Эндрю Битти - Каир: история города

Первыми на египетскую землю ступили французы. Наполеон в 1798 году высадился в Александрии, всего через год после покорения Папского государства и Венецианской республики. Ему хватило дерзости издать в Александрии указ «во имя Господа» и показать тем самым, что он уважает Аллаха, Коран и Пророка куда больше, нежели османские наместники, управлявшие Египтом в предыдущие четыре века.

Отправляя французский флот в эту часть Средиземноморья, Наполеон рассчитывал, что оккупация Египта подорвет торговлю Британии с Индией до такой степени, что британскому владычеству в Индии будет положен конец. А следовательно, французам представится возможность утолить свои имперские амбиции. Наполеон верил, что мятежному Типпу-сахибу, правителю Майсора, достаточно лишь внешнего повода, чтобы восстать против англичан. Десятилетия спустя, уже на Святой Елене, бывший император заметил в разговоре с британским губернатором острова, что считал Египет «важнейшей страной в мире».

Будучи сравнительно молодым (в год высадки в Александрии ему исполнилось 29 лет), Наполеон лелеял мечты об основании новой религии и о том, чтобы «въехать в Азию верхом на слоне, с тюрбаном на голове и новым Кораном, переписанным под меня, в руке». Он планировал сделать Александрию столицей новой французской империи, которая будет зиждиться на принципах свободы, равенства и братства. Не удивительно, что каирский хронист Абдул Пахман аль-Джабарти, сомалиец по происхождению, записал год спустя:

Год, когда Наполеон прибыл в Египет… положил начало веренице великих битв, темных дел, мятежей, восстаний, переворотов, беспорядку в управлении, катастрофам и всеобщему разорению.

Поначалу обстоятельства складывались в пользу Наполеона. 21 июля он разгромил войско мамлюков в Битве при пирамидах — на самом деле сражение состоялось далеко от пирамид, в Имбабе (теперь это пригород Каира). Затем наполеоновский экспедиционный корпус двинулсяна Каир. Город был объят страхом, на улицах творилось сущее безумие.

Шейхи, главы всех религиозных школ, собирались вместе и возносили молитвы, — записал аль-Джабарти. — Аскеты и дервиши бродили с музыкой по улицам, размахивали флагами и молились за победу… Горожане вооружались дубинками и громко взывали к Аллаху.

Однако страхи оказались беспочвенными: французы заняли город без кровопролития. Наполеон обосновался во дворце эмира, откуда его чиновники и начали управлять наполовину обезлюдевшим — многие горожане бежали в Булак — Каиром. Вновь открылись кофейни, на улицы вернулся порядок — но мирное сосуществование длилось недолго: французские солдаты жестоко подавили восстание против оккупантов, разрушив при этом — без надобности, нужно отметить — множество мечетей и осквернив мусульманские святыни.

Последующие события подвели итог недолгой оккупации. 1 августа французский флот потерпел сокрушительное поражение в битве при Абукире от флота британского, которым командовал Горацио Нельсон. Наполеон тайно бежал во Францию, передав бразды правления Египтом генералу Клеберу (вскоре убитому исламскими экстремистами); после Клебера провинцию возглавил Мену, принявший ислам и объявивший Египет французским протекторатом.

Британцы, разумеется, не стерпели подобной дерзости: объединенное войско англичан и османов прошло маршем от Абукира и захватило Каир. Трехстороннее мирное соглашение между Британией, Францией и Оттоманской империей положило конец четырехлетнему господству Франции в Египте и открыло дорогу в страну английскому капиталу. Еще одним результатом соглашения явилась отправка в Лондон части археологических находок, сделанных французами, в том числе Розеттского камня, найденного в 1799 году в городе Розетта (Эль-Рашид) под Александрией; сегодня этот камень находится в Британском музее.

Французское влияние на уклад жизни египтян было не слишком значительным. К числу немногих привнесенных инноваций безусловно относится печатный станок. Великолепно украшенный экземпляр Корана начала XIX века, хранящийся в Музее исламского искусства, является тому свидетельством; а сегодня Каир — крупнейший издательский центр Ближнего Востока. Еще именно французам Каир обязан первым «клубом» для эмигрантов. В отличие от печатного станка, этот клуб под названием «Тиволи» не прижился на египетской почве и просуществовал всего несколько лет, но его «потомки», прежде всего спортивный клуб на острове Гезира и отель «Шепердс», хранили дух Европы для утешения богатых и тоскующих по родине европейских экспатриантов вплоть до середины XX столетия. В «Тиволи» играл оркестр, имелись библиотека (как для европейцев, так и для египтян), кофейня, ресторан с европейской кухней и «сад удовольствий». На торжественном открытии репортера из газеты «Курьер д'Эжип» поразило присутствие роскошно одетых женщин, приглашавших на танец мужчин. В стране, где твердо придерживались принципа разделения полов и где на праздниках партнерами в танцах выступали юноши в женской одежде, подобное поведение не могло не вызвать изумления. Но так или иначе, «европеизация» Египта началась.

В первые десятилетия после катастрофической по результатам французской военной авантюры европейцы практически не вмешивались в управление страной. Однако первая половина XIX столетия характеризуется двумя трендами, которые во многом способствовали последующей колонизации Египта. Прежде всего, это развитие промышленности при Мухаммаде Али, что означало неизбежное увеличение товарооборота с Европой; кульминацией сотрудничества стало прорытие Суэцкого канала. Также к этому времени относится зарождение массового туризма.

С середины XIX века ряд издательских домов начал публиковать путеводители (или «карманные гиды») по ставшим доступными для посещения странам Европы и Восточного Средиземноморья. Основными и наиболее авторитетными считались путеводители Брэдшоу, Джона Мюррея и Бедекера (последние переводились на английский с немецкого). Бедекеровский путеводитель по Нижнему Египту (1885) свидетельствует о том, что интерес к Египту возрос после публикаций французских археологов и ученых, таких как Шампольон, который прибыл в Египет вместе с войсками Наполеона в 1798 году. Восемь десятилетий спустя путеводитель утверждал, что Египет «привлекает к себе все возрастающее внимание ученых кругов; его исторические и археологические шедевры становятся известными миру; это одно из самых древних и некогда одно из самых цивилизованных государств, и потому оно не может не возбудить острейшего интереса у людей, изучающих историю и культуру человечества».