в то время как эпидемии дифтерии и скарлатины достигли размаха, неизвестного в Голландии прежде. Существует серьезная опасность тифа.

Вина за это целиком и полностью лежит на оккупационных властях. Во-первых, они нарушили Международный закон, вывезя в 1940 г. в Германию огромные резервные запасы, а также в последующие годы, изъяв значительное количество скота и продовольствия. Во-вторых, в 1944 г. они конфисковали транспортные средства, лишив голландский народ возможности нормально распределять оставшиеся продукты на территории всей страны…»

Письмо, несомненно, осталось без ответа. Но к этому времени в войне наступил переломный момент. Британцы и американцы, узнав о голоде, организовали бригады врачей и обученного персонала, которые должны были высадиться в Западной Голландии сразу после освобождения.

Получилось так, что бригады спасателей вошли раньше союзных войск. Зейс-Инкварт с чувством возрастающего раскаяния после массы истеричных меморандумов, присланных из Берлина, настоятельно рекомендовавших устроить взрывы морских дамб и затопить Западную Голландию, тайно встретился с союзными и немецкими офицерами и организовал гражданскую миссию, которая могла под флагом перемирия перейти через линию фронта и начать лечение голодающих.

Команду спасателей на улицах встретили изможденные люди, на лицах которых сияли улыбки. Их радость была разительно контрастной тому состоянию, в котором пребывали истощенные люди в больницах и дома. Они опухли от голода и находились на грани смерти.

В официальном докладе, опубликованном после освобождения Голландии, было сказано, что еще несколько дней — и ситуация в Голландии превратилась бы в страшную катастрофу. Если бы немецкие оккупационные силы сумели на две-три недели задержать наступление Союзных войск, ничто не спасло бы сотни тысяч горожан от страшной голодной смерти».

Надпись на гробнице на острове Сигель, недалеко от побережья в Средиземном море, относящаяся к Третьей династии, рисует нам неполную, но красноречивую картину первого зарегистрированного голода в истории человечества, постигшего Египет в 3500 году до н.э.

Первые сведения о голоде, постигшем Египет в третьем тысячелетии до нашей эры, дошли до нас благодаря барельефу, сохранившемуся на дорожке пирамиды Унаса Пятой династии в Саккаре. На барельефе изображены жертвы голода, очевидно, приободряющие друг друга. Выражение их лиц и положение застывших тел, словно в зеркале, отражают скрюченные и исхудавшие тела детей Биафрана.

Описание этого события было представлено в надгробной надписи на средиземноморском острове Сигель во время царствования Дьезер (время Третьей династии). Надпись была восстановлена и спустя века переписана заново во времена Птоломея. Она дает замечательную возможность не только познакомиться с физическими проявлениями голода, которые ничем не отличаются от страданий его современных жертв, но и проникнуть в мысли находившихся в то время у власти.