Владимир Марковин - В стране вайнахов

По мере движения вниз по течению реки Ассы, редеют и мельчают леса, между стройных стволов показывается неоглядная даль — предгорная равнина. Мы покидаем гостеприимную Ингушетию…

Район озера Галанчож-Ами — место, где каждый клочок земля овеян легендами. Ведь здесь, именно здесь, по преданиям, находится прародина чеченцев — Нашха, область, давшая по народным преданиям название чеченскому народу — «нохчи».

Название Галанчож, как предполагает археолог В. В. Виноградов, означает «Ущелье жилых башен». Действительно, в районе озера разбросано огромное количество поселков с прекрасными образцами башенной архитектуры. Однако Х. Д. Ошаев считает, что название Галанчож означает «Ущелье галаев». Галаи образовывали когда-то большой тейп (род), а в дальнейшем переселились в Ингушетию и построили село Галашки (это название переводится как «к галаям»). Как видно, галаи, потомки Нохчуо Турпала — легендарного родоначальника чеченцев, были прекрасными мастерами-строителями. Идти к озеру лучше всего от хутора Муши-Чу, что прижался к массиву Зерхи-Корт [17] До Муши-Чу можно доехать на попутной машине из селения Урус-Мартан. . В окрестностях Муши-Чу сейчас прокладывают дорогу к высокогорным пастбищам; шумят дорожные машины, звонко разносятся по ущелью людские крики, а почти рядом, в тихой лощине, можно увидеть следы средневекового поселения — на тропе, размытой дождями, лежит древняя керамика, тут же можно найти пеструю бусину, наконечник стрелы. Старое и новое, и так всюду…

Однако пойдемте к озеру Галанчож.

Я должен сказать, что дорог здесь нет, наш путь будет проходить то по еле заметной пешеходной колее, то по размывам почвы и скальным осыпям. Незаметно мы окажемся среди горных лугов — сырых, ароматных, где каждая былинка сотню раз промыта влажным дыханием туманов. Вдруг из серой мглы и таких облаков перед нами вырастут странные, непонятные фигуры…

Давным-давно жила красавица-девушка. Многие молодые люда сватались к ней, но всем отказывала гордая девушка. И вот один молодой человек из очень богатой семьи решил во что бы то не стало жениться на ней. Но он знал, что его ждет отказ. Тут нужна была только сила — и именно силой он заберет ее. Вскоре юноша собрал дружину и двинулся по направлению к селу, в котором жила девушка. Теперь-то он заполонит красавицу. Но девушка узнала о намерениях парня и успела произнести заклинание. И сразу же и юноша со своей дружиной, и даже брат ее превратились в камни. Окаменела и девушка…

Эти камни и разбросаны по горе, что расположена неподалеку от селения Чармахой. Странный у них вид, не то это какие-то неведомые птицеголовые существа, не то это фигуры людей, которые сидят или стоят, и чудится, что они к чему-то прислушиваются. Но вот туман совершенно рассеялся, — и мираж пропал: перед нами скалы выветривания — выходы светлого мергеля.

Еще немного пути, и мы оказываемся в скалистом каньоне. Здесь, в сторонке от тропы, и стоит та гордая девушка, которая превратилась в камень. Это крестообразная стела — надмогильный памятник, покрытый пестрым лишаем и немного попорченный временем. Возвышается стела всего на 1,25 м, крестовина намечена в виде небольших выпуклостей овальной формы. Точно такую же стелу можно было видеть и в ингушском селении Мужичи, много их разбросано по ущельям реки Аргун. Мне удалось несколько таких могил раскопать. Погребения под ними однотипны. В глубине ямы поставлены две наклоненные плиты (по-чеченски «упха»), которыми отделялось захоронение от остальной части ямы. Останки умершего лежали на спине, будучи лишь слегка повернуты набок и головой обращены к западу. Это — обычные мусульманские захоронения. Но почему же тогда горцы считают крестообразный памятник у селения Чармахой необычным и именно в этой стеле воплощен образ девушки, смело защищавшей свою свободу?

Крестообразная стела у селения Чармахой

Горцы, вероятно, забыли то время, когда, независимо от вероисповедания, устраивали кенотафы в честь умерших на чужбине. Кенотафы древности и в средние веска — это первые шаги на пути увековечения памяти дорогих людей…

Чуть поодаль от каменного креста ступенчатыми ярусами ниспадает вниз мощная гряда скал. В ней еще издали видны небольшие естественные углубления — это тоже могилы. Некоторые гроты сохраняют следы доработки; лишние выступы потолков сбиты, пол подправлен, а в некоторых стены перегорожены каменной кладкой.

Еще и сейчас в таких усыпальницах видны остатки погребений. Покой мертвых охраняют своеобразные сиелинги — святилища в виде ниш, аккуратно высеченных в скале. Они невелики: 0,70х0,50 м, и при глубине в 0,70 м. Люди, принесшие к холодным скалам останки близких и родственников, зажигали здесь свечи, клали приношения и удалялись, в надежде на благополучное пребывание умерших в «предвечном царстве».

Пещерные могилы у селения Чармахой сочетаются с подземными склепами. Здесь же неподалеку стоят руины трех жилых башен. В одной из них сохранился опорный столб. Однако лучше более детально осмотреть архитектуру следующего селения — Муцарой. Здесь среди руин сразу же бросается в глава здание мечети. С михрабной стороны ее [18] Михраб — место, где помещается Коран. под самый карниз вделан арочный монолит с петроглифом — олень и фигура человека с собакой, спираль и зигзаг. Как видно, в районе озера Галакчож было довольно сильно развито искусство выбивания петроглифов. На кладбище уже издали видны две стелы с петроглифическими рисунками: на одном памятнике — спираль, заключенная в концентрические круги. Сделано это с целью уберечь покойного от нечистой вражеской силы, которая может проникнуть в могилу и осквернить ее. В Дагестане спирали, лабиринты высекали не только на могильных плитах, но даже у входов в мечеть…

Кругом остатки жилых башен. Мощные стены готовы рассыпаться, арочные камни-монолиты накренились. Вот башня, которая принадлежала в последнее время Сулейману Саралиеву. Приземистая, словно вросшая в склон горы, башня была готова к обороне, стены ее снабжены щелевидными бойницами. Участок с башней огорожен забором, у входа — петроглиф: дуга с отходящими от нее «ресничками». Еще один петроглиф виден на арочной плите башни: под тройной «заштрихованной» дугой изображена кисть левой руки с очень условно переданными суставами пальцев. Под рукой высечен п-образный знак — тамга. Это знак мастера. Закончив благополучно строительство, он обводил контур своей руки и ударами зубильца высекал его. Очень часто изображены левые руки, так было легче сделать рисунок.