П. Кочеткова - Палачи и киллеры

Секретные службы существовали и будут существовать, развиваться и совершенствоваться в различных формах.

Что будет представлять из себя «разведка будущего»? Никто не знает…»

Историки не из одной лести дали организатору шпионажа, царю-завоевателю Митридату IV Понтийскому, прозвище «Великого». Сколь ни странно было для царствующей особы лично выступать в роли секретного агента, но для столь подозрительного и жестокого человека такое занятие являлось обычным делом; и дела Митридата могут служить классическим примером своекорыстия тирана. Он сочетал в себе хитрость шпиона с неутомимостью жестокого деспота.

Он взошел на престол одиннадцатилетним мальчиком, и Понтийский фон сразу же оказался для него слишком неудобным. По-видимому, его мать несколько раз покушалась на жизнь своего сына. Царь-отрок настолько боялся своей матери, что бежал в горы, где вел жизнь охотника. Набравшись, наконец, смелости, он вернулся в Синоп, заключил свою мать в темницу и умертвил младшего брата; это была лишь небольшая демонстрация его возможностей и наклонностей.

Находясь в изгнании, он странствовал по Малой Азии в одежде служителя при караване; тогда он изучил двадцать два языка. Он посетил земли многих племён, изучал их обычаи и разведывал их военные силы. Устранив мать и брата, он взошел на престол. Годы, проведенные в изгнании, пробудили в нем жажду завоеваний, когда он вторично направился в Малую Азию, то повел за собой хорошо обученную и сильную армию.

Как шпион, Митридат был так обо всем осведомлен, что не питал доверия решительно ни к кому. До начала своей восемнадцатилетней борьбы с римскими полководцами Суллой, Лукуллом и Помпеем он успел умертвить свою мать, брата и сестру.

Позднее, чтобы врагам не достался его гарем, он приказал убить всех своих наложниц.

В Малой Азии он истребил свыше 100 000 римских подданных.

Он избежал расплаты за эту бойню: Сулла согласился на постыдный мир, чтобы получить возможность спешно перебросить свои легионы обратно в Рим, разбив Мария в битве у Коллинских ворот и возобновить расправу со сторонниками Мария. В последней из митридатовых войн владыка Понта противопоставлял своё военное искусство Помпею и Лукуллу поочередно; далеко не будучи разбит грозными полководцами, он сумел интриговать против Рима до конца своих дней, когда, покинутый всеми, он принял большую дозу сильнодействующего яда.

«Золотой император Китая» имел несторожность попросить у Чингис-хана помощи в своей непрекращавшейся войне против старой династии Сун в Южном Китае. Чепе-Нойон был послан с отрядом конницы сражаться совместно с китайцами и одновременно ознакомиться с богатствами страны. Вскоре после возвращения этой шпионской экспедиции Чингис-хан начал готовиться к вторжению в Китай, – это было его первое покушение на цивилизованную и сильную державу. Начал он кампанию с того, что отправил на «Великую стену» шпионов и разведчиков, которые должны были захватить и привести осведомителей.

Шпионаж и хитрость играли видную роль в завоевании монголами Китая. Однажды Чепе сделал вид, что бросает своей обоз, затем быстро вернулся и разгромил китайский гарнизон, вышедший из неприступной крепости, чтобы захватить брошенные повозки, припасы и другие трофеи.

В 1214 году Субэдэю было поручено изучить положение в Северном Китае. Талантливый молодой командир фактически исчез на несколько месяцев, лишь изредка посылая рапорты о состоянии своих лошадей. Но когда он вернулся, то привез с собой изъявление покорности Кореей. Не встречая серьезного сопротивления, он попросту продвигался вперед (как позднее в Европе), пока не приходил в новую страну и не подчинял её себе. Наступающая монгольская армия всегда имела в своем составе переводчиков («мандаринов») для организации управления захваченными районами и коммерсантов, которых можно было использовать в качестве шпионов. Эти «коммерсанты» вербовались из разных народов.

Когда конные орды Чингис-хана наступали в Китае или в странах ислама, впереди каждой колонны двигались патрули и разведчики, но и их опережали торговцы-шпионы, которые группами по два-три человека усердно собирали всякого рода сведения.

Помимо коммерсантов, действовавших как шпионы, или шпионов, выдававших себя за коммерсантов, в монгольских армиях имелись разнообразные типы наёмников-солдат, стекавшихся со всех концов Европы. Слава монгольских завоевателей постоянно привлекала авантюристов, стремившихся нажиться в рядах армии победителей. Иностранцы, наделенные военными способностями, служили в армии Чингис-хана или в войсках его наследников. Одной экспедицией монголов командовал английский рыцарь, дослужившийся до высокого поста в армии азиатского деспота.

Чингис-хан, обычно пользовавшийся услугами шпионов, понимал, однако, опасность контршпионажа и жестоко расправлялся с теми, кого разоблачал как вражеских лазутчиков.

В завоевательских планах, которые проводились монгольскими полководцами с неизменным успехом вплоть до 1270 года, когда мамелюки (личная гвардия магометанских государей и наместников Египта) остановили их наступление на Египет, предусматривались также засылка шпионов и захват пленных в качестве осведомителей; этих пленных допрашивали для получения информации, которую можно было бы использовать при проверке данных, доставленных шпионами.

Творец бессмертной книги об искателе приключений Робинзоне Крузо признался, что королева Анна использовала его для «некоторых почётных, хотя и секретных услуг». Это было сказано слишком скромно, ибо Даниель Дефо – один из крупнейших профессионалов секретной службы. Он как бы олицетворял собой совершеннейшую секретную службу в период царствования последней представительницы Стюартов в Великобритании.

Дефо, мастер приключенческой фантастики, журналист и романист – напомним его «Дневник чумного года» или повесть «Мемуары рыцаря», описывающую страшное опустошение Магдебурга, – написал за свою плодотворную и полную событий жизнь сотни печатных листов; но ни одной строчки он не посвятил своей карьере секретного агента короны.

Эта сдержанность, о которой любознательное потомство может только сожалеть, и является доказательством того, что Дефо должен стоять в первых рядах тайных эмиссаров. Она явно обнаруживает ловкого, искусного агента; ибо даже лучшие из них, живя скрытно и действуя в течение многих лет, никогда не возвышались над обычной осторожностью.

Когда королева Анна в 1710 году сместила лорда Годолфина, он, передавая управление делами Англии своему преемнику Харли, лично рекомандовал новому министерству Дефо как надежного и предприимчивого политического агента. Дефо гак хорошо служил правительству вигов особенно в Шотландии и в убежищах якобитов, куда он часто являлся под чужой личиной, что пришедшие к власти тори (тори или тории – английская политическая партия, переродившаяся в современную консервативную партию; возникла в эпоху Английской революции XVII века. Приблизительно в ту же эпоху возникла партия вигов, предшественников либеральной партии XIX века. В Америке в эпоху революционных войн ториями называли сторонников союза с Англией) благоразумно решили использовать его бесспорные дарования.