Юлия Ковальчук - Япония и японцы. О чем молчат путеводители

Следующее место Киёмидзудера — Храм чистой воды. Это место стоит того, чтобы взобраться на склон. Во-первых, храмовый комплекс действительно красив, особенно в период цветения сакуры и осенью, в пору красных кленовых листьев момидзи . Сам храм Киёмидзу стоит на крутом, отвесном склоне, его передняя часть опирается на многочисленные деревянные сваи, отчего складывается впечатление, будто храм завис над пропастью. Что еще интересного стоит здесь посмотреть? Отсюда виден Киото — это раз; вдоль дороги, ведущей вверх по склону к храму, полно лавок с прекрасной местной керамикой, японскими сладостями и сувенирами — это два; по пути можно встретить гейш — три. Мелькнут в проулке и исчезнут… Если их пытаются остановить иностранцы, чтобы сфотографироваться вместе, они, смеясь, с акцентом говорят: «О, busy busy», то есть заняты, и уплывают куда-то, ступая мелкими шажками.

Этот район называется Гион. Знаменитое место. Здесь есть чайные домики, куда людям с улицы просто так не войти, их достаточно много — почти половина существующих.

Членство в некоторых таких чайных сообществах достигает трех поколений, то есть вход в данный чайный домик был разрешен деду, отцу и сыну почти в течение века. А еще здесь приглашают гейш и их учениц майко , которые музицируют, танцуют, рассказывают о традиционном искусстве, но не нам и не с нами.

Еще об одном место хотелось бы упомянуть. Оно вовсе не знаменитое, маленькое, вдалеке от must go мест, в восточной части Киото. Это вилла генерала Аритомо Ямагата, который успешно руководил военными действиями против Китая и России в ходе Русско-японской войны (1904–1905), строя козни во время осады Порт-Артура. Сам Ямагата-сан, судя по фотографиям, был весьма колоритным японцем с длинными пушистыми усами. Жил он до восьмидесяти трех лет и умер в 1922 году. На этой вилле под названием Муринан есть еще, кроме двух строений в японском стиле, японский сад и двухэтажный особнячок. Всю виллу, включая сад, Ямагата спланировал сам по своему вкусу.

Так вот, возвращаясь к истории…

На втором этаже этого особнячка непосредственно перед началом Русско-японской войны, в 1903 году, проходила так называемая конференция в Мурин-ан. Кроме маршала Ямагаты, в комнате находились еще три ключевые фигуры японской правящей элиты: премьер министр Таро Кацуро, министр иностранных дел Дзютаро Комура и выдающийся политик Ито Хиробуми.

Комнатка эта такая уютная, с креслами на ковре, шторами, камином; о Японии здесь напоминают только великолепные росписи с изображением сакуры и журавлей. Посидели, попланировали и побили русских в войне. Историческая память дала о себе знать, я почувствовала, что нахожусь в самом логове врага…

Если бы можно было перескочить через столетие из 2003 года в 1903 год и показаться этой четверке грозных японцев, вот бы они ужаснулись, увидев здесь русских.

В Киото есть замок Нидзё, построенный еще в 1603 году свежеиспеченным сёгуном Токугава Иэясу. Примерно с этого момента и начинается известный как эпоха Эдо период правления клана Токугава. Одноэтажный замок долго служил этому роду. Он занимает около семи тысяч квадратных метров и находится на укрепленной возвышенности, окруженной рвом с водой.

Полы комнат застелены татами, на стенах видны росписи. Никаких намеков на мебель, никаких намеков на роскошь. Вокруг построек симпатичные садики в японском стиле, с водой и каменными ограждениями. Такая вот красота простоты… Наверное, много голов покатилось с плеч в этом замке, а уж сколько решений об убийстве принято было за все эти века, трудно себе представить. Исторические решения, понимаете ведь!

В замке мне очень понравились полы, наверное потому, что если взору не на чем было остановиться, то пол был у всех на слуху — его доски поют. Называются эти полы соловьиными, поскольку звуки, ими издаваемые, похожи на пение соловья. Под огромные доски пола специально были положены металлические скобы. Интересно, что звук очень нежный и приятный, вовсе не скрипучий. Сделано это было в целях безопасности, чтобы слышать шаги пробирающегося ночью врага. Сёгуны могли спать спокойно.

Так же, как и Киото, Нара — колыбель японской культуры. А сейчас это зеленый городок, где свободно гуляют небольшие олени. В первой половине осени им спиливают рога. Но, видимо, за всеми не уследишь, иногда встречается олень с рогами. А кроме оленей здесь много туристов — старички со старушками доставляются автобусами. Они заполоняют все храмы, тропинки… А еще много школьных экскурсий. Этих тринадцати-, пятнадцатилетних подростков чуть ли не водят за руку. Гид всегда идет впереди, высоко над ним колышется флажок с номером автобуса, который их доставил сюда.

То там то сям у черных железных передвижных печей, похожих на наши солдатские кухни, сидят женщины и продают сладкий печеный картофель и корм для оленей.

Ориентироваться в Нара совсем просто — везде стоят указатели и с точностью до метра указывают направление дорог. Здесь все можно обойти пешком. Посетив несколько храмов, я зашла перекусить. В небольшом домике подавали лапшу и домбури . Я взяла гречневой лапши соба под названием «Любование луной». В глубокой чашке в бульоне лежала лапша серого цвета, и сверху было разбито яйцо. С виду оно действительно напоминало полнолуние. Это был уже не первый мой обед в заведении, где на столе не было ни соли, ни соевого соуса. Соба была совсем не соленая и предательски безвкусная. Потыкав палочками в «луну», я размешала яйцо в лапше. Кулинарная эстетика исчезла. Глядя в окно на красные кленовые листья момидзи , я начала есть собу . У прилавка щебетали японки, лучики солнца и горячая лапша начали действовать как снотворное. Мне принесли счет. Расплатившись и поблагодарив, я вышла на улицу. Побрела дальше.

Вскоре передо мной появились голые сопки, поросшие лишь сухой красивой травой. Гора молодой травы. Каждый год эту траву сжигают. Подошва горы была огорожена забором, и мне стало жаль, что нельзя взобраться наверх.

Однако уже через полтора часа я стояла на вершине этой горы. А вышло все случайно. Я пошла в лес, совсем в другую сторону. Как раз во второй половине дня выглянуло солнце, и лес стал просто волшебным. Дорога вилась вдоль текущей в неглубоком ущелье речки. Речка местами обрывалась водопадами, а иногда задерживалась запрудами, где, казалось, можно было бы и рыбы наловить небольшой, типа форели или подкаменки. Верхние ярусы леса были ярко-оранжевыми и алыми, а внизу все было зеленым, поросшим сырым столетним мхом. Некоторые деревья были гигантскими и, видимо, росли в этом лесу не одну сотню лет.